Страница 72 из 112
технологию каждой операции, не вдохнем в это дело живой
искры, техника будет мертва.
В литейном цехе по сей день применяется формовка
деталей на устаревших машинах, а новые стоят в
кладовой. До сих пор не внедрено кокильное литье.
Или возьмите вы второй механический. Есть там
по штату технолог... Но ведь это только по штату! -«-
Что-то не слышно о работе технолога во втором
механическом!
Лицо Лизы» вспыхнуло, будто его сра'зу обдало
жаром, но она попрежнему держала высоко голову в тугом
венке кос.
Слова Бакша-нава падали, как камни, и причиняли
ей почти физическую боль.
— Ты знаешь, что он хочет этим сказать? — снова
склонился к ней Сладковский. — Когда б во вторам
механическом технологом работал он, Бакшано®, все было
бы как нельзя лучше.
Лиза против своей воли стала теперь жадно
вслушиваться в тихо журчащий шопоток Сладковского. Он
успокаивал и исподволь настраивал Лизу против
Бакшанова.
«Как он все-таки груб, — думала Лиза о Бакшано-
ве, — не считается с тем, что я еще молодой технолог и
что мне трудно, очень трудно работать в условиях
штурмовщины.
И ведь не только Добрывечер болен этим!»
Бакшанов, заканчивая доклад, призвал партийную
организацию технических отделов добиться главного —
сокращения цикла изготовления комбайна.
Лиза слушала выступавших в прениях с жадным
вниманием. Каждый сообщал что-то новое, прежде
невидимое Лизе, скрытое за привычной будничной
повседневностью, каждый волновался, и это волнение
передавалось ей, как электрический ток, как зарядка на
завтрашний трудный день.
К столу вышел технолог литейного цеха Сурков.
Чисто и строго голубели его глаза под мохнатыми
бровями.
19* 291
— Я не буду оправдываться. Я скажу, что мы
станем делать завтра.
Он рассказал, как он разрабатывал новую
технологию и что теперь он вьшосит ее на обсуждение
цеховой общественности.
«Верно, Лазарь Михайлович! — отметила про себя
Лиза. — Надо и мне так. Коллективный опыт сделает
технологическую карту очень ценной».
Потом от имени «общества стариков» выступил дед
Ипат.
— Наше общество стариков учит молодежь
работать. И уже немало пареньков и девчат стали ловчее
точить, слесарничать, варить, красить. ,
Но есть у нас, стариков, обида. Вам, технологам,
надо бы внести в наше общество науку. Вот выступал
сейчас товарищ Сурков. Инженер и по годам
подходящий, а не видать его в. нашем обществе.
— Он боится в старики записываться!—бросил кто-
то реплику.
— Старики! — обиженно произнес дед Ипат. — Вы
знаете, как сказал Алексей Степанович Чардынцев про
нас? Сидим мы это вокруг него, бородами стол чистим,
сединой, ровно снегом, усыпаны, а он поглядел и
говорит:— Здесь стариков нет. Здесь все молодые. А старики,
говорит, остались там, за пределами вашего общества.
— Ловко новых членов вербует дед Ипат! — сказал
кто-то восхищенно, и все засмеялись.
— Вербую! — продолжал дед Ипат. — Докладчик,
напоследок сказал два слова, но такие они хорошие, что
им, может, цены больше всего доклада. Сократить цикл!
Это же очень правильно. И ваша, ' браточки-технологи,
первая скрипка. Первая!
Лиза относилась кдедуИпату. с благоговейным
уважением. Да и не только Лиза. Люди видели в нем одного
из тех, кто от первьих забастовок против хозяев, от первых
баррикад, через революции и жестокие войны до
лучистого сегодня донес неувядаемую молодость и мудрость
русского рабочего класса.
«Первая скрипка... — думала Лиза о словах деда
Ипата. Сначала невнятно, потом все отчетливей звучала
fe душе тревога. — А Бакшанов сказал, что технолога
второго механического не слышно. Может быть, он и
прав...»
292
Коммунисты говорили о неоправданно широком
применении ручного труда там, где он может быть легко
заменен механизмами, о плохой оснастке, об устаревшем
инструменте.
Очень понравилось Лизе выступление нового
начальника сборочного цеха Быстрова.
— Наша технологическая карта скучна, как
непогожий день, — сказал он. — Надо внести в нее дух
партийности, страсть нашей борьбы.
Сладковский начал свое выступление с признания
«абсолютной справедливости критики в наш адрес»,
похвалил докладчика за «острую и принципиальную»
постановку вопросов.
«И все врет. Все не от души, и слова, и улыбка, и
блеск этих зеленоватых, как морская волна, глаз. Нет,
его ничто, видимо, не исправит: ни время, ни
коллектив».
Лиза поежилась от холода. Она только сейчас
заметила, что сидела недалеко от раскрытого окна.
— И все-таки, товарищи, все-таки в интересах
дела, — продолжал Сладковский, — сейчас требуется все
усилия сосредоточить на первом комбайне. Эталон —
вот лозунг дня, товарищи.
— Надо жить не только сегодняшним днем, но и
смотреть дальше! — крикнул Быстров. Собрание дружно
поддержало:
— Завтрашний день недалек!
— Завтра что бог пошлет!
Улыбка на лице Сладковского означала: «Как вам
угодно, товарищи, но я остаюсь при своем мнении».
Бакшанов предложил резолюцию. Она была короткой
и призывала партийную организацию возглавить
борьбу за стахановскую технологию и сокращение . цикла
производства самоходных комбайнов.
После собрания Бакшанов подошел к Лизе.
— Вы, верно, обиделись?
— Обиделась,—ответила она, — неулыбчивая,
потемневшая, но как обычно прямая, несгибаемая никаким
ветром-.
— Зря. За критику не обижаются.
— Не за критику. За то, что вы никогда не придете
в цех, не покажете, как лучше сделать. Не поможете
расправиться с этим рыцарем аврала и штурма.
293
— Это Иван-то — рыцарь аврала и
штурма?—захохотал Бакшаков.
— Он самый.
Увидав грустаую тень на лице Лизы, Бакшанов
оборвал смех.
— Гм... у вас приключилось что-то серьезное, —
проговорил ои, нахмурясь.
Лиза поглядела поверх головы Николая, потом
отвернулась, доставая ив кармана платочек.
Г л а в а девятая
Вечером, по .поручению парткома, Чардынцев созвал
коммунистов второго механического — мастера слесарной
группы Петра Ипатьевича Бакшанова и инженера Тоню
Луговую. Они сидели в стеклянной конторке. Из цеха
доносился ровный, приглушенный шум.
— Немного вас было, — вздохнул Чардынцев. — И
все-таки — сила, а? Большая сила! Вы помните, как при
обороне от белых Астрахани Сергей Миронович Киров
сказал? — «Пока в Астрахани останется хоть один
коммунист, Астрахани врагу не взять».
Понимаете? Один коммунист! Астрахань была
окружена со всех сторон. 'К тому же тиф нещадно косил
людей. И город устоял. Астрахань осталась советской!
Чардынцев помолчал и, строго оглядев Бакшанова и
Луговую, тихо сказал:
— А вы» что же? Цех покатился под гору, и вы вместе
с ним. Споткнулся начальник цеха, упал, а вы его не
поставили на ноги.
Тоня резко сняла косынку, открыв-ая аккуратно
заколотую густую копну темных волос.
«Как она похожа на сестру — Анну Сергеевну», —
молча удивился Чардынцев.
— Товарищ Чардынцев, слова ваши верные: не з
бровь, а в глаз. Да что поделаешь с этим медведем! —
сказала она, вскинув чистые, озерной синевы глаза. —
Как только с ним не (бранилась! Иван Григорьевич,
говорю, смотри, дисциплина расшаталась, кривая выполнения
плана вниз пошла... Принимай меры. Ничего! Как в пус-
гую бочку!
- — И я с начальником о том же беседов-ал, —
смущенно кашлянув в кулак, вставил Петр Ипатьевич.
— Одна бранилась, другой беседовал,.. — медленно