Страница 140 из 216
чтобы навязать там свою волю. Вы сами в этом убедитесь. Ибо
если вы найдете на месте правительство, которое из
корыстных побуждений согласится повиноваться вам, то
народы не согласятся повиноваться. И к тому же они не зовут
вас. Идеология, на которую вы ссылаетесь, ничего не изменит.
Больше того, массы будут отождествлять ее с вашим
стремлением к господству. Вот почему, чем больше вы будете
там бороться против коммунизма, тем больше коммунисты
будут выступать как поборники национальной независимости,
тем большую они будут получать поддержку. Мы, французы, в
этом убедились на опыте. Вы, американцы, вчера пожелали
занять наше место в Индокитае. Теперь вы хотите заменить
нас, чтоб снова разжечь пожар войны, которую мы прекратили.
Я вам предсказываю, что вы будете увязать шаг за шагом в
бездонной военной и политической трясине, несмотря на все
свои потери и расходы".
Еще перед вылетом в командировку во Вьетнам
Святослав Макаров вычитал эти вещие слова великого
француза, и они крепко врезались ему в память. Кеннеди не
послушался мудрого совета, пренебрег с тупой заносчивостью
янки. И вот теперь преемники и последователи убитого
президента, как крысы, барахтаются во вьетнамской трясине и
не знают, как из нее выбраться.
Святослав давно работал над фундаментальным трудом
об идейном и нравственном воспитании в армиях НАТО. Эта
работа и привела его во Вьетнам, где он рассчитывал найти
конкретные примеры нравственного облика американской
военщины. Поездка на линию фронта и все, что он видел во
время этой поездки, глубоко потрясло его. Дотла сожженные,
разрушенные бомбами селения, рисовые поля, перепаханные
воронками, лесные массивы, оголенные ядохимикатами,
переправы, усеянные осколками металла, - все это
напоминало ему жуткие картины его Родины сороковых годов,
воскрешало в памяти варварство гитлеровцев. Была прямая
аналогия: гитлеровский нацизм и американский империализм -
родные братья-разбойники, их звериная сущность имеет
сходство близнецов. Лежащие на диване американские газеты
и журналы пестрели материалами из серии "Новое оружие
страха". В одной из статен сообщалось о химическом
веществе "Ви-Экс", поражающем нервную систему. "Ви-Экс"
очень стоек, испаряется медленно. Пораженная им местность
превращается в безжизненную пустыню. В семи
миллиграммах этого вещества таится сто смертей.
Похоже, что американцы испытывали это и другие виды
варварского оружия на вьетнамской земле. Вчера Святослав
был свидетелем и очевидцем применения американцами еще
одного нового оружия страха - "бомб избыточного давления",
или, как называют их сами янки, - боеприпасов "СВУ-55".
Святослав видел, как два американских самолета
сбросили какие-то контейнеры на парашютах и потом из этих
контейнеров на землю посыпался град небольших по размеру
бомб. А спустя какую-то минуту с земли в небо взвились
огненные шары, слились в общее, огромное пламя,
превратившееся в ураган огня, сметающий на своем пути все
живое. Могучие деревья и кустарники, непролазные заросли
джунглей полыхали в раскаленном смерче, как сухой хворост
на костре, превращаясь в пепел и угли.
Да, Пентагон изобретает новые виды оружия массового
уничтожения, и Вьетнам он превратил в свой полигон.
Американская военщина давно показала миру свой звериный
оскал. В армии США, как когда-то в гитлеровской армии,
готовят хладнокровных убийц, кровожадных садистов,
нравственно опустошенных, растленных подонков.
Культивируемое с детских лет насилие здесь, в армии,
сочетается с возбуждением животных инстинктов с
единственной целью - воспитать человека-зверя, который не
задумываясь будет жечь и расстреливать младенцев и
матерей, разрушать целые города, осквернять святыни.
С этими неспокойными, гнетущими мыслями Святослав
прилег на диван, подложив под голову кипу газет и журналов, и
задремал. Разбудил его слабый стук в дверь. Неслышно
вошел Нгуэн Ван, смущаясь, сказал:
- Извините, товарищ полковник, что беспокою вас. Меня
послал майор Ле Ксюан. У него есть интересующий вас
материал: два американских летчика. Их сбили четыре дня
тому назад... Я предупредил майора, что вы отдыхаете, но он
сказал, что для вас это важно.
- Коль так считает Ле Ксюан, то, значит, так оно и есть.
Майор знает, что важно, - проговорил Святослав, надевая на
себя серый пиджак. - Машина у подъезда?
Ван кивнул и, попросив разрешения позвонить по
телефону, сообщил Ле Ксюану, что они выезжают.
В кабинет майора Святослав вошел вместе с Нгуен
Ваном. Майор - пожилой широколицый человек с седеющей
шевелюрой - поднялся из-за стола с приветливой улыбкой,
крепко, двумя руками, пожал руку Святослава, просил извинить
за беспокойство и, указав острым взглядом на сидящих у
стены Виктора Раймона и Дэвида Куни, сказал:
- Мне кажется, вам интересно будет побеседовать с
этими...
Майор говорил на родном языке, и Нгуен Ван переводил
его слова на русский.
Святослав бросил стремительный взгляд на пленных
американцев и... опешил. Один из них, долговязый и худой,
напомнил ему его самого в годы юности. Это был его двойник:
те же черты лица, цвет волос и, главное, глаза, эти
неповторимые материнские глаза в крапинку, зеленовато-
карие, с золотистым отливом. Святослав, глядя на пленного
американского летчика, чувствовал какую-то неловкость и не
мог отвести взгляда. Но еще больше был удивлен Виктор:
похожий на него человек был русским. Виктор буквально
прилип откровенным взглядом к взгляду Святослава, словно
хотел найти в этом русском своего защитника и спасителя.
На внешнее сходство русского полковника и
американского лейтенанта обратили внимание и вьетнамцы:
слишком уж разительно было это сходство.
Нгуен Ван, переводя слова майора, говорил, обращаясь к
Святославу:
- Эти двое сбросили шариковые бомбы на поле, где
работали крестьяне. Семь человек убито, девять ранено.
Потом они обстреляли сампаны. Когда их сбили, они уже на
земле совершили зверское преступление: убили старую
женщину и ранили мальчика. Бабушка и внук работали на
винограднике, эти двое увидели их и начали стрелять.
- Как? Просто безо всякой причины? - спросил Святослав
Нгуен Вана и, не дождавшись ответа, по-английски обратился к
американцам, с трудом подбирая слова: - У вас есть бабушки?
Была долгая пауза. Бледный Виктор сидел, опустив
голову. Узкие, с длинными пальцами руки его безжизненно, как
плети, лежали на острых коленях. Куни шарил беглым,
пугливым взглядом по присутствующим, словно не понимал
вопроса.
- Они что, не понимают английского или я неправильно
сказал? - обратился Святослав к переводчице By Тхи, сидящей
между американцами и майором.
- Они все отлично понимают, - сказала By Тхи и
повторила вопрос Святослава. Тогда, не поднимая головы,
отозвался Виктор:
- У меня нет бабушки. - Голос его прозвучал сухо,
отчужденно. Он чувствовал себя отвратительно, потому что
понимал смысл заданного вопроса.
- А у вас? - обратился Святослав к Куни.
- Моя бабушка тут ни при чем, и прошу ее не трогать! - с
вызовом отозвался Куни.
- Видали, каков! - сказал Святослав по-русски, и Ван
перевел его слова. - Он запросто убивает чужую бабушку, а его
бабушку, мол, не трожь. - И, подойдя вплотную к Виктору,
заговорил по-английски: - Расскажите, как все произошло.
- Вам уже рассказали ваши друзья и союзники, - через