Страница 183 из 232
‑ Что‑то местные крестьяне очень жизни радуются, ‑ заметил Альх. ‑ Либо нынче какой‑то праздник, либо…
‑ …это не крестьяне, ‑ закончил за него Крайт. ‑ Что вернее всего, ибо праздники нынче ‑редкость. Что ж, по крайней мере нас не ждут.
‑ Или делают вид, что не ждут.
‑ Может, и так…
‑ Тихо, ‑ бросил Эрхал, разом оборвав говоривших. ‑ Ждут нас или нет, придется это проверить. Для начала объедем посёлок по кругу и поглядим ‑ нет ли караулов. Дальше ‑ видно будет. Оружие всем держать наготове. Альх, ты и еще четверо ‑ налево, остальные ‑ за мной…
Разъехаться они, однако, не успели. Эрхал как в Камень Судьбы глядел, говоря о караулах, не успели их спиры сделать и десятка шагов, как вдруг прямо перед ними выросли две тёмные фигуры. Расположились сторожа удачно ‑ прямо в густых зарослях дикого хурника, пока вплотную не подойдёшь ‑ не увидишь. К счастью для ватажников, на этом рвение караульных и закончилось. Устроившись поудобнее, воины преспокойно болтали друг с другом, потягивая из прихваченной на пост фляги горячительный настой. Появление шестерых всадников оказалось для них полной неожиданностью. В первый момент оба оцепенели, а затем одновременно вскочили на ноги… Ашер среагировал быстрее других ‑ его самострел звонко щёлкнул и тяжелый бельт по самое оперение вошел в грудь ближайшего к нему стража, швырнув того обратно на снег. Его напарник прожил мгновением дольше приятеля ‑ Нерб выстрелил ему прямо в распахнувшийся для крика рот.
‑ Зря, ‑ Эрхал спрыгнул со спира и с досадой покачал головой, глядя на скорчившиеся в кустарнике тела. ‑ Поспешили вы…
Из темноты внезапно возникли темные силуэты. Крайт вскинул свой самострел, но это оказались остальные ватажники ‑ они не успели отъехать далеко и сразу вернулись, услышав шум. Альх мгновенно понял что произошло, а разряженные самострелы сразу выдали внимательному кальиру двоих виновников и он напустился на них с неожиданной злостью:
‑ Род ваш в Яму, безмозглые дураки! Ваши руки всегда работают быстрее головы?! Живых можно было о многом поспрашивать, а мертвецы уже не расскажут ничего! Кровь ронтов!…
‑ Успокойся, Альх, ‑ бросил ему Эрхал. ‑ Кое‑что могут рассказать и мертвецы.
‑ Что, к примеру?
‑ Для начала то, что они ‑ не фарсахары.
И верно ‑ лежащие на снегу не были ни карателями, ни солдатами. Кожаные, подбитые изнутри мехом куртки разного покроя, холщовые штаны и высокие сапоги (у одного светло‑коричневые, у другого почти черные) ‑ такая одежда больше подходила наемным бойцам или разбойникам.
‑ Вольпы, ‑ уверенно заявил Альх. ‑ Наверняка какая‑нибудь местная ватага. Не иначе ‑ они наших ребят и прихватили.
‑ Я знаю их, ‑ вдруг заговорил барск средних лет; Крайт тут же вспомнил его имя: Фер‑Сабар, бывший торговец.
‑ Они из ватаги Хорша, ‑ в голосе барска прозвучала неприкрытая ненависть, ‑ год назад его ублюдки ограбили меня дочиста и сожгли мою лавку. Я узнал бы каждую мерзкую рожу из их поганой кодлы.
‑ Хорш… ‑ выражение лица Альха из злого стало озабоченным. ‑ Я слышал про него. Под его рукой была самая сильная в этих лесах ватага. Большая и хорошо вооруженная. Нерб, вон, неподалеку промышлял, так наверняка знает.
‑ Отчего же "была", ‑ с готовностью откликнулся Нерб, радуясь возможности загладить свою промашку, ‑ она и теперь в силе. При Хорше всегда не менее пятнадцати бойцов состоит, а если всех своих соберет в один кулак, то, поговаривают, может и полусотню выставить. Свои глаза и уши он, навроде как, во всех окрестных гарнизонах имеет, даже в Брук‑хад. С ним сам наместник считаться принужден, ибо леса здесь зело дремучие и вытравить из них вольную братию вообще непростое дело, а Хорша с его кодлой ‑ непростое вдвойне. Сказать по правде, шаваш, скверно это, коли здесь его ватага стоит.
‑ Не беда, ‑ Эрхал перестал разглядывать убитых и вскочил обратно в седло. ‑ Кем бы ни были эти мерзавцы ‑ они не фарсахары, и это хорошо.
‑ Не нужно спешить, георт, ‑ заметил Крайт. ‑ Я тоже слышал о Хорше. Сказать по правде, из того что слышал хорошего найдется мало. Его бойцы ‑ ребята лихие и крови не боятся. Им убить кого ‑ все одно что кружку бьяни выпить. И обучены они недурно. Понятное дело, против тебя мало кто устоит, а только если их будет полтора‑два десятка…
‑ Не беда, ‑ упрямо повторил Эрхал. ‑ Это не фарсахары ‑ вот главное. С вольпами можно попробовать договориться.
‑ А если не получится? ‑ спросил Альх. ‑ Хорш любит подвешивать своих пленников за ноги и голыми руками избивать их до смерти. За это его прозвали Верёвкой.
‑ Славный малый, этот Хорш. Не беспокойся, я договорюсь с ним… так или иначе.
Эрхал немного помолчал, раздумывая, а затем принял решение:
‑ Сделаем так: я, Крайт и Свеорх поедем вперёд, найдем этого Хорша, если он, конечно, в поселке, и я сам поговорю с ним. Попробуем обойтись без крови, но если что пойдет не так, ты, Альх, поможешь нам выбраться оттуда. Будешь ждать наготове с остальными. Когда начнется заварушка, вы обязательно это услышите, тогда вмешаетесь.
"Вот так план, ‑ подумал Крайт. ‑ Немудрё но, что и говорить, но может сработать. Вольпы уважают отчаянных… Хотя иногда сперва сносят голову с плеч, а потом уже поминают отчаянного неудачника со всем уважением…"
Самое удивительное, что страха он и теперь не чувствовал, веря в своего вожака так, как не верил прежде ни в кого. Эрхал за время их недолгого знакомства успел обрести над молодым разбойником странную, почти мистическую власть. Не то чтобы Крайт готов был пожертвовать своей жизнью ради шаваша, но отчего‑то его не покидала уверенность: пока тот рядом, с ним ничего не случится. Отражением его собственных мыслей прозвучали слова Альха:
‑ Ты либо безумец, либо и впрямь знаешь, что делаешь. Непонятно, однако, зачем тебе это делать?
Вместо ответа Альх услышал последнее напутствие:
‑ Помни: без сигнала в поселок не лезьте. А вообще ‑ как дело повернется, так и поступай, Альх, я тебе доверяю. Если наши товарищи там, мы их вытащим. Удачи.
‑ Удачи тебе, шаваш, ‑ буркнул кальир, провожая взглядом растворяющиеся в снежной пелене фигуры троих всадников.
* * *
Никогда прежде Вурт не испытывал подобной боли. Никогда прежде он даже представить себе не мог, что живому телу возможно причинить такие страдания и оно при этом всё еще будет жить…
‑ Ну что, ублюдок, будешь говорить?
Спрашивавший не стал дожидаться ответит пленник или нет, он кивнул своему подручному и тот аккуратно положил на обнажённый живот барска раскалённый докрасна железный гвоздь. Вурт отчётливо услышал шипение собственной плоти. Остро запахло палёным…
‑ И‑и‑р‑рх‑а‑а‑а!!!
Как ни стискивал он зубы, крик сам собой вырвался из груди и сквозь пляшущее в голове багровое пламя боли невольно пробилось удивление. Как, неужели это кричит он, Вурт, сын Верт‑Леда, кузнеца в пятом поколении? Когда еще в детстве он наступил босой ступнёй на выпавший из горна вот такой же раскалённый гвоздь, он и тогда не кричал так дико и надрывно.
‑ Ну и глотка у тебя, поганец. Вопишь ты так, что аж в ушах звенит, а вот говорить чей‑то не хочешь… А ну‑ка, достань ему ещё один гвоздик.
Гвоздик… Гвоздь… Угасающее сознание вцепилось в воспоминание из прошлого, пытаясь отвлечься от кошмара, происходящего здесь и сейчас. Гвоздь… Вурт всегда считал себя барском неглупым и осторожным, не допускающим дважды одних и тех же ошибок. Как же вышло, что он умудрился опять наступить на тот же гвоздь? Ведь нужно было всего лишь проявить чуточку осмотрительности и не соваться в деревню без разведки…
‑ И‑и‑а‑а‑а!!!
Он вложил в этот крик всю досаду и злость на самого себя. Кровь ронтов! Так глупо попасться! И кому! Этой жирной мрази Хоршу! Уж лучше бы фарсахарам ‑ те, скорее всего, просто прикончили бы его быстро, без долгой возни…