Потерявшиеся в России

- Вот эти решительные меры и спасли свободную Америку. Компартия была запрещена, и это стало благом для Америки, а то коммунисты и Америку превратили бы в нищенскую и дикую страну, как они превратили Россию. Кстати, это все в прошлом.

- Да, сегодняшним американцам и тебе вместе с ними повезло, что вы попали на пик благополучия, в котором сейчас находится Америка. Согласись, что ты не поехал бы жить за океан во времена Гувера или 'великой депрессии'.

- Обидно, что ты обо мне так думаешь! - Реваз резко отодвинул от себя тарелку, и она откликнулась металличе-ским звоном, наткнувшись на вилку. - Ты знаешь, почему я уехал в Америку! Потому что меня вытолкнули из моей родной Армении и из Азербайджана, а Россия, где я хотел найти вторую родину, меня тоже не приняла. Я здесь был 'лицом кавказской национальности', а в Америке я амери-канец, полноправный гражданин этой страны, и меня, где бы я ни оказался, будет защищать государство и армия. Меня уже попробовали остановить ваши менты в Москве, но посмотрели мой американский паспорт и взяли под ко-зырек. И я в этот момент почувствовал гордость за то, что я американец. А теперь скажи, как я должен относиться к Америке, которая, я надеюсь в это, станет моей второй ро-диной? И жаль, что это не Россия. Но России я не нужен. Боюсь, что и ты, Володя, ей не нужен, иначе она бы тебе, доктору наук, ученому, не платило бы гроши, которые у вас называются прожиточным минимумом.

- Прости, Реваз, я не хотел тебя обидеть. И реплики мои не имеют никакого отношения к личному. Ты мой друг и, надеюсь, останешься им. А в лицемерии ты меня упрекнуть не можешь. Просто я не настроен так востор-женно, как ты, и хочу сказать, что не все так просто, и что иногда даже очевидные вещи могут быть неоднозначными. Как говорится, палка всегда о двух концах. Ну, вот смотри, американцы стремятся к независимости. Для них харак-терна вера в собственные силы, стереотип американца: хо-рошая работа или свой бизнес, создание семьи, собствен-ный дом и автомобиль.

- Да, и это хорошо. В Америке трудолюбие и делови-тость - достоинства, а работа - источник благосостояния. Там уже ребенку внушают: 'сделай себя сам!' и поддер-живают в нем самостоятельность. Молодежь не гнушается любой работой и стремится к материальной самостоятель-ности. Достигнув совершеннолетия, дети обычно покида-ют дом, самостоятельно выбирая свой путь...

- Это прекрасно, - перебил Владимир Сергеевич. - Но в то же время эта независимость, способность изменить судьбу хороша для деловой жизни, а в браке эти достоин-ства оборачиваются своей противоположностью, приводя к конфликту двух личностей, стремящихся к утверждению собственного Я. И в результате, американцы предпочитают послушных, покладистых и душевных русских женщин, к тому же красавиц, своим деловым американским.

- Так что, Реваз, американцы иззавидуются тебе, по-тому что рядом с тобой будет теперь покладистая русская женщина, - весело сказала Лена.

- Надо добавить еще: умная и красивая, - засмеялась Мила.

Реваз притянул к себе Лену, обнял ее и поцеловал.

- Чего там американцы? Я сам себе завидую, - с улыб-кой промолвил Реваз, взял коньяк и налил всем в рюмки. - Предлагаю тост. За русских женщин, самых красивых в мире.

- То-то! - серьезно согласилась Мила. - Здесь мы точ-но впереди планеты всей.

За столом стало оживленно, шутили, рассказывали анекдоты. Потом Реваз спросил Владимира Сергеевича:

- Вы все про меня, да про Америку, а как ты? Как твоя наука? По-прежнему гнобят и денег не платят?

- Гнобить не гнобят, но и разгуляться не дают. Зар-плата - кошачьи слезы.

- В общем, наука и образование у вас не в чести, - констатировал Реваз. - Так относиться к своим ученым - это рубить сук, на котором сидишь. Без науки не может быть сильного государства.

- Володю приглашают прочитать цикл лекций в Мюн-хенском университете, - выдала семейную тайну Мила.

- Да-а? - искренне обрадовался Реваз. - Что ж ты мол-чишь? Это же здорово! А что будешь читать?

- Ориентировочно, 'Плановая экономика в Советской России и проблемы рыночной экономики постсоветского периода'.

- И когда едешь?

- Да еще все не ясно. Не знаю. И с языком проблемы. Знания на уровне аспиранта.

- Сидит, немецкий учит, - вздохнув, подтвердила Ми-ла.

- А как ты на них вышел? - поинтересовался Реваз.

- Это они на меня вышли. На немецкий перевели мою монографию на тему новых экономических условий в пе-риод перестройки, и она появилась в одном научном эко-номическом издании Германии.

- Молодец, - с чувством похвалил Реваз. - Я в тебя всегда верил.

- Гении - они нигде не пропадут, - улыбнулась Лена.

- Ага, как говорят у нас в России, талант не пропьешь, - подхватила Мила.

- Ревазик, у нас Мила теперь тоже кандидат наук, - похвасталась за Милу подруга.

- Ну, ребята, вы титаны, - с неподдельным восхище-нием сказал Реваз.- За это надо выпить.

За разговорами просидели допоздна. Пить уже никто не хотел, и Лена пошла ставить самовар. За чаем опять за-говорили об Америке.

- Вот у вас там, я знаю, считается нормой позвонить в полицию и сообщить о своем подозрении в отношении со-седа или донести на своего коллегу по работе, - сказал Владимир Сергеевич. - Тебе не кажется, что это как-то подленько, что ли?

- Это с твоей точки зрения, - возразил Реваз.

- А с твоей? - Владимир Сергеевич внимательно по-смотрел на Реваза. - Ты тоже доносишь?

- Я не доношу, - насупился Реваз. - Но считаю, что нет ничего предосудительного, если негодяя или нечистого на руку подлеца выведут на чистую воду. Если эти люди мешают жить честным американцам, почему они должны оставаться безнаказанными...Да, в Америке сотрудничест-во с властями поощряется, и норма поведения - это чест-ность, честность во всем. В американской школе, напри-мер, не принято списывать на уроках и пользоваться шпар-галками, а в бизнесе не принято нарушать обязательства.

- И что, если в школе кто-то списал, донесут? - в го-лосе Милы была ирония.

- Скорее всего, донесут, - мрачно подтвердил Реваз, и видно было, что это ему совсем не по душе.

- У нас за это темную делали, - с удовольствием ска-зала Мила.

- На Руси издавна сложилась поговорка: 'Доносчику - первый кнут', - согласился Владимир Сергеевич. - И это определяет характер и заложено в культуре русского чело-века. Не выдавать властям - это менталитет порядочного человека.

- Это потому что у вас в России власть никогда не бы-ла народной. Парадокс: вы воюете с властью, которую са-ми избираете... У вас на дорогах черте что творится, а во-дители вместо того, чтобы соблюдать правила движения, еще и помогают их нарушать. Они дружно сигналят фара-ми, предупреждая о наличии поста дорожной полиции с радаром, будьте, мол, бдительны. Тебе не кажется, что это какая-то ненормальная солидарность с точки зрения нор-мального человека? Так для чего вам в таком случае во-обще полиция?

- У нас милиция - поправил Владимир Сергеевич.

- Прошу прощения, милиция. Суть дела не меняет. Так для чего вам милиция?

- Чтобы карась не дремал, - засмеялась Мила.

- Чтобы взятки с автолюбителей брать, - добавила Ле-на.

- А вы не давайте! - жестко возразил Реваз. - Платите в банке. - Так нет же, вы дорожите своим временем, кото-рое потом все равно потратите впустую. Да, скорее всего, это просто разгильдяйство. Вам лень ехать в банк, проще сунуть пару долларов в руку гаишнику. А если бы задума-лись о том, что вы этим кормите огромный штат бездель-ников, этого бы не было... Вот скажи, Володя, почему в России люди ходят по газонам, а не по пешеходным до-рожкам? ...Рядом - асфальтовая дорожка, а вы прёте на-прямик через газон, а экономия составляет при этом три-четыре секунды. Эти три секунды решают судьбу или это вопрос жизни и смерти?

- Да нет. Скорее всего, дорожки делают там, где не нужно, на авось, - объяснил Владимир Сергеевич.

- Нет, Володя, это элементарное российское разгиль-дяйство. Мы не приучены были ценить чужой труд. Я прошелся вчера по городу до парка, смотрю, на автобус-ных остановках стоят красивые новые павильоны. Но стек-ла уже выбиты или разрисованы спреями. Как так можно? Это же ваш город!