Страница 44 из 84
-- Ты заколебал уже всех этой историей, раз пять ее только при мне
рассказываешь, -- почему-то возмутился Юрка.
-- Ты лучше расскажи, как во сне с саблей наголо нас освобождал. Эту историю мы еще не знаем! Ха- ха!
Но я не слышал Житника. Я глядел на Федю: Его подбородок дрожал, по небритым щекам катились слёзы, и вдруг с хрипотцой, так напомнившей голос Высоцкого, Федя запел:
..."Парня в горы тяни, - рискни, не бросай одного - его"...
Мы в первый момент остолбенели, а потом стали подпевать ему...
***
Когда пришел Бабек с мумие, Наташа осторожно смазала раны
новоиспечённого барда и граммов двадцать заставила проглотить.
После такой интенсивной терапии он вновь уснул.
Ишаки к этому времени были навьючены. Один из них, Пашка, ходил
счастливым -- его вьюк был сегодня в три раза легче, чем у его коллеги. Но лишь до тех пор, пока мы не водрузили на него Федю. Идти нам оставалось совсем немного и по хорошей тропе. Через полчаса мы
вышли к реке Кумарх, а еще через час неспешной ходьбы по ее берегу -- к речке Уч-Кадо. Отсюда, до подножья скал, в которых прятались штольни Уч-Кадо, было рукой подать,
9. Рудник.
Подойдя к устью Кумарха, я объяснил Бабеку, зачем мы идём вверх по Уч-Кадо, к штольням. Выслушав наши доводы, Бабек
сразу же поинтересовался насчет своей доли и, получив демократичный ответ, радостно сказал:
-- Очень хорошо, мне много денег нада -- еще два молодой жена покупать буду, болшой дом строить буду!
Радость его не уменьшилась и после нашего рассказа о конкуренции
Абдурахманова. Он заулыбался еще шире и предложил отправить его на прочесывание окрестностей Уч-Кадо. Получив согласие, сразу же ушел вверх, в скалы. Мы решили дать ему время на обстоятельную разведку. А сами сели пить чай.
В самом начале чаепития на правом берегу Кумарха, под бывшей вертолетной площадкой Тагобикульской партии появилась небольшая, баранов в тридцать, отара, охраняемая парой облезлых, разноцветных волкодавов и несколькими мальчишками. Заметив нашу компанию, они сначала рассматривали нас минут пятнадцать, затем повернули стадо и спешно удалились. Наверняка эта отара была из ближайшего селения.
Название этого живописного кишлака, раскинувшегося на правом берегу Ягноба, чуть выше устья Уч-Кадо, я точно не помнил.
Кажется, он назывался Дехиколоном.
Многие его жители, голубоглазые потомки согдийцев, работали на кумархских штольнях горнорабочими. Конечно же, завтра утром они заявяться в гости, и им придется объяснять, что мы здесь "потеряли".
До верховьев Уч - Кадо мы добрались быстро, без приключений и сразу приступили к поиску подходящего места для лагеря. Внизу, в долине нашлось бы много таких мест, но было бы тяжело и нудно каждое утро подниматься вверх, к штольням. Ставить же палатки рядом с местом добычи опасно -- местные жители, жаждущие общения или терзаемые любопытством, неминуемо окажутся в выработке. А нам это ни к чему!
После тщательных поисков мы выбрали местечко на плоской седловине небольшого скалистого отрога, ответвляющегося чуть ниже штолен. На южной стороне седловины было несколько мочажин, поросших диким луком и дававших исток довольно широкому ручейку с прозрачной ледяной водой.
Незамеченным подобраться к нашему лагерю было трудно. Долина Уч - Кадо просматривалась с обеих сторон.
Через полчаса к нам присоединился Бабек. Он клятвенно заверил, что облазил все окрестности и никого не встретил.
После короткого совещания было решено поселить женщин в отдельной палатке и в ней же устроить кухню и столовую. Поставив эту палатку первой, мы сразу же перенесли в нее все наши припасы и посуду. Затем Сергей и Бабек занялись сооружением обеденного стола из сланцевых пластин. Наши дамы в это время чистили и жарили шампиньоны, собранные неподалёку.
Кстати сказать, резвоновские синяки у Наташи совсем исчезли, и она стала очень даже привлекательной. Точнее -- сексапильной мэм.
***
Они были такие разные с Лейлой. Всем своим видом Наташа говорила: "Я знаю, что нравлюсь мужчинам, и мужчины мне не безразличны. И если мы нравимся друг другу, то я с радостью выполню все Ваши мечты!"
Лейла - совсем другая: "Ну, так получилось, что я хороша собой. Это
приятно, не скрою, но это вовсе не моя заслуга. Меня смущают ваши
плотоядные взгляды... Почему вы не видите, что я всецело,
всею душой, принадлежу своему избраннику?"
***
После вкусного обеда Федя заявил, что чувствует себя хорошо, и вызвался ехать с Юркой за припрятанными много лет назад припасами и снаряжением. Я, как лечащий врач, был против этого похода. Но моё мнение было проигнорировано. К удивлению всей честной компании, они вернулись, не прошло и часа. У Феди заболела грудь и голова, но штольню, в которой был склад, он успел показать.
Прихватив с собой Сергея и Бабека, Юрка тут же ушел обратно.
За пару часов они проделали проход в обрушенную взрывом рассечку и к вечеру, сделав две ходки, привезли всё в лагерь.
Осмотр нас порадовал. Консервы - банок тридцать: "Завтрак туриста". "Килька в томатном соусе", и еще что-то без этикеток, но густо смазанное солидолом, было решено считать сохранившимися. Все крупы заплесневели и поэтому были переведены в разряд фуража и немедленно скормлены ишакам.
Мешок муки, как и мешок сахара, был в прекрасном состоянии, -- хоть пекарню открывай и бражку ставь. Четырехместные палатки наполовину сгнили, но после просушки могли сгодиться для подстилок. Из пяти шерстяных спальных мешков сохранились только два. Те, которые были завернуты в полиэтилен.
Две кирки, два лома, кувалда и несколько зубил, были, естественно, в полном порядке. Более всего нас порадовали самоспасатели. С ними можно будет запросто ходить в забой сразу после отпалок. Скальный аммонит, капсюли, огнепроводный шнур и зажигательные стаканчики требовали, конечно, проверки. Я поручил Бабеку поджечь один из пяти мотков ОШ - так сокращенно называют огнепроводный или бикфордов шнур. Он горел отменно и с положенной скоростью: сантиметр в секунду, а главное - без прострелов. Капсюли-детонаторы - КД, заложенные на хранение в водонепроницаемой шкатулке, обмазанной к тому же сверху солидолом, также хорошо сохранились и рвались в горном воздухе звонко и безотказно.
С взрывчаткой на мой дилетантский взгляд, было сложнее...
... Это патронированный скальный аммонит производства 88-го года, в
обычной провощенной красной бумажной оболочке. Со студенческой скамьи я знал, что лежалые ВВ (взрывчатые вещества) опасны. Из них при длительном хранении выделяется легко детонирующий, даже от слабого удара, компонент.
Я помнил, что такое выделение называют эксудатом, но как оно
выглядит, не знал, но тут подошёл Бабек, много лет проработавший взрывником.
Он долго рассматривал ВВ, потом успокоил меня:
-- Я сто тонн взрывчатка взрывал, но все время свежий был, откуда
старый? Не бойся. Руслан! Если не взорвался, когда сюда везли, то сам не взорвется уже. Насколько нам пригодятся припасенные Федей взрывные материалы, мы не знали. Короче, была бы взрывчатка, а что взрывать -- всегда найдется.