Рифейские горы

- Ерунду болтаешь,- заметил Велианас, с видимым усилием сохраняя терпеливое выражение на ещё больше постаревшем за последние дни лице.

- Вы - аэл, я - раб, мараг, варвар! Вот и держитесь соответственно. Не надо меня подкармливать! Не надо меня защищать! И вопросы эти свои дурацкие... Ничего этого не надо!

- Я лишь хочу, чтоб ты не сдох с голоду...- Велианас раздражённо нахмурил тём-ные брови. У этого марага просто талант - выводить из себя окружающих! Немудре-но, что Кэйдар так суров с ним.

- Спасибо, господин!- варвар скривил распухшие губы в издевательской усмешке.- Но лучше б вы не вмешивались сегодня... У меня был шанс умереть с мечом в ру-ках... в поединке...

- Свой шанс умереть с мечом в руках ты давно уже потерял. Ещё когда рабом стал, вояка...- Велианас резко подался вперёд, будто схватить хотел за грудки, встряхнуть хорошенько дерзкого мальчишку. Но сдержался. Не из тех он был, кто бьёт слабей-шего, ведь на марага сейчас без слёз смотреть нельзя. А всё скалится, пытается пока-зывать зубы. Упрямый и гордый, с характером, несмотря на то, что раб и варвар.

- Вы же не знаете ничего! В плен не только добровольно сдаются...- а Айвара больше всего оскорбило насмешливое презрение во взгляде Велианаса. Много он подобных взглядов видел за прошедший год, но от этого человека почему-то обиднее всего стало.

- Без воли Создателя и комар крылом не двинет! Кому суждено быть рабом, тот станет им рано или поздно. Так у нас говорят! Или ты, мараг, не веришь в судьбу?- Велианас с коротким смешком смерил Айвара взглядом с головы до ног: слабак, еле на ногах держится, но зато злого упрямства в нём - на двоих с лихвой.

- А у нас теперь с вами, господин, судьба одна на всех, общая! И вас, и Кэйдара вашего, Наследника, и всех остальных... И меня вместе с вами всеми... Никто раз-бираться не будет, кто где... Где благородный аэл, а где - ничтожный варвар? Земля, она всех принимает: и рабов, и вольнорождённых...

Несмотря на молодость, говорил этот мараг мудрые правильные слова. И смотрел уже без злости на обезображенном побоями лице - с одной лишь усталостью, огром-ной настолько, когда помочь может одна лишь смерть.

Сам мараг не выглядел напуганным, хотя предупреждал о возможной засаде. Не-заметно было, что он боится смерти. Что помогает ему держаться, когда вокруг всё сплошь враждебные лица? Когда чуть ли не каждый норовит сунуть кулак в зубы? Ещё и от предложенного хлеба отказывается! Откуда он берёт свои силы?

- На жреца-прорицателя ты совсем не похож. Вот доживём до завтрашнего вечера, посмотрим. А сейчас подбери хлеб! Ешь, а я принесу тебе чего-нибудь горячего.

Не дожидаясь ни протеста, ни возмущения ответного, Велианас отвернулся, реши-тельным шагом пошёл к костру. А Айвар провожал глазами его широкоплечую под-тянутую фигуру. Чёрный плащ из отсыревшей шерсти раздувался широким крылом, едва не волочился следом по снегу.

Такого человека невольно зауважаешь. В нём скрытая сила. Если б он не просто ушёл после своих слов, а остался дожидаться выполнения приказа, Айвар предпочёл бы умереть, чем взять еду из рук аэла, но Велианас повёл себя, как настоящий ди-пломат: мудро, с пониманием. И поэтому Айвар без долгой внутренней борьбы по-добрал облепленный снегом кусок хлебного пайка, бережно поднеся к лицу, вдохнул сладкий сытный запах, и не сумел сдержать глухого болезненного стона.

Как же он хотел есть! Просто умирал от голода! И желудок заныл с требователь-ной резкой болью. Сладкая пытка! Это пытка!

* * *

А утром их всех подняли рано, ещё до восхода солнца. Сам Велианас расталкивал спящих, раздавал приказы, руководил сборами. Он заметно нервничал, торопился, поминутно оглядываясь и подгоняя остальных.

Та неспешность, с какой умывался и брился Кэйдар, сводила его с ума. Хорошо, хоть Лидас обошёлся без своего каждодневного туалета. Его, чистюлю, вообще было бы не дождаться.

Все предчувствовали скорое окончание похода, не могли сдержать радости на ли-цах и довольных улыбок. Один лишь варвар смотрел хмуро, сдвинув брови и поджав насколько можно разбитые губы.

Велианас подошёл к нему перед самым отъездом, проверить, как стянуты узлы ве-рёвки.

- Перевяжи!- приказал Аксетию.- Не надо так туго...- а Айвара же спросил, загля-нув в самые зрачки:- Ну, что, предсказатель, не боишься?

Держался с напускной весёлостью, с улыбкой, и сейчас думал подшутить над ма-рагом, но тот не понял шутки. Сказал не к месту:

- Сегодня кровь прольётся, господин... много крови... Самкрас - небесный лучник - выпустил свои стрелы...

Велианас непонимающе бровью дрогнул, а варвар головой мотнул ему за спину.

Солнце всходило. Его не было ещё видно за скалами, но лучи - длинные, тонкие, горячие - протянулись через разрывы в низких тучах, алым окрасили горный склон, и все заснеженные макушки скал, заслоняющих своими телами полнеба.

- Это всего лишь солнце... Создатель с нами!- Мараг не стал спорить, плечами лишь пожал.

Они тронулись в путь, кто верхом ехал, кто пешком шёл, но последних было больше.

Аксетий, сволочной тип, всё-таки сделал по-своему. Понимая, что Велианасу сей-час не до них, верёвку затянул ещё туже, чем было. И руки связал за спиной, а не спереди, хотя обычно в дорогу никогда так не делал.

И руки устали очень быстро, затекли почти сразу, онемели по самые плечи. Да и идти так по снегу, через камни, намного было сложнее.

Айвар измотался так, что и по сторонам не смотрел, просто не было сил держать голову. Шёл, не прислушиваясь к голосам вокруг. Ничего не соображал, ни о чём не думал. Одно в голове держал: куда ногу поставить, чтоб не упасть, думал о каждом последующем шаге, как о последнем в своей жизни.

Когда споткнулся-таки, рухнул боком в снег, подумал в первый момент: "Всё! Это всё!", только потом различил ухом знакомый тонкий свист над головой. Стрела прошла у самого плеча, вошла в снег почти по самое оперение. Айвар глазами про-следил - серые с чёрными крапинами перья.

Араны! Это же араны!

Он не удивился-то особо и испугаться не успел, сам не сразу понял: лучник, спря-тавшийся за камнями, метил тебе в грудь, и только падение, нелепое падение спасло от смерти.

А вот двум другим аэлам из твоего сопровождения меньше повезло: они беззвучно осели в снег. У одного стрела оказалась точнёхонько в сердце, насквозь прошла, плащ прорвав. У другого - пробила горло.

- Назад!!! Щиты поднять!- громкий голос Велианаса пронёсся над головами. И пе-редние из колонны, и отставшие подались к центру, пытаясь образовать тесный круг из поднятых щитов и копий.

Ничего этого Айвар не видел, лёжа в снегу. Сам не успел подняться, почувствовал, что кто-то тянет его по снегу, спиной вперёд.

Вспомнили! Не забыли!

Бросили под ноги, внутрь образовавшегося кольца, и Айвар тут же на колени пе-рекатился. Откуда только прыть такая взялась, и силы?

- Плотнее щиты! Плотнее!- крикнул Кэйдар, его самого Айвар не слышал, лишь голос, звонкий, перекрывающий все другие звуки.- Копья не опускать! Держите копья!..

Первых несколько залпов лучников они выдержали без больших потерь. Сильнее всего пострадали лошади.

А потом атаковали конники. Из-за камней выкатила целая волна. Засада! Мараг был прав, это была настоящая засада. Такая сила мощная тихо ждала их появления.

Кони мчались галопом, всё больше набирая скорость. Невысокие гривастые широ-когрудые лошадки. На узкой тропе их можно было разместить всего по три, вот так они и ударили. Как копьё! Мощным ударом, буквально втоптав копытами передних воинов в снег и камень, а потом рассыпались, а в образовавшуюся брешь прола-мывались новые и новые.

Велианас смотрел на них с изумлением. Он ничего подобного в своей жизни не видел. Воины в доспехах, не литых, как у аэлов, соединяющихся кожаными ремеш-ками по бокам, нет, эти доспехи состояли из пластин, чешуйчатых, как у рыбы. И лошади, даже лошади были скрыты под бронёй до самых колен.