Правосудие в Калиновке

Я хотел поинтересоваться, да откуда, но, вставшее перед глазами Подземелье Магов намертво приклеило язык к небу. Вразумительного объяснения собственного чудесного исцеления я до сих пор не получил. События в Калиновке приняли такой оборот, что мне, по крайней мере, на время, стало не до разгадывания головоломок и ребусов, но это вовсе не значило, будто все точки над «I» расставлены. Признаться, меня и не тянуло их расставлять, интуиция подсказывала, конечный результат рискует стать аховым.

— Это после того случая у него шрам на полморды?

Афян покачал головой.

— Насколько мне известно, нет. Этот ожог Леонид Львович много позже заработал, в середине девяностых. Уже после того, как вернувшись в Крым, по очереди истребил всех, кто тогда на них с братом покушался. Не успокоился, пока никого из них в живых не осталось. Большая тогда война была, о ней даже ваши столичные «Ведомости» писали…

Я лишь пожал плечами: криминальная хроника меня никогда не интересовала. Как, впрочем, и спортивные полосы…

— После того передела Леонид Львович поднялся на самый верх, и уж никто ему в Крыму не перечил. А заодно, заработал прозвище — Огнемет. В глаза его, правда, никто так не называет…

М-да, пожалуй, это было подходящая кличка, звучала даже лучше, чем Обваренный. Жестче…

— Из-за рожи? — уточнил я из чистого интереса.

— Не-а, — сказал Афян. — Из-за того, что всех, кто ему дорогу переходил, он жег, если только обстоятельства позволяли. Когда по одному, когда с родней и компаньонами, без разницы. Кого в машине, кого в офисе, кого вместе с загородной дачей…

— Кто ж его, такого серьезного, в середине девяностых достал?

— Не достали, — поправил меня Афян. — Хотели только, да руки оказались короткими. Ваши бандиты, столичные, киевские.

Я подумал, что определение «ваши» столь же точно выражает уровень взаимоотношений горожан и бандитов, как и количество «Майбахов» и «Лексусов» на дорогах — уровень жизни в Украине, но промолчал. То есть, оно, конечно, отражает, кто спорит, только тут обратно-пропорциональная зависимость…

— Что-то там Леонид Львович не поделил с киевской мафией. Вроде, какой-то металлургический комбинат имени какого-то коммунистического хера. Вот конкуренты и отправили по его душу группу киллеров. Человек пять — конкретных профессионалов, подготовленных. Они, как я понимаю, рассчитывали Огнемета в горах за жабры взять. У его тогдашнего партнера по бизнесу Вацика Бонифацкого в бывшем природоохранном заповеднике на северном склоне Бабугай-Яйлы что-то вроде охотничьего домика было, со всеми удобствами, от сауны до минетчиц по первому разряду. Но, не знали они, с кем связались, хоть, говоря по правде, всех орлов Леонида Львовича положили, вместе с партнером его, Вациком Бонифацким. Один Огнемет ушел.

Пока он распинался, мои мысли изменили направление.

— А зачем твоему дружку Ольга понадобилась?

Доктор Афян осекся, словно я залепил ему пощечину. Кажется, ему совсем не хотелось признавать, что бандиты прибыли именно за ней. Я же в этом нисколько не сомневался. Вспомнил, как Огнемет, обозвав доктора черножопой образиной, посоветовал тому замазать хлебало, так, кажется, едва речь зашла об Ольге.

— Не слышу ответа! — молвил я, хмурясь. Афян нервно облизал губы.

— Они не за ней приехали, уверяю вас. Кое-какие текущие вопросы накопились…

— По части торговли органами?

Афян сокрушенно кивнул. Ну, школьник, простреливший из рогатки окно столовой, и схваченный на горячем завучем. Я пересилил жгучий порыв немедленно свернуть в первую подходящую лесополосу, подальше от посторонних глаз, и… Но, мы с Доком еще не закончили.

— Через Огнемета почками приторговываешь?

— Через его племянника, — дрожащим голосом сообщил Афян, почувствовав мои колебания на животном уровне. — Леонид Львович ему все свои старые каналы передал, чтобы парень работал. Вы поймите, я, даже если б захотел завязать, они мне не позволят ни в коем случае…

— Сейчас я тебя пожалею…

— Но это правда…

— Куда сбываешь товар?

— Я толком не знаю, — Афян, кажется, чуть не перекрестился, для убедительности. Хорошо, что до этого не дошло, иначе я б точно сорвался. — В Германию, Швейцарию и Россию. Покупатели — посредники, удовлетворяющие спрос частных клиник. Вот все, что мне известно. Все нити — держит Андрей.

— Андрей?

— Леонида Львовича племянник. Тот, которого вы…

— Жаль, что я его не убил. Не знал, чем он промышляет. Хорошо, хоть ты — под рукой…

Док втянул массивную голову в такие же плечи.

— Ты забыл рассказать, зачем им понадобилась Ольга?

— Это произошло по чистой случайности, — оправдывался Док. — Леонид Львович с Андреем заехали по делам, спросили, чего новенького. Увидели вашу подругу, поинтересовались, кто, мол, такая? Я им объяснил, в двух словах. Сделали мне хорошее предложение. Вы поймите, что мне оставалось? Леонид Львович не тот человек, которому откажешь. И потом, я же не знал…

— Что есть, кому за нее постоять, верно?

Артур Павлович изобразил раскаяние. Я подумал, что сумею забить это очевидно запоздалое чувство прямо ему в задницу или глотку, на выбор, так глубоко, как только захочу, когда придет время. Чуть позже. Не сейчас. За границей области.

— Ты не объяснил, зачем она им понадобилась?

— Этого он не сказал, разумеется, — развел руками Док. — Я так понял, он решил вашу женщину с собой на базу прихватить…

— На какую, мать твою, базу? — фыркнул я, отчего-то представив солдат колониальных войск, в шортах и касках, у пушек под пальмами, какими их изобразил художник в замечательной книге детства о приключениях никогда не унывавшего пионера Пети Рыжика.  — Давай, выкладывай, о какой такой базе речь?

Его глазки забегали, я потянулся к пистолету. Этот аргумент опять сработал безотказно, Артур Павлович заговорил. Так я узнал о заповеднике в Лимане и прибыльном дельце, организованном Леонидом Львовичем по кличке Огнемет на паях с парочкой милицейских генералов.

— Там полдесятка островов, — сказал Афян. — Места глухие. Туземцы их десятой дорогой обходят с тех пор, как Леонид Львович свою базу построил, для пейнтбола. С саунами, бильярдными и всем прочим, для красивой жизни.

Как я понял из дальнейшего рассказа, когда все доступные составляющие элементы этой самой красивой жизни, включая отстрел заповедных птиц, ловлю рыб, еще в семидесятые занесенных какими-то очкастыми козлами в красную книгу, трах до упаду и пьянство до рвоты, осточертели, на островах было решено организовать охоту на самую утонченную дичь — человека.

Надо сказать, переболев за истекшие сорок восемь часов всеми из известных мне детскими болезнями, проистекавшими от общей наивности, я воспринял эту новость относительно спокойно. Не бросил руль, не схватился ни за пистолет, ни за голову, ни даже за принадлежавшую Доку мошонку, вот бы выкрутить ее как белье после стирки. Подумаешь, эка невидаль, охота. Переспросил, правда, автоматически, на тот случай, если ослышался: на человека? Афян кивнул. Я читал когда-то давно, подобными шалостями баловался кто-то из французских королей-педерастов то ли в тринадцатом, то ли в четырнадцатом веках, используя вместо косуль и оленей собственных пажей, наряженных в фиговые листки: ох, и забава была, неправда ли? Несколько архаичная, конечно, как для двадцать первого столетия, с другой стороны, развитие общества далеко не всегда определяется календарными датами. Взять хотя бы Первую мировую войну, согласитесь, при всей ее жестокости она ведь не знала и трети зверств, случившихся во время Второй. Никто по ее ходу не додумался варить мыло из человеческих трупов, уж тем более, шить из человеческой кожи дамские сумочки и портмоне.

После того, как Афян упомянул в качестве соучредителей военно-спортивного мероприятия Леонида Львовича нескольких милицейских генералов, было бы глупо интересоваться, а куда, собственно, смотрят власти? И, тем не менее, подобный вопрос возник. Ведь наши власти, как ни крути, есть ставленники конкурирующих мафиозных кланов. Конкурирующих, вот в чем соль. Сам факт подобной охоты, а ее не замаскируешь под групповой турнир по забиванию козла, да еще накануне надвигающихся президентских выборов, мог быть проще пареной репы использован противоборствующей стороной. Компромат, что называется, валялся под ногами, бери и вываливай приватизированным СМИ: Она, блин, работает, а они, сволочи, тем временем по ее электорату палят, из всех стволов. Такое можно и на бигбордах развесить. Как выяснилось, ответа Док не знал.