Страница 15 из 207
патриотов, великомучеников, безвинных страдальцев за
русский народ, так называемых руководителей так
называемого путча.
Выпуклые блестящие глаза епископа смотрели на
генерала с холодной отчужденностью. Он даже задергался на
стуле, демонстрируя неловкость. Сказал, глядя на Иванова,
словно ища его поддержки:
- Но они же арестованы как преступники?
- Извините. Преступники или нет - это скажет суд. Только
суд вправе, - все больше возбуждаясь, заговорил генерал. -
Позвольте вас спросить, Николай Семенович, вы читали
манифест этих "преступников" и программу спасения России?
- Читал, - тихо кивнул епископ.
- Что вы нашли в ней преступного? - наступил генерал.
- Но ведь они хотели вернуться к социалистическому
прошлому, - не очень уверенно и сдержанно ответил епископ.
- То есть сохранить Союз, как единое государство,
сохранить советскую власть, как власть народа, не попустить
52
того, извините, бардака, в который превратили Горбачев и вся
его шайка демократов некогда великую страну, - весомо сказал
Якубенко. Прямые гордые глаза его глядели пристально и
строго. - Скажите, владыко, вам нравится то положение, в
котором находится в настоящее время наша страна и наш
народ? Только честно: ваш ответ не услышит господин
Редигер. - Он почему-то подчеркнуто называл мирскую
фамилию патриарха Алексия второго.
- Положение, конечно, не завидное, - уклончиво ответил
епископ. - Но ведь Ельцин обещает, что трудности временные.
- И вы ему верите, как миллионы безмозглых баранов,
загипнотизированных сионистской продажной прессой и
растлевающим циничным телевидением, верили Горбачеву,
которого теперь называют Иудой. Шесть лет верили. А теперь
проклинают, православные. Вот бы кого отлучить от церкви
вашему Редигеру. И это было бы справедливо. А не
благословлять восходящих на трон авантюристов. Что же
касается социалистического прошлого, которое так неистово
обливают грязью сторонники реставрации дикого капитализма,
все эти лжедемократы, "пятая колонна", то хотите вы того или
нет, а к нему вернется наш народ, когда опомнится, очнется от
сионистского дурмана. Только это будет социализм подлинный,
без глупых искажений, не хрущевский-брежневский и не
горбачевский. Это будет подлинная демократия и советская
власть, которую Ельцин фактически упразднил. Жаль, что все
придется начинать сначала, на развалинах, на руинах, в
которые спешат до основания разорить страну лакеи и агенты
ЦРУ. Предчувствуя накал страстей - а также и более острые и
откровенные разговоры в эти месяцы происходили в каждом
доме по всей Руси великой, - Алексей Петрович решил своим
вмешательством, как хозяина, если и не потушить, то хотя бы
смягчить беседу, и незаметно наполнил рюмки.
- Друзья, - сказал он с веселой и вежливой улыбкой, - мы
как-то от поэзии сбились на прозу и совсем забыли или не
заметили, что наши рюмки давно ожидают тоста. Я хочу
вернуть вас к стихам, которые прочитал владыко, и предлагаю
тост за воскресение России! Она не погибнет!
- За скорое воскресенье, - сказал Якубенко и протянул
свою рюмку к рюмке епископа. Невольная вежливая улыбка
скользнула по алым губам владыки и затерялась в густых
дебрях бороды. Он сказал:
53
- Ее воскресенье начнется с духовного возрождения.
Люди стосковались по вере. Без веры человеку нельзя,
противоестественно его происхождению и сути, как и всему
человеческому. Вера - это добро и созидание. Безверие - это
зло, произвол и разрушение. Апостол Иоанн сказал: "Всякий
делающий зло, ненавидит свет и не идет к свету, чтоб не
обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по
правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они
в Боге сделаны".
Алексей Петрович решил перехватить инициативу и
направить разговор в нейтральное русло. Но неожиданно для
него заговорил епископ, как бы продолжая "скользкую" тему.
Он уставил холодный, хотя и вежливый взгляд на генерала и
спросил все тем же ровным без интонации голосом:
- Скажите, Дмитрий Михеевич, почему вы как-то с
нажимом называете святейшего патриарха его мирской
фамилией? Тут вы в чем-то... как бы вам пояснить,
заблуждаетесь...
- Почему? - переспросил генерал спокойно
рассудительно. - Недавно я прочитал в газете "Земщина" -
сейчас много разных газет и газетенок наплодилось, - так вот в
ней в № 60 за этот год со ссылкой на корреспондента ТАСС
Кузнецова - не знаю, товарища или господина - сообщается о
поездке вашего патриарха в Соединенные Штаты и его
выступлении в синагоге. И в своей проповеди патриарх
говорил об антисемитизме в нашей стране - заметьте: не о
сионизме, который сейчас захватил чуть ли не все газеты,
журналы, радио, телевидение, кино, но и все экономические
сферы: биржи, смешанные предприятия, посреднические
кооперативы, проник в высшие сферы власти, - а о
надуманном антисемитизме.
- Насколько мне известно, его святейшество патриарх
выступал не в синагоге, а перед религиозными лидерами
еврейских общин США, - уточнил епископ.
- Это одно и то же, - возразил генерал. - Главная суть
выступления или своего рода проповеди, в которой патриарх
призывал единению иудаизма и православия, то есть что
проповедовал так шумно рекламируемый сионистской прессой
небезызвестный поп Мень. И вообще, мне кажется, это темная
личность, странное пятно в русской православной церкви. Вы
не находите?
- А вы были знакомы с отцом Александром Менем? -
вопросом на вопрос уклонился епископ.
54
- Знаком по его телевизионным выступлениям. Ведь он
был "звездой" на тель-авивдении, вроде Аллы Пугачевой. И
после смерти остается такой.
"Это Троянский конь в православии", - подумал епископ
Хрисанф о Мене, которого как при жизни, так и после смерти
сионистская пресса и особенно телевидение делают
новоявленным апостолом. Это было его личное мнение, как и
мнение многих его коллег духовного звания. Но вслух об этом
не решались говорить, опасаясь вызвать гнев и недовольство
некоторых членов священного синода. Он лукавил и не был
откровенным в своем ответе генералу:
- Вы извините меня, Дмитрий Михеевич, но я должен
вам напомнить русский обычай: о покойниках плохо не говорят.
- И какая-то странная длинная улыбка шевельнулась на его
алых губах.
- Знаю, но это касается тех случаев, когда покойник еще
тепленький. Вы вот, и не только вы, уж на что плохо говорите о
покойнике Сталине. Я плохо говорил и буду говорить о
покойниках Брежневе и Хрущеве, и вы не сделали мне
замечания на сей счет.
- Да ведь это разное. Надо принять во внимание
трагическую мученическую смерть отца Александра, -
напомнил епископ.
- Таких трагических смертей в наше время в одной
только Москве ежедневно бывает десятки. И никто не возводит
эти невинные жертвы в разряд великомучеников. Я
подчеркиваю - невинных. А в отношении Меня я не могу
сказать слово "невинный", потому что убийство это довольно
загадочное. Во всяком случае, это чистейшая уголовщина, а не
политическая акция, как об этом всенародно на всю страну
заявил Ельцин еще до начала следствия.
- Да, я помню, я сидел тогда у телевизора. Это было
легкомысленное заявление Бориса Николаевича, -
примирительно вставил Иванов.
- Как и другие подобные его заявления, - сказал все так
же возбужденный Якубенко. - Но дело не в Ельцине в данном