Тайна богини Таурт

— О, учитель, — Хемон опустил глаза, чтоб Кагаба не успел прочесть в них насмешку, — я обещаю вам, что буду и дальше стараться быть достойным ваших похвал!

— Молодец! Ну, мне пора уже приниматься за трапезу. — Кагаба величественно проплыл в сторону храма. Минмес и Кийа рассмеялись, как только жрец удалился на приличное расстояние.

— Ну, ты даешь! — восхищенно пробасил Минмес. — И как только тебе удается так быстро принимать решения? Я бы ни за что не догадался пристроить Хеви в гробницу Кагабы. Теперь у нас есть время распутать эту историю. Кагаба не сунется в гробницу, пока там кусачая обезьяна. Стражники некрополя предупреждены и тоже не будут лезть в гробницу с вопросами.

— Но они могут узнать Хеви, когда он будет отдавать письмо! — вмешалась Кийа.

— Это могу сделать за него и я. — Минмес расправил плечи. — Я слегка загримируюсь, чтоб выглядеть постарше. Думаю, в этом ты мне поможешь, сестрица!

Довольные проведенной операцией, ребята поспешили к Хеви с радостной новостью. И хотя до разгадки тайны еще было далеко, у них появилась уверенность, что все получится.

Глава одиннадцатая.

Все получилось, как они и задумывали. Загримированный Минмес в отцовском парике выглядел совсем взрослым юношей. Он представился стражникам сиротой, вынужденным подрабатывать на мелких работах. Сказал, что учился ремеслу живописца у отца, а когда тот умер стал зарабатывать себе на жизнь, помогая другим живописцам в храмах, или расписывая за небольшое вознаграждение стены в домах людей среднего достатка. Стражников вполне удовлетворил его рассказ, а письмо Кагабы и вовсе успокоило. Бабуин вел себя просто ужасно. Он все время вырывался с поводка и, пребывая в раздражении от разлуки с хозяином, беспрестанно вопил. Воспользовавшись тем, что передавая письмо, Минмес на секунду выпустил поводок из рук, вредный бабуин разметал в стороны ряды стражников и в один миг взлетел на крышу одной из гробниц. Минмес попытался выманить его оттуда ласковыми увещеваниями, но Тото даже ухом не повел в ответ. Воспользовавшись тем, что крыша гробницы была довольно ветхая, он стал выковыривать обломки кирпичей и швырять ими в столпившихся внизу стражников. Он оказался довольно метким стрелком, поэтому сразу несколько бритых черепов украсились здоровенными шишками.

— Ах, ты, мерзкое животное! Сейчас получишь у нас! — одновременно раздалось несколько голосов, и в бабуина полетели камни. Один из стражников так разозлился, что не найдя под рукой камня швырнул в обезьяну оставшимся от обеда огурцом. Хитрый бабуин как будто только этого и ждал. Подхватив овощ на лету, он спрятался за выступом стены и стал недоступен для орудий противника. До разозленных зрителей донесся веселый хруст сочного огурца. Это натолкнуло Минмеса на одну идею. Выпросив у стражника лепешку, он принялся зазывать бабуина. Тот украдкой выглянул из своего укрытия, и убедившись, что нюх его не обманывает и внизу действительно ждет угощение, тут же спустился вниз. Минмес и глазом не успел моргнуть, как лепешка уже очутилась в цепких лапах Тото. Отнимать у бабуина это угощение никто не решился. Стражников напугала его агрессивность, и они предложили Минмесу не выпускать обезьяну из гробницы, во избежание несчастных случаев. Это было ребятам только на руку. Когда они прощались с Хеви, тот озабоченно почесал затылок.

— Слушайте, я же не умею рисовать. А вдруг Кагаба нагрянет с инспекцией, а тут все, как было.

— Ты пока стены очисти, да покрась белой краской. Затем жди, когда высохнет. Мы наведаемся к тебе завтра, расскажем новости, еще еды привезем, заодно и поможем в работе.

— Хорошо, — вздохнул Хеви, — но меня тут все время одна мысль преследует. А что, если я был не прав, когда убежал. Ведь этим самым я как бы подтвердил свою вину. Не лучше ли мне было остаться и смело встретить опасность. Бросить обвинение в лицо негодяям. — Хеви расправил плечи, и его глаза вспыхнули огнем. — Может, и сейчас еще не поздно вернуться.

— Не делай этого, — испугался Хемон. — Ну подумай хорошо, что ты можешь сказать в свою защиту? Гробницу разграбили, а на следующий день выясняется, что исчез твой брат Сети. Свидетели утверждают, что слышали, как он почти признался в том, что мечтает ограбить гробницу. И эти свидетели не самые последние люди в городе. Ты его самый близкий родственник. Да, может быть ты и не причем. Но тебя будут пытать. Я слышал, что не было человека, который вынес бы эти муки. А вдруг и ты не сможешь и сам наговоришь на себя. Что тогда?

— Да, если посмотреть на дело с этой стороны, то получается, что ты прав, — с удрученным видом пробормотал Хеви.

Оставив Хеви предаваться печали в обществе раздраженного всей этой кутерьмой и непривычной обстановкой бабуина, ребята отправились в сторону поселка ремесленников. Ани разрешил Минмесу и Хемону провести в поселке несколько дней у их родственника, торговавшего различными погребальными сувенирами. Тот должен был вскоре прибыть в Фивы на празднества по случаю разлива Нила, поэтому было решено, что детей он захватит с собой.

Когда Минмес с Хемоном вышли из гробницы и стали пробираться меж надгробий в сторону поселка, их внимание неожиданно привлек разговор двух стражников, совершавших обход некрополя.

— Послушай, Неферхотеп, ну не странные ли дела творятся в этом некрополе?

— Ты об этой обезьяне, или об ограблении?

— Обезьяна, как обезьяна, да и в ограблении гробниц ничего странного нет. Их грабили всегда, сколько я себя помню. И грабителей не всегда находили. Хотя я слышал, что их все равно настигала кара богов. Просто не всегда это становилось достоянием общественности. Хотя одна история дошла до меня... — Стражник неожиданно замолчал.

— А что за история? — заинтересовался Неферхотеп.

— Жила у нас в поселке одна богобоязненная женщина по имени Ити. Именно она стала свидетельницей высшего суда над грабителями гробниц. Наверное, боги захотели, чтобы именно она своими глазами увидела суд над злодеями и рассказала об этом людям. Однажды разграбили гробницу очень богатого сановника. Мумии несчастных обитателей гробницы были безжалостно выброшены из их обители. Грабители не оставили никаких следов, которые позволили бы найти злодеев. И вот однажды этой женщине приснился сон, в котором ей явился сам бог мертвых Анубис. Он приказал ей встать и выйти из дома, чтобы стать свидетельницей наказания преступников. Она выполнила приказание и увидела страшную картину, — в этом месте стражник сделал многозначительную паузу, от которой у его собеседника мурашки побежали по телу.

— Ну не томи, рассказывай, что она увидела.

— По улице бежал ее сосед-горшечник со своим братом, а за ним мчались мумии. Белые бинты развевались за их спинами, они тянули к злодеям свои усохшие руки... От ужаса, сковавшего ей сердце смертельным холодом, Ити потеряла сознание. Она сама не помнила, как вернулась домой. На следующее утро она узнала, что горшечник и его брат признались в содеянном преступлении. Они потеряли рассудок и все время твердили о преследующих их мумиях. Во всяком случае все подумали, что они потеряли рассудок, раз рассказывают такие невероятные вещи. Но тут пришла Ити и рассказала о явлении ей Анубиса и о том, чему сама она была свидетельницей. Тогда все поверили рассказу злодеев.

— А не могла эта Ити придумать историю после того, как услышала рассказ о признании братьев?

— Да какая ей от этого выгода была? И вот что я тебе скажу, Неферхотеп, злодеев эта история тоже кое-чему научила!

— Чему? — раскрыл от удивления рот Неферхотеп.

— Они теперь уничтожают мумии, сжигают их, чтобы те не могли преследовать их, как братьев-горшечников!

— Какую жуткую историю ты мне рассказал на сон грядущий! Я теперь совсем сон потеряю! Вдруг эти мумии просто спрятаны где-нибудь, а не уничтожены. Вот выйдут они на охоту за грабителями, а тут мы с тобой...

— Типун тебе на язык, Неферхотеп, — струхнул его собеседник. Мы же сами видели пепелище с останками мумий. От них почти ничего не осталось, только несколько костей. Так что успокойся! Можно снова костер разжечь, чтобы уж наверняка...