Страница 88 из 89
я бы всё равно посадил яблоню
Мартин Лютер
— Вы только посмотрите! Очки за двойное слово. — Сказала бабушка Ребекка, когда выложила X на доску для скраббла. — У меня двадцать шесть очков.
— Хм! — сказал мистер Клеменс, перебирая буквы своей здоровой рукой. — Вам просто повезло.
— Везение или умение? — со смехом спросила она.
Двери открылись, и вошёл папа. Он выглядел обеспокоенным, как все последние дни. Мама оторвалась от экрана, где она терпеливо объясняла разницу между протонами и нейтронами Элле, которой становилось скучно. — Как всё прошло? — спросила она папу, перешагнувшего через башенку из деревянных кубиков, которую кропотливо строили на полу мальчик, дедушка Питер и Язя. Он упал на диван рядом с Грейс и потянулся к ребёнку, который радостно булькал на руках у Ноама.
— Все та же старая песня, — сказал папа, сморщив нос маленькой девочке. — Они спросили меня, где она, я ответил им, что понятия не имею. Потом я сказал им, что они знают, что я не знаю, потому что следят за всеми нашими действиями, так что они первыми узнают, если она попытается связаться с нами, что они, разумеется, отрицали. Так мы и ходили вокруг да около, пока я не выдохся, и они не отпустили меня.
Мама присела на ручку дивана возле папы. — Я не понимаю, что пошло не так. Почему нет её вызовов? Ты правильно заблокировал локатор? Разрешил соединение только с твоей развалюхой?
Он вздохнул, как будто отвечал на один и те же вопрос сотню раз. — Либо там, где она находится нет сигнала, либо Гизмо сломался, либо она просто выжидает время, когда станет безопасно. Мы обязательно услышим её, ты же знаешь. Просто это может занять некоторое время. — Он передал ребёнка маме и ласково улыбнулся. — А как прошёл твой день?
Она обняла малышку и пожала плечами. — Я знаю, что мы с мамой могли бы решить проблему, если бы у нас была к лаборатория и какие-нибудь деньги, но пока Ахимса не признает, что с синтамилом проблемы, здесь не на что надеяться.
— Мы уже подумываем о том, чтобы отправиться в госпиталь Питера во Внешнем Круге и работать там, — добавила бабушка Грейс.
Папа покачал головой: — Не очень удачная идея. Я слышал, там всё ещё беспорядки.
В дверь позвонили, все подняли головы. — Странно, — сказала бабушка Ребекка, поднимаясь из-за стола. — Мы кого-нибудь ждём?
Мамино лицо застыло: — Может быть, агенты безопасности решили устроить очередной обыск. — Она передала ребёнка Ноаму, и протянула руку мальчику. — Давай-ка пойдём в спальню, пора принимать таблетки, — сказала она ему. Она знала, что сейчас говорят о ней люди. О той необычной семье, ею созданной. Но она не переживала. Обучение Эллы и Ноама, воспитание малышей занимало всё её время, и в то же время она ожидала новостей. Но ночами... Часто она не могла заснуть и заставала папу за экраном, просматривающим чаты на своём древнем аппарате, разыскивающим любой мой след, но не находящем его.
Ребекка открыла двери. Запах синтетической сирени проник в дом.
— Сейчас слишком рано для сирени, — произнёс мистер Клеменс. Его руки чесались от желания покопаться в грязи, ухаживая за первыми зелёными ростками. Когда он спал, ему всё ещё снились сны об огороде. Как только его рука окрепнет, он и бабушка Грейс займутся землёй позади дома и разберутся, смогут ли они вырастить что-нибудь из скудных запасов семян, которые он забрал со своей фермы.
— Эй? — позвала бабушка, потому что снаружи никого не оказалось. Она осмотрела подъездную дорожку, тротуар. Но никого не увидела. Она вышла на порог и осмотрела улицу, ожидая увидеть Разумобиль, но везде было тихо. — Странно, — сказала она, и уже собравшись вернуться обратно, увидела коробку, на которой от руки, чёрными изящными буквами было написано её имя, РЕБЕККА ЭППЛ.
— Кто там? — спросил папа.
— Посылка для меня! — сказала бабушка, занося коробку внутрь.
— Ты заказывала что-нибудь? — спросила мама.
— Чёрт, нет, — ответила бабушка и поставила коробку на стол рядом с доской для скраббла.
Мистер Клеменс вытащил свой карманный нож и передал ей, чтобы разрезать ленту. Внутри коробки была другая, чуть поменьше, похожая на сделанную из грубо обработанной древесины. Она сняла крышку и порылась в упаковочном материале, который странным образом походил на опилки.
— Пахнет приятно, — сказала Язя, делая глубокий вдох.
Бабушка нащупала внутри что-то маленькое и круглое. Оно было твёрдым, но не тяжёлым, и поверхность была холодной на ощупь.
— Что это? — спросил папа.
Бабушка вытащила предмет наружу. Он был красным, круглым с маленьким коричневым черенком. Все уставились на него.
— Что это? — спросил мальчик, показывая пальцем.
Какое-то мгновение никто не знал, что ответить, пока бабушка вновь не обрела голос. — Это яблоко, — сказала она им. — Настоящее. Идеальное, красное, круглое яблоко.
Мама с папой побежали к дверям, но бабушка знала, что они не найдут ту, кого искали. Не было ни малейшего следа отправителя, но само послание было определённо ясным.
— У них получилось, — сказал мистер Клеменс.
— И с ними всё в порядке. — Моя бабушка поднесла яблоко к носу. Аромат был сладок, и я застонала.
* * *
— Эй, — чей-то голос, меня будят, тряся. — Ты в порядке?
Я огляделась мутным взглядом, потом вспомнила, где нахожусь. Я вижу этот сон почти каждую ночь неделями. Я прижалась к Бэзилу и подтянула одеяла к подбородку.
— Ты замерзла? — спросил он. — Хочешь, я подброшу ещё дров? — Прошлой ночью шёл снег. Первый настоящий снег в моей жизни. Он выбрался из постели в уютной тёплой красной фланелевой пижаме.
Люди были очень добры к нам, когда мы пришли сюда. Помогли нам найти хижину, принесли нам еду и одежду. Им понравился Бэзил, потому что он мог справится с любой поломкой, они учили меня фермерству. Разумеется, больше всего мне понравились яблони. Когда сойдёт снег, говорили они, мы сможем ходить босиком по земле и сажать растения. Если бы ещё сюда доходил сигнал, жизнь была бы намного лучше, но сейчас мы довольствуемся тем, что имеем.
Я приподнялась на локте и наблюдала, как он мешает угли. — Как ты думаешь, они получат его? — спросила я.
— Что? — спросил Бэзил, шевеля поленья, которые грели нашу крошечную хижину. — Яблоко?
Я кивнула.
Он добавил ещё одно полено и повернулся ко мне. — Да, — сказал он. — Посланец доставит его. Меня заверили в этом. Нужно только время.
— И они всё поймут, ведь так? — спросила я и подняла одеяла, приглашая его вернуться в мои объятия. От него исходил запах дерева и мыла, и чего-то ещё, более глубокого, чему я не могла дать название, но что успокаивало меня, когда я тревожилась. За окном ярко светили звёзды, освещая нас с Бэзилом и моих родных далеко-далеко отсюда, даже если они и не могли их видеть сквозь городскую дымку, — Они же поймут?
Он крепко обнял меня. — Да, — сказал он мне в ухо. — Теперь давай спать.
Прежде чем закрыть глаза, я снова посмотрела на звёзды. Скажи им, попросила я самую яркую звезду, Скажи им, что я очень скоро вернусь к ним.
Notes
[
←1
]
Фонд Размножения в оригинале — Procreation Pool. Одно из значений слова Pool — бассейн.
[
←2
]
“If the freedom of speech is taken away then dumb and silent we may be led, like sheep to the slaughter” George Washington.
[
←3
]
Жирный запах сливочного масла и сметаны
[
←4
]
, Запах миндаля горького
[
←5
]
Цитрусовый запах
[
←6
]
Его запах близок к запаху ванилина, но в 3-4 раза интенсивнее
[
←7
]
, Сладко-фруктовым запах
[
←8
]
Исправлено. В оригинале (“On one side they absorb light and microwaves so you see the object”) по описаниям получается абсолютно чёрное тело, что, как мне кажется, не соответствует мысли автора. И, потом, то, что прибор становится невидим, не исполняет объявленное желание главной героини. Ведь Гизмо всё равно придётся носить с собой, пусть и невидимый.