Страница 7 из 71
От тяжелых переживаний Джастин, ожидая печального исхода, боялся впасть в еще большее отчаяние, но приникнув к бугристому полу подземелья, он вдруг на время отвлекся, изучая полотно звездного купола, будто пытаясь найти в нем подсказку, мудрый совет или простое утешение из-за проваленной миссии по спасению жизни друга, оставленного на попечение колдунье.
Подросток, вспомнив про свои пятнадцать лет, с завистью представлял, как другие сверстники из его родного мира сейчас вернулись из школы и под строгим контролем родителей принялись за выполнение домашних заданий, ведь только тогда им позволят пойти к друзьям, чтобы насладиться общением и вечерней прогулкой. Им в свои годы не доведется испытать даже малую часть того, что уже пережил Джастин, продолжая лежать в пещере, полностью слившись с внешним миром, став неделимой частью природы и гор, и ощущая на себе отблески звезд.
Джастин, дав полное согласие пришельцу из других миров, хорошо осознавал, на что подписывался. Приключениям, описанным им, и реалиям происходящего позавидовали бы многие дети, мечтающие испытать нечто большее, чем видеоигры, в которых только и приходилось, что без конца нажимать на клавиши и дергать мышью.
Выбрав из целого списка более подходящий для приключений мир, Джастин, Алекс и их затерявшийся где-то в этом мире друг Коди, с удовольствием и с игровым настроем приняли на себя свои собственные роли, дописав им некоторые дополнения.
Теперь же о Коди ничего неизвестно, а у выбравшегося из могилы Алекса, изнывающего от кровавой раны в груди, сейчас должно быть перед глазами пролетает вся его жизнь.
Глаза Джастина, борясь уже продолжительное количество времени с утомлением, вдруг на секунду закрылись, подготавливая разум к погружению в сон, как внезапно, он отбросил наваждение, почувствовав на лице слепящий свет, и поднял веки, увидев в центре потолочного отверстия яркий круг луны, испускающий ровный столп света в пещерный свод, что само по себе казалось странным. Последнее предположение вдруг заставило подростка задуматься, оживив его разум и пробудив силы бороться с победившим отчаянием.
Неспроста…
Джастин резко вскочил с того места, откуда только что наблюдал за сверкающим зрелищем, и с невиданным прежде желанием проникнуть дальше вглубь тоннель, несмотря на его обрушение, удивился, загорелся надеждой, что еще не слишком поздно, и проблема разрешится естественным путем. На бугристом полу при направленном лунном свете обозначились яркие символы, которые вдруг стали менять свое расположение, передвигаясь словно по циферблату.
Джастин догадался, что произошло, только когда пещерный тоннель вдруг несколько обновился, а точнее стал выглядеть таким, каким мог быть… раньше, много лет назад. Некогда преграждавшие путь большие валуны исчезли, либо просто еще не обрушились.
Зная, что запас времени довольно ограничен, пока луна не сменит направление и это не вернет циферблат в исходное положение, Джастин отправился в разверзшийся проход, еще с минуту назад считавшийся навсегда утерянным и обратил внимание на одну, очень важную деталь — на стенах повсюду горели факелы. Их слепящее и отдающее жаром пламя настолько сильно раздражало глаза подростка, привыкшего к полной темноте, что он невольно прикрылся рукавом плаща, чтобы не заплакать.
Дальше свет становился все ярче, только уже не от обилия факельных огней, а от магических светильников, в предостаточном количестве озарявших огромный чертог с высокими колоннами, теряющимися в темноте своих высот.
Джастин с каждым шагом все отчетливее различал ласковое темно-голубое сияние, исходящее из утопающего впереди в ярком свете входа в чертог. Даже воздух здесь был какой-то особенный, более чистый и такой же морозный, как снаружи.
Подросток слегка встревожился от представленного впереди зрелища, насколько он помнил из рассказа колдуньи в этой пещере жил древний народ. Отрешившись от внешнего мира, избегая зла и унижения, эти люди заселили холодные обители гор, исповедуя свое религиозное учение, позволяющее им не задумываться о поверхности и продлевать жизнь эликсиром, изготовленным по тайному рецепту. Из всего рассказанного Джастин никак не мог припомнить хоть единственное упоминание о волшебном свечении, заполняющим тоннель и манящим раскрыть тайну древнего чертога, где возможно, если верить старым сведениям, после смерти всех духовных затворников, могли остаться неиспользованные склянки с заветным эликсиром — единственное средство, способное исцелить Алекса.
Как бы там ни было на самом деле, видимо мало кто знал подлинную историю древнего народа, раз нигде не сохранилось упоминания о магическом свете.
Джастин, пережив тяжелые моменты, теперь готов был идти только вперед, выбросив из головы все суеверия и опасения.
Добравшись, наконец, до заповедной границы входа в чертог, он вдруг признал, что ошибался насчет темно-голубого свечения — это был самый невероятный туман, внезапно окутавший его дымной густой пеленой.
На какой-то момент Джастин ощутил странное усыпительное воздействие, а затем веки поддались и, не способные оказать сопротивление чужому внушению, крепко сомкнулись, словно несколько ночей не видели сна. Очевидно, древний народ в действительности не был таким простым, каким его представляли и сохранили в записях современники. Что-то, а возможно кто-то, столь невероятно сильный и могущественный, ему все время симпатизировал, провозгласив себя богом или его пророком.
Джастин, слегка приоткрыв глаза, не торопился с выводами, что до этого было сном, а что явью — сложно определить без посторонней помощи.
Вдохнув холодный утренний воздух, пропитанный свежим морозом, подросток вспомнил о наступлении зимы и жутко содрогнулся от пробежавшему по всему телу холодку. Его легкая согревающая накидка с трудом справлялась с такой погодой. Только шершавый деревянный пол, на котором он проспал неопределенное количество времени, сдерживал сильное обморожение, отвечая слабым теплом тела.
Только когда Джастин вдруг осознал, что его тело практически полностью онемело и местами подверглось поверхностному обморожению, он всерьез обеспокоился за свое здоровье. Всеми оставшимися силами он, будто боясь скатиться в невидимую пропасть, начал отчаянно цепляться за гладкую стену, даже не догадываясь, что не найдет на ней и малейшего слабого выступа.
Когда все безумные, подпитанные набежавшей паникой, стремления обернулись полной неудачей, тяжелая реакция на происходящее прекратилась, и Джастин, немного обогретый и слегка приподнятый над полом, вновь обреченно лег, ощутив затылком знакомый твердый холод.
Ситуация обострилась, когда в прочерченные основания окон, как оказалось вершины одиночной башни, ворвался ветер, обжигающий льдистой прохладой, заставив дрожащего от стужи подростка еще сильнее впасть в отчаяние, навсегда позабыв, что такое теплая погода и как приятно совершать в такое время прогулки.
Джастин не мог почувствовать даже биение сердца в груди, словно оно укрылось глубоко в теле, где еще оставалось тепло.
Тогда он вспомнил полученные в школе знания о выживании в экстремальной ситуации, и сейчас как раз выдался тот случай, когда следовало проверить теорию на практике.
Подросток размял онемевшие пальцы, добившись слабого послушания, и начал с усилием растирать замерзшие места, по-прежнему ничего не чувствуя. Возникала мысль, что столь известный и простой метод не сработает, но надежда все же оставалась, к тому же руки стали послушнее.
Через какое-то время Джастин пересилил себя и перевернулся со спины на бок, надеясь, наконец, оторваться от пленительного холодного пола, делая все плавно и медленно.
Вскоре он уже смог встать на ноги, едва сохраняя равновесие, в то время как все тело наливалось изнутри обогревающей кровью.
— Вижу, ты идешь на поправку!
Джастин резко посмотрел в сторону, откуда раздались столь трогательные, исполненные заботой о его самочувствии слова.