Страница 167 из 207
день, в пятницу, что меня очень обрадовало. Я всегда с
нетерпением ожидал ее приезда. И каждый раз волновался,
как перед большим праздником. Веселая, возбужденная, вся
излучающая свет и тепло, она в прихожей поцеловала меня и
притулила свою голову к моей груди, прошептала:
- Стосковалась ужасно. Прямо с лекции, не заходя
домой, помчалась на вокзал.
Я целовал ее волосы, подхватил на руки и внес в
гостиную. В красных джинсах и кремовой короткой кофточке со
множеством пуговиц она была неотразима. Пока она
переодевалась и принимала душ, я быстро приготовил ее
любимые пельмени и откупорил бутылку полусухого белого
вина. Мы не виделись с ней больше двух недель, и мне
показалось, она похудела, под глазами появились синие круги,
а лицо немного осунулось. Я внимательно вглядывался в нее,
и она, кажется, смутилась, спросила:
- Я плохо выгляжу? - В ответ я отрицательно покачал
головой. - Знаю, очень устала. Потом разные дрязги,
неприятности.
- Рассказывай, родная. Я так ждал тебя, целую вечность.
- Когда я училась уже на последнем курсе МГУ, - начала
она, - за мной волочился, а вернее пытался ухаживать один
наш тверской журналист из породы диссидентов некий Гриша
Трапер. Короче, пытался ухаживать. Когда летом я приезжала
домой в Тверь, он буквально прохода мне не давал,
преследовал. Мне он был не то, что не симпатичен, абсолютно
безразличен, а под конец противен. Я понимаю, что
безответная любовь ужасна не только для любящего. Она
мучительна, обременительна и для не любящего. У нас
однажды произошел с ним резкий и откровенный разговор. Я
просила его оставить меня в покое, так как между нами ничего
не было и быть не может. Мы разные люди, сделаны из
разного теста, по разному мыслим. И тут он вспылил: "Ты
хочешь сказать, что я - жид и потому мы не подходим друг для
друга. Вы - Малинины - известные националисты, юдофобы.
Ну что ж, поживем - увидим". И после этого мы больше не
встречались. Гриша Трапер куда-то исчез. Говорили, что
эмигрировал то ли в Канаду, то ли в Израиль. И вот год тому
552
назад он снова объявился в Твери, респектабельный,
откормленный демократ, хозяин одной бульварной газетенки и,
помимо того, преуспевающий бизнесмен. Однажды мы
случайно встретились с ним в университете. Он с
высокомерной учтивостью кивнул мне, спросил, как жизнь,
успехи, и не ожидая от меня ответа не преминул похвастаться
своими успехами: имеет квартиру в Москве и в Твери, дачу на
Кипре, был женат. Теперь разведен и потенциальный жених.
"Может имеет смысл нам возобновить наши отношения?" - с
лукавой улыбкой спросил он. "У нас никаких отношений не
было, так что и возобновлять нечего". "А почему бы не махнуть
на Кипр к теплому морю? Комфорт по высшему разряду
гарантирую". "Благодарю. Меня вполне устраивает наша Волга
и подмосковная природа", - ответила я довольно резко и
удалилась. И вот совсем недавно в его бульварной газетенке
появилась мерзостная статейка о моем отце, в которой его
упрекают в консерватизме и ретроградстве, в игнорировании
нового взгляда на историю России. Папа очень огорчен, но
своих позиций сдавать не намерен и готов дать ответ где-
нибудь в патриотической, оппозиционной режиму, прессе. Но
где? Таких органов очень мало, а тираж их мизерный.
Я показал Ларисе письмо от моего друга Александра
Петровича Никитина, проживающего в Крыму в городе-курорте
Алуште. У Никитина свой дом из шести комнат в "Рабочем
уголке", и он приглашает нас с Ларисой хоть на все лето и
просит сообщить, когда мы сможем приехать. Лариса
обрадовалась. В Крыму она не была. Ни в Алуште, ни в Ялте,
ни в Севастополе ей бывать не пришлось. Мы определили
время ее каникул, когда можно нам поехать к морю. Пока в
Твери Лариса занималась со студентами, здесь, в Москве,
через своих знакомых и друзей я искал для нее работу. И, к
сожалению, безуспешно. Определенным оставалось лишь
должность преподавателя истории в лицее. Это огорчило
Ларису. Она так надеялась, напомнила:
- У тебя же друг знаменитый академик, ведущий историк
России Борис Александрович Рыбаков. Я слушала его лекции
будучи студенткой. Какой богатырь, глыбища. Ты хотел с ним
поговорить.
- Не смог, дорогая. Домашний телефон его молчит. Ведь
он одинок. Наверно уехал на дачу. Дача у него в Хотькове под
Сергиевом Посадом. Я обязательно разыщу его. Ведь ему в
будущем году исполнится 90 лет. А он еще читает лекции
студентам.
553
Я утешал Ларису, просил не огорчаться. Все будет
хорошо. Мы сильные духом. С ней я чувствовал себя на
седьмом небе, в раю. Я испытывал истинное блаженство. Я
боготворил ее. Нашим разговорам не было конца. Я сказал ей
о просьбе Ююкина. Условились, что завтра или утром
послезавтра уедем на дачу, и она будет позировать. В
понедельник у нее свободный день, и в Тверь она вернется во
вторник и будет готовиться к поездке в Крым, а я завтра же
пошлю письмо и телеграмму в Алушту Никитину. Он - капитан
первого ранга в отставке. Потомственный моряк. Как всегда,
мы допоздна не спим. Засыпаем только под утро. Но на этот
раз в девять часов нас разбудил звонок в дверь. Я никого не
ждал и не хотел вставать. Звонок был настойчивый, и Лариса
попросила:
- Пойди, милый, открой: может очень важное. Да будь
осторожен, посмотри в глазок, прежде чем открывать.
И я посмотрел. Первым в глаза мне бросилась зеленая
фуражка и золоченые погоны. "Неужто Вася, сынок?" -
Мелькнула радостная мысль. Я открыл дверь и передо мной
на вытяжку стоял, приложив как положено при докладе, руку к
козырьку. . Артем. Две звездочки сверкали на новых погонах.
- Лейтенант Богородский прибыл по случаю окончания
учебы и производства в офицеры! - четко и весело доложил
он. Мы обнялись. Вошли в квартиру. Я крикнул в спальню:
- Ларочка, у нас гость - лейтенант Артем Богородский! -
Тем временем Артем открыл свой чемоданчик, Достал оттуда
бутылку шампанского и бутылку коньяка и все это водрузил на
стол. А мне шепнул:
- Дедушка, я не знал, что здесь Лариса. Я сейчас на
полчаса отлучусь. Не возражаешь?
- А ты далеко? - не догадался я.
- Всего на полчаса, - торопливо и возбужденно повторил
внук. - Дай мне ключи.
И тот же час выбежал. Я вошел в спальню. Лариса уже
одевалась. Спросила:
- Нежданный гость?
- Новоиспеченный офицер погранвойск. Твой поклонник.
- Почему убежал?
- Возможно, чтоб дать тебе время привести себя в
порядок, - шутя предположил я и добавил: - Поставил
шампанское и коньяк. Значит, будем обмывать погоны.
- Тогда займись закуской. А я - собой. Хорошо, милый?
554
- Все будет, как надо. В холодильнике по случаю твоего
приезда все необходимое приготовлено.
Артем возвратился и в самом деле минут через сорок с
тортом и букетом белых пионов. Статный, гибкий в талии, с
сияющим лицом удачника, в новенькой форме, с золотым
блеском погон и пуговиц, выглядел он элегантно. Не виделись
мы с ним с осени прошлого года, когда он вернул фотокарточку
Ларисы. Мы расположились на кухне. Открыли шампанское и
выпили за успехи молодого пограничника, который,
оказывается уже получил назначение в Дальневосточный округ.
И поезд его уходит завтра вечером. Железнодорожный билет
уже при нем. После фужера шампанского Артем решил
перейти на мужской напиток и открыл бутылку коньяка. Он
быстро пьянел и много говорил. Он провозгласил тост за