Бури

Я ощутила легкое прикосновение к плечу – это Алеард подошел к нам из толпы.

– Фрэйа, здравствуй! Эван, спасибо, что приехал, – они пожали друг другу руки.

– Здравствуй, Алеард... – начала было я, и хотела сказать, что рада его видеть, но вдруг встрял Конлет.

– Какой водопад? – заинтересованно произнес он.

Капитан повернулся к нему, глянул как-то странно, но промолчал, а Эван, простая душа, начал объяснять. Лучше бы он об этом не рассказывал.

– Мы тогда с Фрэйей поехали к океану на несколько дней. А там растительность – во! Цветы так пахнут, что голова кружится. Видимо, мы от запахов-то и сдурели... Набрели на водопад, высоченный, и грохочет здорово. Ну, я и говорю: вот было бы классно вниз сигануть, а высота порядочная. Давай ее дразнить – мол, я ка-а-ак прыгну, а ты струсишь... Ага, струсит. Она вообще ничего не боится. Не успел штаны снять, смотрю, бежит! У меня сердце в трусы упало, честное слово! Пока летела, я все думал, как собирать ее буду. По частям. Без инструкции по сборке.

Я почувствовала, что краснею. Олан и Кёртис рассмеялись, Алеард тоже улыбнулся. Конлет напряженно слушал.

– Она в воду бултых – и нету. Стою я минуту, две... Ну все, думаю. Спасать пора! Я, значит, разбегаюсь, понимаю, что медлить нельзя, а ноги в обратную сторону бегут, да еще и заплетаются. Я через край не выпрыгнул – вывалился, и пока летел, повторял одно-единственное слово: «Мама». А Фрэйа, она хитрая, она ныряет, как дельфин, может и пять минут под водой пробыть, а я тогда ещё не знал этого. Мечусь в воде, думаю – пронесло, долетел в целости, но с ней-то что? И тут – нате. Выныривает живая и здоровая, хохочет во все горло. Думал, я ее собственноручно утоплю!

– И когда это было? – спросил Конлет.

– Года два назад. Это она сейчас поспокойнее стала, а раньше... – он заговорщицки толкнул меня локтем в бок, и я хмыкнула.

– А вот ты ничуть не изменился. Как был сорвиголовой, так и остался. Водопад – это еще что. Ему как-то взбрело в голову залезть в кратер вулкана.

– Исключительно по зову сердца! – воскликнул Эван, и это вновь вызвало у всех улыбку. Конлет тоже улыбнулся, но натянуто.

– Значит ты, Фрэйа, не боишься высоты? – спросил Кёртис.

– Нет, и никогда не боялась. Раньше я боялась темноты, это с детства пошло. Как-то раз я ушла далеко в лес и заблудилась. Дело зимой было. Потом страх прошёл.

– А есть ли абсолютно бесстрашные люди? – задумчиво произнёс Эван. – Каждый хоть раз в жизни испытывал страх. – Я видела, что Конлет не согласен, но и Эван заметил это, и, ухмыляясь, продолжил: – Конечно, кроме Конлета. Ему страх неведом.

У Олана это вызвало легкую усмешку.

– Конлет заработался. Когда работаешь, как вол, забываешь про всё. Он ведь даже не танцует.

– Как и ты, Олан, – не остался в долгу Конлет.

– А я не умею! – сощурился тот. – Вот Алеард или Онан – это наш геолог, – пояснил он мне, – те отличные танцоры. Только так уж вышло – капитан не танцует вообще, хотя и умеет, а Онан танцует с каждой, которая не откажет.

Все рассмеялись, даже Конлет.

– А ты, Фрэйа, ты танцуешь? – вдруг спросил Олан.

– Редко. Я в этом не сильна, – честно ответила я, слегка смутившись.

– Ну да, – встрял Эван. – Умеет она, просто стесняется. Она многое умеет.

– Эван! – сказала я сердито, но его уже понесло.

– Мы с ней встретились... эм-м-м... Сколько тебе было? Двадцать с небольшим, да. Она сдружилась с дедом, который был отличным мечником. Он ковал настоящие произведения искусства. Чем это кончилось, как вы думаете?

– Фрэйа, ты ковала мечи? – спросил Кёртис изумлённо.

– Нет, не ковала, – ответила я, а руки так и чесались влепить Эвану подзатыльник, – это мне не по силам.

– Не ковала она! – радостно произнёс «брат». – Она с ними упражнялась! Я сам видел. Да ты и сейчас это занятие не до конца забросила, правда ведь?

– Правда, не забросила. Но когда Айвор – человек, который учил меня всему – уехал, стало сложнее. Себя со стороны не видишь, а перед зеркалом тренироваться – это не для меня. Нужно научиться слушать внутренний голос, а я тогда была весьма рассеянной. Сейчас это скорее развлечение.

– Значит, холодное оружие, – задумчиво произнёс Олан. – Странное увлечение для девушки, тебе не кажется?

– Нет, не кажется. Тогда я остро нуждалась в этом. На пути человека встречается масса возможностей, и мы вправе использовать или не использовать их. Но для каждого что-то свое. Кто-то хорошо поет, кто-то здорово готовит. У кого-то дар помогать людям. И каждый из них рано или поздно получит возможность стать в своем деле мастером, если очень постарается. Это не обо мне, но я получила шанс научиться и не упустила его. Я чувствовала, что мне это необходимо! Некоторые нуждаются в похвале, некоторые в порицании, а мне нужно было дать хорошего пинка... Образно выражаясь.

– Хм, – произнёс Олан.

– Я увлекался в юношестве боевыми искусствами, хотя здесь мне далеко до Санады, но я тебя хорошо понимаю, Фрэйа, – сказал Кёртис. – Начал с одного, перешёл на другое, а закончил полетами, – и он улыбнулся. – Ты права, что у нас есть возможности, но это не значит, что то, чем мы занимаемся на определенном этапе жизни, станет нашим призванием.

– Да, это я и имела в виду. Просто Эван говорит, что я разносторонняя. Но это скорее плохо, чем хорошо.