Страница 20 из 55
мгновением. И мне в нем не было отказано. Поцеловались еще раз, и …
разбежались, потому что по другому расстаться никак не получалось.
А звезды на небе начали гаснуть.
Часть двенадцатая.
Коля полусонного довел меня до машины и помог залезть в
кузов. По бездорожью до отряда, на рытвинах и ухабах, постоянно
клевал носом и ухитрялся засыпать. Чем веселил всех в кузове. Не
помню, сходил ли в отряде в столовую, но точно знаю, что до пятачка
меня довезли, что-то там говорил канавщикам, что-то техникам
документаторам. После чего в кустах, где на меня сложно наткнуться, а
машиной раздавить вообще невозможно, расстелил курточку, упал на
нее, и отключился. Не думая ни о ядовитых змеях, ни о скорпионах и
тарантулах, ни о других отвратительных созданиях. Прости меня,
Николай Федорович, за такой бесчестный поступок!
Кажется, спал недолго, но когда открыл глаза, солнце стояло над
головой. За конец рукоятки поднял молоток и дал ему возможность
принять вертикальное положение: по длине отбрасываемой тени и ее
направлению получалось двенадцать часов полудня. Ничего себе! Три
часа провалялся! Зато голова соображала, и два часа я успел побегать,
кое-что посмотреть и на миллиметровке подрисовать. Кстати, мест, где
56
можно подрисовывать, осталось немного. Прикинул на карте – дней на
десять работы, не больше. Прикинул по времени – к концу
официальной практики дела на пятачке я закончу. И остается две
недели, выпрошенные главным геологом на уточнение по данным
электроразведки положения разлома на старой моей площади. Плюс
там же пройти картировочные скважины и кое-что вскрыть канавами,
если до них дойдет дело.
С пятачка в отряд вернулся бодрым, в столовой с аппетитом умял
все возможное (завтракал ли утром – так и не вспомнил), и пошел в
палатку на позднюю по понедельникам сиесту. Лешка на раскладушке
уже валялся. Посмотрел на меня с сочувствием:
« Ну и видок у тебя был утром! Вы что, вагон со Светкой ночью
разгружали? Ты, пока в отряд ехали, в машине спал, а девчонка полдня
в Рафике кимарила, подружки упросили начальника ее не будить!»
«Не ругал ее?» - на душе у меня стало неспокойно.
«За что?» - Лешка заулыбался, - «Он (старший техник) рядом с
ней на цыпочках ходил! И мне кулаком погрозил, что б не шумел», -
уставился на меня этаким изучающим взглядом, - « Пришлось еще раз
его навестить, в конце работы», - и продолжал на меня смотреть, теперь
молча. Что-то ждал.
«Зачем?» - оправдал я ожидание.
«Тебя обрадовать!» - с улыбкой протянул мне склеенный из листа
бумаги не подписанный конвертик, - «Светка передала!»
Почувствовал, как кровь приливает к лицу, пальцы, когда
разрывал конверт, подрагивали. На внутренней его стороне было три
слова: Люблю! Целую! Жду! Вздохнул с облегчением. Лешка с
любопытством на меня смотрел.
«Что написала?» - теперь начал меня взглядом гипнотизировать.
«То, что ты всем девчонкам по ночам шепчешь!»
«А….тогда пиши ответ! Завтра передам!» - вот это подсказывать
мне необязательно. Но сочинять при Лешке не получалось. Пришлось
отложить до вечера, и когда последние любители настольного тенниса
палатку-камералку покинули, послание сочинил. Девчонке, младше
меня на десять лет, написал о любви! Чего никогда и никому не делал!
Утром тщательно заклеенное послание любопытному Лешке отдал для
передачи.
Еще два дня в поле бегал по максимому. А в четверг все геологи
остались камералить - готовились к приезду главного геолога партии.
Подрисовывали карты и схемы, с Виктором Александровичем уточняли
на них перспективные для поисков руды места, обсуждали как и что
каждый будет говорить, если это потребуется.
Я начал с пятачка. Разложил перед собой миллиметровку,
внимательно рассмотрел и вблизи сидя, и поднявшись на ноги вроде
как издали. Смотрелась красиво: по всей ее длине – чуть больше метра
– протягивалась сложная разрывная структура. Не единый мощный
57
разлом, этакая гигантская трещина в земной коре, а именно структура,
шириной до двухсот метров, представленная несколькими разломами,
сближенными, сочленяющимися и расходящимися, осложненными ими
же, но более мелкими и других направлений. Причем между
разломами разные по возрасту породы, что говорит о многочисленных
по ним подвижкам, с разной амплитудой смещения. Первый
обнадеживающий признак: структура долгоживущая.
И сразу бросался в глаза обнадеживающий признак второй: и в
самих разломах, и рядом во вмещающих породах наблюдались
линейные интрузивные тела – дайки, причем разные и по времени
внедрения, и по своему составу. То-есть, разрывная структура была
глубинной, и связанной с магматическим очагом.
Третий признак: магматический очаг подтверждался
гравиметрической съемкой, которая четко отметила на глубине более
пятисот метров крупный объект с дефицитом массы, то-есть, менее
плотных пород, чем обнажающиеся на поверхности. А ими могли быть
только гранитоиды. Которые, согласно теории, и являются
первоисточником элементов в образовывающихся рудных скоплениях.
Четвертый обнадеживающий признак – и самый для геологов
важный: породы в самой структуре и вблизи ее в разной степени
изменены – из коричневых разных оттенков превратились в светло
зеленые, зеленые, и темно зеленые в наиболее насыщенных разломами
местах. А это свидетельствовало о том, что отделявшиеся от глубинных
гранитоидов, по мере их остывания, газо-жидкостные флюиды, эти
носители рудообразующих элементов, использовали разрывную
структуру как возможный канал перемещения. Правда, на современной
поверхности руды нет, но она возможна на глубине, а на поверхности
проявлено то, что ее сопровождало и превратило породы из коричневых
в зеленые.
Теперь пятый признак, позволяющий ограничить площадь очень
дорогих поисков бурением, раз дело идет о не выходящей на
поверхность руде: породы на пятачке залегают не горизонтально, а с
наклоном на запад. То-есть, на востоке обнажаются более древние, и
как я знал, для руды не подходящие. Почему? Бог знает, но в уже
известных и разведанных рядом и вокруг рудных объектах такое
подтверждается. Стало быть, и я должен это учитывать, и восток
пятачка – это его третья часть - уже сейчас исключить из
перспективной на поиски бурением площади. Центральная же часть
пятачка, где породы изменены максимально, и сами они для руды
подходящие – опять таки по аналогии с известными рудными
объектами - самая перспективная, и бурение здесь можно планировать
хоть сейчас. Западная часть тоже перспективна, но поверхность
сложена более молодыми породами, перекрывающими можно сказать
рудовмещающие. То-есть, руда под ними теоретически может быть, и
ее можно искать, если мощность пустых перекрывающих это позволит.
58
Полюбовавшись на свою портянку, кое-что на ней подправил,
зеленым карандашиком раскрасил изменения в породах – в оттенках
согласно степени проявлений; красным карандашиком выделил редкие
пятна ожелезнения – оно обычно соседствует рядом с рудой. И решил,
что на миллиметровке есть о чем рассказать и что показать. Это
главному геологу, когда до говорильни дойдет дело.
Миллиметровку на пятачок заменил на столе первой своей
картой на ватмане. Теперь ее рассмотрел сидя, потом поднялся, и
подумал над ней стоя. Что-то меня немного напрягало, какая-то на
карте недоделка.
Достал пикетажку, просмотрел старые записи. И нашел, что на
борту долины со скрытым в ней разломом есть небольшой выход