Черные щиты

Посреди лагеря стоял большой шатер, принадлежавший, должно быть, королю Оланду или его верховному военачальнику. Гейл направил подзорную трубу в ту сторону. По обе стороны от входа стояли двое мужчин, вооруженные длинными копьями, напомнившими ему оружие шессинов. Но на таком расстояния наверняка сказать было нельзя.

Хорошо бы еще взять пленника, но сидеть в засаде и ждать, пока сюда забредет какой-нибудь омайский лесоруб, было невозможно. Гейл сложил подзорную трубу и вновь заткнул ее за пояс. Он и так узнал почти все, что его интересовало.

Вернувшись в лагерь, он двинулся прямиком в штабной шатер, где его ждали Шаула и Харах. Писец с улыбкой взглянул на Гейла:

— Такой же деятельный, как и всегда. Впрочем, в молодости я сам был таким. А сейчас радуюсь, когда не слишком ноет спина. Обычно к этому времени она разламывается от боли. И что тебе удалось разведать?

— Омайцы разбили лагерь у переправы, — сообщил Гейл. Шаула с торжествующим видом взглянул на Хараха:

— Я же говорил, что они там! — Затем он снова повернулся к Гейлу: — Они точно намерены переплыть Змеиную реку?

— Я видел, как омайцы на веревках перетягивали через реку плоты. Похоже, они пока переправляют припасы, а значит, окажутся на нашем берегу завтра утром. Тогда мы нанесем удар. — Гейл повернулся к часовому, который стоял снаружи, облокотившись на копье: — Собери всех командиров.

Часовой окликнул горниста, и тот дал сигнал сбора командного состава. Через пару минут все командиры Гейла уже были в походном штабе.

— Утром мы начнем сражение, — объявил король. Воины радостно загомонили.

— Выступаем за два часа до рассвета, — продолжил Гейл. — Я хочу, чтобы наша армия выстроилась на равнине до того, как враги догадаются о нашем присутствии. — Он описал им местность, где предполагал дать сражение. — Я лично назначу командира каждого подразделения. Сразу после того как воины закончат вечернюю трапезу, погасите костры. Я не хочу, чтобы кто-нибудь наступил на горячие угли, когда мы будем покидать лагерь. Пусть не берут с собой ничего, кроме оружия. Команды отдавать только голосом, причем негромко. Мы не станем использовать факелы, даже в темноте. Последнюю милю предстоит преодолеть в полном молчании. А теперь слушайте особо внимательно. Резерва не будет! К неприятелю мы выйдем в следующем порядке… — И он начал перечислять названия подразделений, а командиры делали пометки на своих вощеных табличках.

Когда все наконец разошлись, король присел под навесом вместе с Шаулой и Харахом. Все было сделано, и он радовался короткой передышке, чтобы слегка расслабиться перед сражением.

— Ты хочешь идти в бой, не оставив резерва? — озабоченно спросил Шаула. — Ты хорошо подумал? Я читал немало военных отчетов, и везде говорится, что мудрый полководец всегда имеет резерв на случай непредвиденных обстоятельств.

— Наш резерв составляют лучники, — пояснил Гейл. — Они в десять раз проворнее пеших бойцов. Кроме того, с невванскими солдатами мне придется придерживаться самой простой тактики ведения боя. Я просто укажу им место, где они должны будут сражаться. Если они выдержат первый натиск, то можно считать, что победа будет за нами.

— Мне бы твою уверенность, — вздохнул Шаула.

Харах промолчал. Все равно, его слова уже ничего бы не изменили.

Луны серебрила дорогу. Толком не проснувшиеся солдаты вяло шагали вперед под приглушенный лязг оружия. Когда очередное подразделение отправлялось в путь, командиры будили людей из следующего. Солдаты сперва сонно спотыкались, но затем взбодрились при мысли, что они наконец-то идут в настоящий бой, о котором так долго мечтали. Все воины, от ветеранов до зеленых юнцов, прекрасно сознавали, что далеко не каждый, кто встретил сегодня рассвет, доживет до заката.

И все же они ничуть не сомневались в победе. Они будут сражаться не с наводящим ужас королем Островов, а лишь с презренными омайцами, известными своей трусостью и глупостью. Разумеется, невванские пехотинцы и не подозревали, что точно так же думают о них самих и омайцы… Более всего веру в победу поддерживало присутствие появившегося из ниоткуда чужеземного короля, так не похожего на настоящего правителя. Его войско также не походило ни на одно войско цивилизованных государств, где в кавалерии всегда служили аристократы. Но это была прекрасно организованная армия дикарей, беззаветно преданная своему владыке. Они казались непобедимыми. А король Гейл ничуть не походил на изнеженных сановников, которые уже едва не привели Невву к гибели. Все это внушало людям уверенность.

Когда последнее подразделение покинуло лагерь, Гейл довольно кивнул и направил своего кабо в начало длинной колонны. Сперва король миновал своих всадников, а затем подразделения невванской пехоты. Всадники злились, что им приходится плестись в хвосте, но именно это было важнейшей частью плана Гейла.

Когда войска перевалили через гребень холма и спустились в долину, горизонт понемногу начал светлеть, и теперь близ реки стали заметны отблески множества догорающих костров. В лагере противника царила сонная тишина.

Внезапно в омайском стане послышались звуки труб, барабанов и флейт: неприятель заметил приближающееся войско. Омайцы покидали лагерь и с воинственным кличем выстраивались в неровные шеренги. Войско Гейла выглядело несомненно достойнее. Первые лучи утреннего солнца играли на бронзовых наконечниках копий. Командиры были вооружены мечами со стальными клинками. Гейл вспомнил об огромных запасах стали, которые обнаружил в пустыне, и представил, как грозно будет выглядеть армия со стальным оружием. С талантливым полководцем такое войско будет непобедимым. Противостоять ему не сможет никто!

Понемногу омайцы оправились от неожиданности. Когда их армия построилась в боевой порядок, они обнаружили, как малочислен их противник, и принялись отпускать в адрес невванцев презрительные шутки. Некоторые затянули военные гимны. Толстый мужчина на породистом кабо с богато украшенной сбруей выехал вперед и начал произносить речь. В паузах между фразами омайцы принимались трясти оружием и восторженно вопить.

Тем временем, невванские воины хранили молчание. Солдат выставили перед собой щиты и придерживали их одной рукой, другой сжимая копья. На воинах в трех первых рядах были доспехи из бамбуковых пластинок, скрепленных между собой жестким кожаным шнуром. Деревянные поножи защищали их голени, а головы — шлемы из толстой кожи, отделанные бронзой. На задних воинах были легкие кожаные шлемы, а на вооружении — копья и легкие щиты. Лучников в этой армии не имелось.

Уверенные в легкой победе, омайцы, презрев все общепризнанные нормы, не стали высылать парламентеров. Под барабанный рокот они двинулись вперед. Возглавлявшие их офицеры время от времени оборачивались и, размахивая мечами, что-то кричали, пытаясь, по всей видимости, удержать боевое построение.

— Щиты вверх! — скомандовали невванские командиры.

Воины подняли их до уровня глаз — и как раз вовремя. Омайцы стали стрелять из луков. Гейл видел, что большинство стрел летит с флангов, где шли не прикрытые доспехами лучники, которые то и дело останавливались, чтобы спустить тетиву. Однако предусмотрительно поднятые щиты невванцев отражали эти залпы, и лишь несколько стрел нашли цель.

Гейл, верхом на кабо, держался поодаль, на небольшом возвышении, и внимательно вглядывался в ряды врага, но пока не видел среди них воинов Гассема. Затем он заметил какое-то движение на другой стороне реки. Достав подзорную трубу, король направил ее на место переправы армия Омайи и увидел сооруженное на берегу шаткое строение, похожее на наблюдательный пункт. В это время омайцы пошли в атаку, и Гейл оторвал взор от другого берега.

С дикими воплями враги устремились к противнику и завязалась рукопашная схватка. В солнечных лучах засверкали клинки мечей и лезвия боевых топоров. Почти никто из омайцев не носил доспехов, но зато их копья были длиннее, и невванцам было нелегко вести ближний бой. Ожесточенная схватка завязалась на правом фланге, где солдаты Омайи оказывали наибольшее давление.