Страница 15 из 71
Эйнон на миг пожалел, что так рано вырвался из мира далеких от понимания видений. Потрясенный, он огляделся по сторонам, все пытаясь уловить подсказки разума о его нынешнем положении в столь необъяснимой ситуации, но оказалось, что смотреть вовсе некуда. Волшебника, как зверя или провинившегося простолюдина заключили в клетку, судя по внутреннему крепостному виду стен в подземелье какого-то замка или башни. Это уже не имело значения, если кто-то очевидно очень смелый и чрезмерно решительный сотворил с ним подобное.
Эйнон приподнялся, сделав пару шагов по холодному и сырому полу, застеленному давно сгнившей и источающей резкий запах соломой, и размышляя над планом побега, подобрался вплотную к железным прутьям, что так недолго будут преграждать ему путь, и ощутил каждой частичкой своей волшебной силы присутствие закованных в тяжелые доспехи воинов, вооруженных боевыми топорами и секирами. Только лучше присмотревшись, Эйнон в меру своей эрудированности об окружающем мире, догадался, кто они, и каковы их намерения.
Пятеро невысоких широкоплечих длиннобородых воинов, извергая взглядом единственное присущее их природе желание крушить и убивать, с безумными выражениями лиц встретили, наконец, очнувшегося пленника.
— Наемники, — процедил сквозь зубы Эйнон. — Скажите, кто вам заплатил за мою голову? Я хочу это узнать прежде, чем убью вас!
Среди них тут же выдвинулся силуэт, взвесивший свою могучую секиру на руках, дав понять только одним жестом, что против такого смертоносного и грозного оружия не устоит ни один противник.
Волшебник, будучи по другую сторону клетки, загорелся огромным желанием опровергнуть столь убедительный факт.
— Ты… — зазвучало презрительно из невидимых в бороде уст вожака отряда, столь малочисленного и особо непримечательного, кроме оружия. — Ты жалкое существо, порожденное этой грешной землей, — на этом слове он негромко, но тоже довольно презрительно притопнул, — скоро отведаешь боевой стали и даже не моли о пощаде. Твоя кончина будет долгой и мучительной!
В конце разразился безумным смехом, настолько диким, что возможно даже самые древние люди посмотрели бы на него с недоумением.
— Вот и пришло твое время! — и секира изготовилась для удара по прутьям.
Эйнон, слегка вздохнув, произнес несколько обременительную и в то же время компрометирующую фразу:
— А я уж боялся, что ты передумаешь!
Вожак не вынес оскорбления и одновременно со своими не менее жестокими и коварными соратниками поднял секиру.
Эйнон, будучи готовым к такому исходу, собрал в себе часть волшебной силы, стремительно овладевшей всем телом, и, не сдвинувшись с места, с молниеносной быстротой развел руки в стороны, создав эффект светового взрыва, обрушив ударную волну на врагов.
Наемники, едва замахнувшись оружием для разлома прутьев, тут же поддались резкой отдаче, и подброшенные в воздухе, словно камни, разлетелись в разные стороны, так стремительно, что их примитивное подсознание просто не смогло этого запечатлеть.
Вожак, окончательно лишившись рассудка из-за такого серьезного и непростительного просчета, вскочил на ноги, обойдясь лишь небольшими синяками, и снова ринулся в бой. На этот раз, перед ним уже стоял не тот узник, бледный и ужасно выглядевший, каким он его успел запомнить за короткое время и горел желанием причинить ему нестерпимые страдания, а могучий силуэт, полностью сотканный из светящейся голубыми отблесками материи, озарившей вечно наполненное тьмой, за исключением мерцания факела, тюремное подземелье.
— Ты все еще хочешь моей смерти? — прозвучал приглушенный потусторонний голос Эйнона, не меньше удивленного своим загадочным перевоплощением, произошедшим с ним впервые.
— Выходи и узнаешь! — выкрикнул в ответ вожак, вновь окруженный соратниками.
Эйнон внял его требованию, понимая, что ничего больше не остается, как ответить на брошенный вызов, и плавным движением выступил вперед.
Едва соприкоснувшись ладонями своей жгучей ослепительной материи с влажными железными прутьями, могущественный волшебник сделал мощный рывок вперед и некогда служившая препятствием, а теперь расплавленная решетчатая ограда взрывной силой сорвалась с места и молниеносно обрушилась на дрогнувших в ожидании печальной участи, врагов, некогда лишенных страха.
Последовала череда хриплых вскриков, а сырой и затхлый воздух пополнился паленым запахом бороды и кожи лица.
Эйнон, окончательно избавившись от злобных наемников, сделал шаг вперед по направлению к выходу и замер, почувствовав то, что он пропустил.
За железной дверью все это время стоял незнакомец, тоже наделенный волшебной силой.
— Превосходно! — раздался похвальный голос. — Ты отлично справился!
— Кто ты такой? — Эйнон теперь ни за что не упустит возможность все узнать, даже если придется расправиться и с этим волшебником, и со всеми, кто хоть как-то замешан в его похищении.
— Я Хортон, — представился собеседник. — И у меня есть к тебе несколько вопросов!
— Что это за место? — решил узнать Эйнон.
— Ты в Грэйсоне!
Незнакомец вышел из темноты и, прежде чем Эйнон успел его рассмотреть, перевоплотился в подобную магическую материю, сверкая красными отблесками.
Две могущественные субстанции замерли на расстоянии друг от друга, и от каждой можно было ожидать чего угодно.
— Что происходит? Почему тело меняет вид? — спросил Эйнон.
— Это временное явление. Так происходит всякий раз, когда в мире происходит сверхнеординарное событие. Все началось недавно, а точнее пару дней назад, когда ты со своим отрядом копателей ворвались в святилище Торна и сделали там явно что-то непоправимое… Теперь все волшебники в непосредственной близости друг от друга начинают менять форму.
Эйнон, узнав достаточно, ощутил прилив ярости и перешел к действиям, но только Хортон оказался куда быстрее и сильнее его, прижав узника к стене с взрывающимися от прикосновения материи камнями, дав разом понять, что любое сопротивление бессмысленно.
— Скажи мне, что ты там сделал? — вырвалось у Хортона.
Эйнон, не представляя, что там действительно могло случиться, решил сам того не зная соврать:
— Я вернул Торна к жизни! Теперь он ходит среди живых…
— Тогда все усложняется!
— О чем ты? — в голосе Эйнона прозвучала усмешка. — Бросишь ему вызов?
В ответ Хортон, не удержавшись от агрессии, оторвал своего пленника от стены и со всего размаха ударил его теряющимся в красноватом отблеске кулаком по лицу. Эйнон от сокрушительного удара пробил всем своим естеством огромную брешь в стене и вместе с осыпающимися осколками каменных блоков полетел вниз, как оказалось, из верхней части башни, откуда до облаков было рукой подать, а внизу сиял в закате город таверн и домов простолюдинов.
Джастин
Манхэттен
— Мам!? — окликнул Джастин, прежде чем успел закрыть за собой входную дверь, вынув из замка ключ с красивым именным брелоком.
Подросток снял с плеча школьный рюкзак и, удовлетворенно посмотрел в зеркало, увидев лицо человека, полного надежд на скорейшее осуществление давно задуманной затеи, а именно возвращения к своему любимому занятию — компьютерным играм, в которых он не видел себе равных.
Но для этого ему еще месяц назад пришлось дать маме слово, что он больше не будет уделять много времени всяким виртуальным развлечениям и, наконец, задумается о реальном мире, особенно о школе из-за неуспеваемости и многочисленных пропусков, ставших результатом неоднократной жалобы учителей и серьезной проблемой для обуреваемого фантазией о других мирах подростка.
Джастин, не получив ответа на свой краткий зов, слегка прислушался, пока до него не докатился отдаленный шум воды из душевой, а затем, схватившись за расческу, принялся аккуратно поправлять волосы, уложенные в плотную шапочку.