Страница 36 из 81
не имевшие даже въездных ворот. Забраться туда можно было только по
канатам.
У подножия гор раскинулось большое поселение Арапес, обеспечивавшее
хлебом и продовольствием и войско и двор.
Вдали показался священный Евфрат.
Таги-Усак и его спутники земно поклонились великой армянской реке и
направили колесницы к столице.
* * *
Недужный царь Уганна, укутанный в теплый хитон, был на ногах. Болезнь
вконец иссушила его.
— Будь проклят Мурсилис! — дрожащим голосом прокричал он. — Мне все
уже известно, сын мой.
Таги-Усак приложился к руке царя Уганны и сказал:
— Мурсилис — жалкий вор! Обманом одолел беззащитную женщину. Это не
останется для него безнаказанным, царь наш!
Престарелый повелитель взмолился:
— Призови сына моего, пусть идет на врага!
Таги-Усак посетил храм Мажан-Арамазда, принес там в жертву богам
белого телка и затем выслал, одного за другим, восемь гонцов на восток
страны, чтобы разыскали Каранни и сообщили ему о случившейся беде.
Вернувшись из храма, Таги-Усак попросил царя созвать совет старейшин.
— Хоть ты и болен, богоравный царь наш, пусть этот совет пройдет под
твоим ведением!..
На совет сошлись правитель Куммахи, старшины, военачальники царского
войска, стражи крепостных башен столицы, видные мастера-ремесленники. Из
жрецов на совет, вопреки обычаю, никого не позвали. Таги-Усак не забыл,
как иные армянские жрецы Нерика пособничали хеттскому верховному жрецу
Кама Варашу. Назвав себя служителями богов, они, эти женоподобные
оборотни, только знай извлекают личную выгоду. Какого бы рода-племени ни
были — язык у них общий и цель одна.
— Волею богов благословляю ваш совет, храбрые мужи! — проговорил царь
Уганна. — Будьте мудры и отважны! Моя невестка, о боги, в плену у врага.
Приведите войско в боевую готовность к прибытию моего сына.
Таги-Усак настаивал на том, что необходимо немедленно, еще до
возвращения Каранни, отбить у хеттов Нерик и освободить Мари-Луйс.
Собравшиеся поддержали его.
Не мешкая начали готовиться. Все было поднято на ноги.
А по дворцу тем временем, с амулетной дощечкой в руках, сновала
жрица-заклинательница и молила о спасении плененной царицы. Ворвавшись к
Таги-Усаку, она заголосила:
— Будь проклят, поганый царь хеттов Мурсилис! Боги жестоко покарают
нечестивца! И весь род его сотрут с лица земли! Где вы, о боги? Явитесь и
вершите должное!..
На груди у нее болтался глиняный кувшинчик с медной палочкой, которой
она помешивала в нем воду, с вечера набранную в священном Евфрате, и
творила свои заклинания, без умолку насылая проклятия на царя хеттов.
Таги-Усак, испытывая чувство отвращения к этой кликуше, хотел было
выдворить ее вон, но она вдруг, опять обращаясь к нему, сказала:
— Царица у хеттов. Здорова и невредима. И ей даже оказываются
подобающие почести. Так вещают мне небеса!..
Астролог насторожился, но потом все же не выдержал и выгнал ее:
— Пропади ты пропадом вместе со своими причитаниями и заклятьями! Не
вертись под ногами, сгинь с глаз!
Ночью Таги-Усака разбудили. Это явился управитель дворцовой службы.
— Престолонаследник Каранни, да уберегут его боги, прислал в подарок
царице группу ткацких дел мастеров. Что мне с ними делать?
Не ответив ему, Таги-Усак закрыл глаза руками и мысленно взмолился:
«Прости, прости мне, о Мари-Луйс, мою ничтожность! Прости, что не смог
уберечь тебя!..»
А управитель снова сказал:
— Ассирийские купцы прибыли!..
— С какой целью?
— Хотят купить у нас лошадей.
— Ничего, даже захудалого жеребенка, не смей им продавать! —
разгневанно бросил Таги-Усак. — Запрещаю продавать коней чужеземцам! И
больше того, запри этих купцов под замок, пусть посидят, пока не вернется
престолонаследник!..
С этими словами Таги-Усак поднялся и вышел.
На площади было людно и шумно, как днем. Начальник дворцовой охраны
подошел и сообщил:
— Приехал староста из Ашоцка и с ним полтыщи воинов.
Вдвоем направились к прибывшим. Воины Ашоцка, уже знавшие о пленении
царицы, скорбно заголосили.
Жестом поднятой руки Таги-Усак остановил их.
— Сейчас не время для стенаний! — сказал он. — Наш царь болен,
престолонаследника нет, а царица в плену. Мужайтесь, армяне, и готовьтесь
идти войной на врага. Надеюсь, в ваших жилах течет кровь, а не вода.
Хеттские жрецы вместе со своим грабителем-полководцем Нуанза Варашем,
вопреки запрету нашей царицы Мари-Луйс, снова принесли человека в жертву
своим богам. Проклятье этим дикарям и захватчикам! О Мажан-Арамазд и
светоносная Эпит-Анаит, вознегодуйте!..
И он срочно выслал гонцов в горные провинции Пала и Мецрац.
— Созывайте на военный совет! — приказал Таги-Усак. — Скажите, пусть
собираются в поход освобождать Нерик от нечестивцев, спасать нашу
царицу!..
Страна армян кипела гневом.
* * *
Нуанза Вараш расположился в доме властителя Нерика.
Верховный военачальник хеттского войска оказывал своей царственной
пленнице много внимания. Ей отвели лучшие покои, приставили слуг и ничем
не напоминали о нынешнем ее положении.
Нуанза Вараш изнывал от страсти и вожделения.
— О, прекрасная Мари-Луйс, это боги послали мне тебя в награду! В
мире никто и ничто не сравнится с тобою! Я жажду твоего тепла и света!
— И душа моя, и свет ее, о великий полководец, принадлежат тебе! —
дразняще льстила ему царица. — Ведь это вовсе не предосудительно, если
избранники богов отдаются друг другу. Я вполне счастлива с тобой,
божественный Нуанза Вараш.
Мари-Луйс торжествовала, что ей удалось завлечь в свои сети хеттского
военачальника. Надо любой ценой остановить дальнейшее продвижение врага в
глубь Страны Хайасы. У старого царя силы очень малые, а Каранни со своим
войском далеко. Если Нуанза Вараш продолжит поход, это принесет ее родине
большие потери...
Неожиданно вдруг появилась Ерес Эпит.
Царица очень удивилась, увидев ее живой и невредимой. Девушка,
правда, казалась испуганной, но улыбалась.
— О царица! — воскликнула она. — Я тысячекратно готова стать жертвой
богов за то, что они спасли тебя! Какое счастье снова видеть тебя!
Мари-Луйс обняла ее, словно бы отгоняя свою печаль.
— Что случилось? Где ты была?..
— Меня тоже взяли в плен вместе с дочерьми властителя Нерика.
— А они?.. Что с ними?..
— Убили их... В храме бога Шанта. И меня хотели. Но воины-хетты не
дали. Узнали, что я хеттка, сказали: пусть эта останется с нами. Так я
жива. О матушка царица, я вечно обязана тебе.
— О Таги-Усаке ничего не знаешь? — спросила Мари-Луйс и в страхе
обмерла: не дай бог услышать самое страшное.
— Знаю, что он бежал. Его тоже сначала взяли в плен. Собирались
оскопить, но ему удалось бежать.
Царица облегченно вздохнула. Хотела еще спросить, не знает ли Ерес
Эпит чего-нибудь о дочери Миная, но самолюбие удержало ее.
— Уезжай к себе, к своим родителям, дочь моя! — только и проговорила
Мари-Луйс — Я буду просить Нуанза Вараша, чтобы он позволил тебе это.
— Нет, нет! Я не брошу тебя здесь одну! — возразила Ерес Эпит. — Я
всегда буду с тобой, матушка царица! Умоляю, не отсылай меня. Я поклялась
всем богам, что никогда не расстанусь с тобою!
Царица оставила девушку при себе.
* * *
Стемнело.
Мари-Луйс тяжело переживала позор своего пленения. Но кто в этом мире
не испил чаши горя?..
Толстый, грузный Нуанза Вараш в ярости носился из угла в угол, круша
все, что попадалось под руки. Царь Мурсилис прислал к нему гонца с