Потерявшиеся в России

- Конечно, нет, - искренне возразила Мила. - Только мне как-то трудно к этому привыкнуть сразу.

- А мы давайте порепетируем. Скажите: 'Володя, по-дайте мне руку, я выйду'.

- Хорошо. Володя, дайте мне руку, помогите мне вый-ти из машины! - смеясь, повторила Мила.

- Видите, как просто? Считайте, что мы выпили с ва-ми на брудершафт. Остается только поцеловаться.

Мила промолчала. Владимир Сергеевич помог ей выйти, поставил машину на сигнализацию, нажав на кноп-ку пульта, отчего она слабо пискнула, и они вошли в подъ-езд дома.

Родители приняли Милу так, словно двести лет ее знали. Сразу усадили их с Владимиром Сергеевичем за стол, который изобиловал кулинарными изысками домаш-него приготовления. Видно было, что ее здесь ждали, спе-циально готовились, и Мила чувствовала от того себя не-ловко. Старики оказались очень милыми людьми и Миле понравились. Мать, Анна Тихоновна, с чисто русским хле-босольством потчевала Милу, неустанно предлагая то са-латик, то селедочку, то грибочки.

- А вот, Миланька, попробуйте буженинки. Это вам не магазинная, сама запекала по особому рецепту с чесноч-ком, да с яичком, и особыми специями пропитанная. Чув-ствуете, какой дух идет?.. Возьмите грибочков. Масляточ-ки, один к одному. Сергей Петрович сам собирал, я-то уж не могу, ноги что-то ходить плохо стали, да и вижу совсем плохо, зато солила сама. Засол у меня тоже особый, свой. Некоторые так солят, с пленочкой, только промоют, а я пленочки-то все посдираю. Хлопотно, зато вкусно-то как! А? Видите, кругленькие какие?.. Миланька, а рыбку-то вы не попробовали! Рыбка-то, она хоть и треска, а по-польски, отварная и с соусом. А соус-то на бульончике рыбном, со сливочным маслицем, нашинкованными яичками, с пет-рушечкой, да с лимончиком.

Анна Тихоновна так вкусно предлагала блюда, что от одного этого аппетит удваивался, и так искренне сокруша-лась по поводу того, что Мила чего-то не попробовала, да и попробовала-то, да не съела, будто цыпленок, что Миле стоило больших трудов уверить ее, что сыта, как никогда. Она давно взяла себе за правило вставать из-за стола с чув-ством легкого голода и сейчас думала о том, что теперь ей придется неделю сидеть на строгой диете, чтобы привести себя в норму. А когда добрейшая Анна Тихоновна поста-вила на стол домашний торт, покрытый взбитыми сливка-ми, Мила с ужасом поняла, что, если съест хоть кусочек, а Анна Тихоновна все равно заставит, то ей, чтобы вернуть свою форму, не хватит и двух недель диеты.

После чая Владимир Сергеевич уединился с отцом в отдельной комнате, и до Милы время от времени доносил-ся их неспешный разговор, а Анна Тихоновна показывала Миле семейный альбом с фотографиями. Мила в после-обеденном оцепенении удава сидела на диване и, борясь со сном, пыталась изобразить на лице внимание, слушала го-лос Анны Тихоновны, но голос ее как-то странно удалялся и начинал сливаться с голосами, которые доносились из соседней комнаты.

- А это Вовочке три годика. Вон бутуз какой. А это он с сестрой, когда ему было семь лет, как раз в школу пошел. Сестра, Аня, на три года старше Вовочки. Это Вова уже в институте. Это свадьба дочери...Э-э, Миланька, да тебя совсем сморило. Да и то, жарко здесь. Поспать тебе, вот что. Ну-ка, иди на диванчик. Я тебя пледом укрою.

Анна Тихоновна поднялась, твердо намереваясь уло-жить гостью.

- Ой, что вы, Анна Тихоновна! - испугалась Мила. - Я сейчас. Одну минуточку. Только умоюсь.

'Хороша бы я была. Пришла в первый раз к людям и развалилась на диване', - думала с неудовольствием Мила, плеская холодную воду на лицо. Потом она помогала Анне Тихоновне мыть на кухне посуду, как та ни возражала, по-сле чего они еще долго сидели в зале их трехкомнатной квартиры и говорили о разном: Анна Тихоновна шепотом, украдкой поглядывая в сторону соседней комнаты, укоряла бывшую невестку в черствости и в том, что она от своей невестки ни разу слова ласкового не слышала, и что при сыне она была, что пустое место. 'Слава богу, все кончи-лось' - вздохнула Анна Тихоновна и со свойственной по-жилым людям прямотой сказала: 'Вот ты мне сразу по душе пришлась. Вижу, с тобой Володе будет хорошо. А в нем не сомневайся, выходи за него. Он у меня парень с чистой душой'. Мила по обыкновению залилась краской и попыталась перевести разговор на другое, но Анна Тихо-новна не смутилась:

- А ты, девка, не красней! Ничего здесь стыдного нет. Он тебе нравится?

- Нравится, - еле слышно проговорила Мила, не в си-лах избавиться от неловкого чувства стыда.

- Ну, и совет вам, да любовь. А в нем не сомневайся. Этот никогда не обидит. У него душа чистая, как у ребен-ка. Мила, в свою очередь, рассказывала о себе, о своих ро-дителях. Владимир Сергеевич играл с отцом в шахматы в соседней комнате, и до Милы изредка слышала смех и не-ясный говор: отец с сыном вели какие-то свои, одним им интересные, разговоры...

Ушли они поздно, только-только заехать домой пере-одеться и идти к Эльке. Владимир Сергеевич завез Милу домой, поставил машину в гараж, и они встретились неда-леко от Элькиного дома.

Глава 22

У Эльки собрались все близкие подруги, которых ос-талось немного, а поэтому и компания была невелика: Татьяна с мужем, Лена с Ревазом и Мила

с Владимиром Сергеевичем.

Окинув взглядом стол, уставленный деликатесами, Мила тихо сказала Владимиру Сергеевичу:

- Я, наверно, своей смертью не умру. Видно, мне на роду написано погибнуть сегодня от обжорства.

- Спокойно, - бодро ответил Владимир Сергеевич то-же шепотом. - Я на что? Поможем.

- Умереть?

- Нет, все съесть!

Мила представила Владимира Сергеевича Эльке и Татьяне с мужем. С Леной и Ревазом Владимир Сергеевич уже были знакомы. Элька критически оглядела Владимира Сергеевича и, судя по ее лицу, осталась довольна, а Татья-на показала Миле большой палец. Мила благодарно кив-нула ей.

- А что, твой Олег опять весь в делах? - с иронией спросила за столом Эльку Татьяна. - Мог бы и снизойти.

- Тебе он нужен? - осадила подругу Лена.

- Действительно, - согласилась Элька. - Баба с возу - кобыле легче.

Муж Эльки уже давно отошел от их компании. Бизнес диктовал свои условия, и Олег быстро освоился в кругу преуспевающих бизнесменов, где были свои правила игры и отдыха. Элька, в отличие от мужа, осталась верна своим привычкам и привязанностям. В этом отношении деньги ее не испортили. Она неохотно ходила на какие-то важные тусовки, где собирался цвет власти и бизнеса и где нахо-диться без жен считалось дурным тоном.

- Ты когда уезжаешь? - спросила Татьяна Эльку, ко-гда мужчины после нескольких рюмок коньяка встали из-за стола и ушли на кухню покурить.

- Здрасте! - удивилась Элька. - Да я уже уехала. У меня уже работа там.

- Да это мы знаем. Хорошая работа, два раза в неде-лю! На вокзал то хоть тебя Олег отвозит?

- Куда он денется! Только у меня с понедельника уже полная рабочая неделя. Так что, кончилась лафа.

- Тоже в банке?

- Тоже. И в том же банке. Начальницу валютного от-дела 'ушли' на пенсию, а я на ее место.

- А как же Олег? - спросила Лена.

- А что Олег? У него здесь бизнес... Ладно, девочки! Давайте выпьем за нас! - перевела разговор Элька. - Что-бы дружба наша не прекращалась, несмотря ни на что.

- Во сказала! - фыркнула Татьяна. - Это уж теперь не от нас, а от тебя зависит. Это у тебя в Москве голову мо-жет снести. Теперь ты у нас будешь девушкой из высшего общества, не до нас будет.

- Как тебе, Тань, не стыдно! - обиделась Элька. - Я что, давала повод? У меня и здесь могло бы быть высшее общество, а я все время с вами.

- Да ладно, не обижайся, Эль! Это я так. Грустно что-то. Смотри, все девчонки разлетелись. И Ленка скоро усви-стит в Америку. Лен, тебя-то когда провожать будем?

- Не знаю. Реваза уже в консульство вызывали. Подо-шел его срок на получение иммигрантской визы.