Страница 135 из 216
- Отлично вижу. Я тебя понял, Виктор, - ответил командир
второго самолета. - Отличная цель!
- Моя первая, твоя вторая, Дэси, - распределил Виктор и
направил самолет на сампаны.
...Это произошло прежде, чем самолеты открыли огонь.
Головная машина получила такой удар, какого Раймону
никогда раньше не приходилось ощущать. Он полетел вверх
вместе с креслом.
Потом кресло отделилось и пошло вниз, а он как бы
повис в воздухе. Внизу, над зелено-багряным ковром, сквозь
клубы черного дыма пробивались языки пламени: это
догорали останки его самолета. Серебристая лента реки
удалялась в сторону, а снизу на него надвигался зеленый
океан джунглей. Виктор начал быстрым взглядом обшаривать
небо. Он нашел тех, кого искал: совсем недалеко от него, чуть
повыше, спускался на парашюте Дэвид Куни. В стороне и еще
выше, как испуганный ястреб, метался самолет Дэсмонда
Рили. Виктор догадался, что Дэси уже сообщил на базу о
происшедшем, и в скором времени сюда прилетит
спасательный вертолет.
Джунгли надвигались стремительно и зловеще, и сейчас
Виктор желал одного: только бы не удалиться от Дэвида Куни
-вдвоем все-таки сподручнее. Штурман что-то кричит ему,
только не разберешь что. Кажется, спрашивает, не ранен ли.
- О'кей! - на всякий случай прокричал в ответ Виктор и тут
же сообразил, как нелеп его ответ: ничего себе "о'кей"!
Падая в джунгли, он заслонил лицо руками и закрыл
глаза, тревожно подумав: только бы не повиснуть на дереве.
Ветки мягко зашуршали по одежде и притормозили падение.
Носки коснулись чего-то мягкого, пружинистого. Он ухватился
руками за ветки и устоял на ногах. Стропы парашюта были
слегка натянуты, погашенный купол лежал вверху на ветках.
Виктор хорошо помнил инструкцию: прежде всего
освободиться от парашюта. Это не потребовало особого труда.
Теперь проверить, все ли на месте: прежде всего - два
миниатюрных передатчика и радиомаяк. Да, они исправны, и
маяк уже посылает сигналы в эфир. Это ориентир для
спасательных вертолетов. На них вся надежда. Он знает -
некоторых летчиков удалось спасти от плена. Знает и то, что
многие летчики, сбитые патриотами Вьетнама, захвачены в
плен. Что ж, плен так плен, это еще не наихудший вариант.
Считай, что им повезло - а ведь могли бы разделить судьбу
Хоринга и Сиделя. "Да, Виктор, ты родился в сорочке. Куни -
тоже".Кажется, все на месте: пистолет, нож, компас, ракетница,
фонарик. Кругом сумрачно и душно, небо с трудом
просматривается сквозь высокие заросли. Редкие солнечные
медяшки, проникшие сквозь плотное покрывало листвы,
покрытой толстым слоем пыли, кажутся неестественными,
театральными и совсем неуместными в этой затхлой, душной
парной, где терпкий воздух неподвижен и густ, как кисель. Этот
район не обрабатывался ядохимикатами. "Следовательно, -
подумал Виктор, - здесь не базируются партизаны". Хотя, как
было хорошо известно, партизан можно ожидать везде, даже в
расположении американских гарнизонов. И что ж получается:
не базируются, а самолет сбили. Ракетой. Выходит, даже очень
базируются.
Было тихо и душно. И вдруг в этой густой, душной тишине
раздался треск. Виктор вздрогнул, холодок пронзил все тело,
но хриплый голос Куни, прозвучавший из радиопередатчика,
все объяснил. Виктор переключил приемник на наушники. Куни
спрашивал, как дела, и просил указать свое местонахождение.
"Идиот! - мысленно выругался Виктор по адресу штурмана. -
Орет, словно находится в баре. Указать свое
местонахождение! Как будто это так просто: мол, такая-то
авеню, такой-то номер". И, присев на корточки, прошептал в
зажатый в кулак микрофон:
- Не ори так громко, ты не в Детройте. И доложи свои
координаты.
- Черт побери, мы где-то рядом, - уже вполголоса
отозвался Куни. - Вик, ты слышишь самолет? Нас ищут.
"Слышу", - мысленно произнес Виктор и прибавил:
- Мы две иголки в стоге сена.
Он воздерживался от лишних разговоров, опасаясь
обнаружить себя. В этой чащобе в двух шагах от тебя будет
находиться партизан - и не увидишь. Где-то вверху слышался
приглушенный гул мотора. Не похоже на вертолет. Должно
быть, Рили все еще кружит, поджидая подмогу. Определенно -
Рили.- Слушай меня, Вик. Даю ориентировку. - Это Куни
приглушенным голосом. - Вокруг меня непроходимые дебри.
Затхлый мрак, как в преисподней. Сигналить ракетой
бессмысленно: ничего не увижу, над головой сплошной полог
джунглей. А как у тебя?
- То же самое... А самолет все еще здесь кружит. Нас
ищут.- Но сначала мы должны отыскать друг друга. Ты
слышишь, Вик?
И тут же совершенно другой, громкий, торопливый голос:
- Раймон, Раймон! Это я, Рили! Ты меня слышишь?
Отвечай, Виктор!
- Слышу, Дэси. У нас все в порядке. Только мы не можем
соединиться. Ни черта не видно. Сориентируй нас.
Использовать ракетницы невозможно.
- Вы совсем рядом. Сейчас придут вертолеты. Попробуй
сделать выстрел из пистолета, и пусть Куни идет на звук. Вы
совсем рядом.
"Черт возьми, как это до гениального просто - идти на
звуки выстрелов. Но ведь и партизаны могут пойти на те же
звуки", - мрачно подумал Виктор, но делать нечего, и он
прошептал в микрофон:
- Куни, ты слышишь меня?
- Я все слышал, Вик. Стреляй, я жду.
Виктор достал пистолет, сделал один выстрел. К его
удивлению, звук был глухой, как из малокалиберной винтовки, -
так, хлопок. Его поглотила плотная, непроницаемая листва. Но
Куни услышал и сразу же отозвался:
- Я слышал, Вик. Но ты где-то очень далеко.
- Нет, Куни, я близко. Джунгли съедают звук. Иди в мою
сторону.
Виктор ждал, вслушиваясь в тишину. Гул самолета
удалялся и затем совсем растаял. Посмотрел на часы: да, у
Рили горючее на исходе. Но вертолеты должны прилететь, их
не оставят. Прислушиваясь к отдаленным звукам, теперь он
повнимательнее рассматривал заросли. Широколистые
пальмы и бамбук, переплетенные лианами, тянулись вверх,
создавая своеобразный зеленый шатер. Внизу было сыро.
Земля и растения щедро исторгали густой, удушливый запах.
От него начинала кружиться голова. "Тут запросто можно
задохнуться, - подумалось с тревогой. - А может, тут наши
сбросили ядохимикаты, и это от них такой мерзкий, удушливый
запах?" Мысли эти угнетали. Виктору казалось, что он погребен
в какой-то мрачной пучине, плотным кольцом обступившей со
всех сторон, и нет отсюда выхода. Он спрятал пистолет в
кобуру на тот случай, если внезапно нагрянут партизаны. Для
себя он твердо решил: не оказывать сопротивления, пусть
плен. Так лучше: отвоевался - и точка. В конце концов пора
подводить черту. Все ему опротивело, осточертело: бомбежки,
пьянки, проститутки и опять бомбежки. Похоже, что эта работа
не для него. Определенно не для него.
"Постой, Виктор Раймон, - вдруг сказал он самому себе. -
А давно ли ты стал рассуждать? Давно ли опостылела тебе
твоя работа, которую ты до сего дня исполнял прилежно, не
задумываясь и не задавая себе никаких вопросов?" И отвечал
сам себе: "Сегодня, сейчас".
Мысли его спугнул шорох в зарослях, совсем рядом.
Было такое впечатление, что в него бросили какой-то тяжелый
и мягкий предмет. Он шлепнулся почти у самых ног. Виктор
вздрогнул и затаил дыхание, всматриваясь в кусты. В темно-
зеленом полумраке ничего невозможно рассмотреть. Как вдруг
взгляд его наткнулся на огромнейшую лягушку. Таких он
никогда не видел. Большие выпученные глаза враждебно