Чандрагупта

Паталипутре лучше не произносить этого имени и что в скором времени все разъяснится, сразу перешел к

своим планам возмездия преступникам и справедливого государственного управления.

Итак, в совете все обошлось как нельзя лучше. Бхагураяну блестяще удалось представить воцарение

Чандрагупты как нечто само собой разумеющееся и направить все помыслы собрания на суд и расправу над

пособниками греков.

Теперь пришла пора объявить народу имя нового царя. В торжественном указе, составленном Чанакьей

для оглашения во всех людных местах, бегло говорилось о восшествии на престол Чандрагупты. Зато дальше

самыми яркими красками изображалась его решимость в кратчайший срок покарать виновников страшных

злодеяний. Все это внушало народу мысль, что Чандрагупта не думает о троне, а горит единственным желанием

— во что бы то ни стало найти и наказать преступников.

Оставалось только дождаться, когда ближайшее счастливое положение планет в неподвижных домах-

созвездиях позволит совершить обряд помазания на царство.

Тем временем было решено начать расследование убийства Дханананда. По приказу Чандрагупты

Парватешвара привели из тюрьмы на допрос. Сначала он не хотел отвечать на вопросы и молчал. Но в конце

концов сказал, что напал на Паталипутру после того, как получил письма Ракшаса. Чанакья спросил

Парватешвара, где находятся эти письма. Тот колебался некоторое время, но потом передал письма брахману.

Тут же были и точные списки с его собственных ответов на них. Чанакья был очень рад, что эта ложная улика

против Ракшаса не утеряна и сослужит еще свою службу. По окончания допроса брахман подозвал к себе

военачальника.

— Бхагураян, — сказал он, — тебе нужно встретиться с Ракшасом. Но ни слова ему о том, что сказал

здесь Парватешвар. Не проговорись о письмах. Скажи, что мы поднимем всех на ноги и найдем убийц. В

общем, постарайся расположить его к нам. Потом обо всем мне доложишь.

Бхагураян не очень верил в успех плана Чанакьи. Да и сам брахман не думал, что военачальнику, который

никогда не был искусным политиком, удастся расположить к себе такого хитроумного человека, как Ракшас. Но

Чанакья хотел, пока у него не было другого плана, знать, о чем думает сейчас министр. Он надеялся, что в гневе

Ракшас проговорится о своих намерениях на будущее и, таким образом, сам подскажет, как повести суд.

Между тем, министр действительно размышлял о том, как ему поступать дальше. Было совершенно ясно,

что в стране произошел военный переворот. Но он не знал, где находятся корни этого заговора. Ракшас понимал,

что он должен найти и разоблачить людей, которые совершили переворот, и что другого пути теперь нет. Но как

это сделать? Министр видел, что один он бессилен что-либо предпринять. Нужна была помощь, нужны были

верные люди, но рядом с министром, если не считать его преданного старого слуги, никого не было.

В это время Бхагураян уже направлялся к Ракшасу, узнав от соглядатая Чанакьи, где находится министр.

Гла в а XXXI

РАКШАС ДАЕТ СОГЛАСИЕ

Ракшас чувствовал неуверенность и тревогу. Он никак не мог решить, что ему предпринять, и с

беспокойством думал, как незамеченным выбраться из дома, где он теперь находился со своим слугой. Хуже

всего было то, что министр начинал испытывать страх.

“Народ настроен против меня, — говорил он себе, — он смотрит на меня как на цареубийцу. Со мной

могут сделать все, что угодно”.

Ракшас и прежде не поддавался страху и сейчас не давал ему воли — он был мужественным человеком.

Но теперь от одного мужества пользы было мало.

“Как иногда несправедлива судьба, — размышлял министр. — Неужели это награда за все, что я делал во

имя блага Магадхи? За что всевышний покарал меня?”

Тут на улице послышались голоса, затем раздался стук в дверь. Хозяин дома сначала ни за что не хотел

открывать. Он опасался, что могут узнать министра. Но с улицы сказали, что прибыл сам Бхагураян и ему

доподлинно известно, что здесь находится Ракшас. Дверь потребовали немедленно открыть и пригрозили, что в

противном случае это сделают силой. Испуганный хозяин не знал, как ему быть,

— Ничего, впусти их, — громко сказал Ракшас. — Я не боюсь этого подлеца, этого предателя, который

ложно обвиняет других, чтобы погубить честных людей. Все, что случилось, — дело рук Бхагураяна. Он хочет

стать царским министром и для того убил всех Нандов. Веди его сюда.

Хозяин открыл дверь, и в сопровождении солдат в дом вошел Бхагураян.

— Проводи меня к министру, — сказал он дружелюбно и вместе с тем властно.

Бхагураян был неплохим военачальником и хорошим солдатом, но не отличался быстротой ума, и ему не

хватало хитрости и проницательности. Еще до встречи с Ракшасом командующий решил, что именно он будет

говорить министру, но теперь почти ничего не мог припомнить.

При виде Бхагураяна Ракшас почувствовал, как ярость начинает душить его. Он был убежден, что

военачальник — цареубийца и пришел как победитель к побежденному. Однако министр понимал, что не

должен выдавать своих чувств, и сдержался.

— Ну как, военачальник, — спросил он, — благополучно доставили махараджу?

Само собой разумеется, смысл этих слов Бхагураян понял прекрасно, но сразу не нашелся, что ответить.

Как уже говорилось, военачальник думал медленно. Он некоторое время молчал.

— Министр, — начал Бхагураян тихо, — Парватешвар побежден и взят в плен. Вопрос теперь только в

том, как управлять государством, а без вас этого решить нельзя. Поэтому мне и пришлось прийти сюда.

Воспользовавшись нашей беспечностью, Парватешвар совершил убийство, которое замышлял. Дханананд

мертв, и с этим ничего нельзя поделать. Теперь нужно думать о будущем. Прошу вас, идемте со мной. Войско

исполнило свой долг. Сейчас дело за вами. Чана… махараджа Чандрагупта послал меня найти вас.

Ракшаса охватил новый приступ гнева. У него помутилось в голове, когда он услышал, что Чандрагупту

называют махараджей. Министр начал терять самообладание.

— Махараджа Чандрагупта? — проговорил он с ненавистью. — Никогда не слышал о таком! Так, так…

Значит, ты сделал все, чтобы посадить на трон племянника этой безродной негодяйки. О. теперь я все понял.

Она может радоваться — махараджа убит. Верно говорят, что ложь и бесстыдство — вот оружие женщины,

могущее погубить мир. Неужели, военачальник, такой человек, как ты, мог запутаться в ее сетях и решиться на

убийство? Если ты хотел стать министром, нужно было сказать мне. Я уступил бы тебе свое место. Но зачем

говорить все это теперь? Ты убийца, Бхагураян! И запомни, кто убил своего господина, тому не видать счастья.

Бхагураян выслушал Ракшаса и некоторое время молчал.

— Никто и не хочет, — проговорил он по-прежнему тихо, — чтобы благоденствовал преступник. Но

ведь, в сущности, виноваты вы. Вы думали, что Магадха неуязвима, и забыли об осторожности. Потому-то,

когда представился случай, Парватешвар и напал на нас. Убийство совершил он. Но теперь с ним покончено,

Чандрагупта разбил его. А вы осуждаете царевича, вместо того чтобы похвалить, как он того заслуживает! И

обвиняете меня. Несмотря на то, что из-за вашей неосмотрительности произошло столько неприятностей,

благородный Чана… э…э… махараджа Чандрагупта всей душой желает, чтобы именно вы распоряжались

делами государства.

— Военачальник, — громко сказал Ракшас, — что за фальшивая игра? Может быть, с твоей точки зрения

племянник шудрянки и махараджа, а по-моему нет. Я буду, пока жив, прилагать все силы, чтобы изгнать его из

Магадхи. Ты протягиваешь мне руку, которая обагрена кровью Нандов, Бхагураян. Но я в долгу перед ними и

продолжаю служить им. Уходи! Больше мы никогда не будем говорить об этом. Ты нашел другой путь и нового