Возвращение домой

Тихий, смирный, вечно задумчивый до угрюмости, ни слова от него не услышишь. Но что он ещё может выкинуть? На что он способен и что ещё он умеет? Наверняка, хорошие навыки при работе с картой и компасом – не единственное, на что он способен!..

Вот уж точно, в тихом омуте черти водятся! Древнейшая, ещё с Земли, поговорка, а как она иногда точно и справедливо характеризует некоторых типов, таких, как Тайлер, например… Не зря же Барклиф предупреждал! Держать его нужно на глазах, всегда в поле зрения. Бережёного Бог бережёт!

Джейк сидел как раз напротив Моретти и исподволь мог наблюдать за ним. Идея с индикатором не давала ему покоя. Даже недавний инцидент с Алмааром не давал забыть, не загнал эту мысль поглубже. «Как его спросить? Так, чтоб не навязчиво? Чтоб не было потом лишних вопросов. Да и что я ему скажу, если вдруг спросит? Есть индикатор – нет индикатора? Что это меняет? Разве это важно? Совсем не важно и ничего это не меняет! Вот именно – ничего!.. Но ведь зудится где‑то внутри, в самых мозгах. В этом загадка какая‑то! Что‑то важное кроется! Не зря же я забыть про индикатор никак не могу. Есть, значит, в этом что‑то важное. Что‑то нужное! То, о чём мы сами ещё ничего не знаем…»

…К реке они вышли уже к вечеру. И Дюпрейн дал им передышку. Они схоронились среди молодой поросли, спрятались в зелени. Когда‑то здесь, по самому берегу, велись лесозаготовки, так удобнее было сплавлять лес к городу, дешевле и быстрее.

Лес поднялся, и довольно густой, до самого откоса. Чайна текла где‑то внизу, под обрывом. Её левый берег, тот, куда им нужно было перейти, казался ярко‑зелёным от листвы. Тот лес был совсем не тронут ни человеком, ни его техникой. Заросли спускались к самой воде по пологому берегу, они готовы были принять людей, заботливо скрыть их от посторонних нежелательных глаз.

– Вот чёрт! – Дюпрейн выругался чуть слышно, себе под нос. Капитан один из всех стоял, глядя на реку и сверяясь с картой. – Неприятности так и прут…

– Что‑нибудь не так, господин капитан? – спросил вдруг Кордуэлл. Дюпрейн повернулся к ним лицом, опустился на корточки, так и держа карту в руках.

– Плохо дело! – быстро оглядел каждого внимательными глазами, словно сомневался ещё, доверять ли им всю правду – или не стоит?

– Чайна разлилась! – наконец заговорил он после долгого молчания доверительно, будто хотел узнать и их мнение, – Видимо, в горах, у Радужного хребта, дожди прошли… Устарела теперь наша карта! А ведь две недели назад здесь всё по‑старому было. Берег подмыло, да и река сильно бурная. Чёрт! Раньше здесь было мелкое место и самое узкое для перехода… Берег совсем не тот… Нужно теперь или другое место искать, или переходить здесь, но искать место для спуска к воде.

– А как будет быстрее? – Алмаар заговорил в первый раз после того случая и посмотрел на капитана исподлобья. Проблемой занят, но обиду не забыл, мысленно констатировал Дюпрейн и не удержался от довольной улыбки.

– А если спуститься ниже по течению? – Предложил Моретти.

Один рядовой Тайлер опять промолчал, он сидел ближе всех к краю откоса и смотрел на реку, на лес внизу, словно ему и дела ни до чего нет. Это равнодушие и беспечность разозлили Дюпрейна, и он не выдержал, спросил, не сдержав резкости в голосе:

– А ты, Тайлер, что предложишь?

– Я? – Джейк посмотрел на них через плечо с некоторым удивлением. – Нужно подняться немного выше по течению, господин капитан, – ответил он после недолгого раздумья, снова глянул на реку сверху. – Вон там, русло выпрямляется, там нет такого изгиба, как здесь. Река в том месте, конечно, шире, но берега не должно было размыть. Да и течение будет спокойнее. Нужно там пробовать, господин капитан.

Они так и сделали, как предложил Джейк. И капитан остался доволен тем, что наконец‑то начал раскачивать своих подчинённых, что они таки стали интересоваться происходящим и принимать участие в операции. Дюпрейн и сам заметил, что лучшее место для перехода там, где и указал его Тайлер, но то, что именно Тайлер заметил это, его немного озадачило. А главное: он ещё больше убедился в собственных догадках о том, что этот солдат не так прост, как кажется на первый взгляд. Или он просто хочет таким казаться? Одним словом, вопросов меньше не стало…

Но в реку никто сразу не сунулся. Капитан ещё дого прислушивался, присматривался, наблюдал за соседним берегом, мысленно прикидывал и определял расстояние, а потом только разъяснил что к чему:

– Спускаться к воде по‑одному! И только по моему приказу! Первым пойдёт Кордуэлл! Плавать умеешь? – этот вопрос адресовывался лично Дику, но другие насмешливо загоготали. Дюпрейн не обратил на это внимания, продолжил дальше. – На берегу долго не задерживайся. Будешь переходить – без лишнего шума и плеска. Вышел – и сразу за деревья! Схоронишься – со следующего глаз не спускай. Понял? – Кордуэлл согласно кивнул. – Автомат держи повыше: чистить придётся только на привале. Всё! Остальные – приготовиться! Заняли места! С товарища глаз не спускать! Порядок такой: Кордуэлл, Алмаар, Моретти, я, последним – Тайлер!.. Пошёл!..

Джейк со своего места, возле дерева, низко склоняющегося к воде, мог хорошо видеть Кордуэлла. Вот он, низко пригибаясь, несколькими прыжками преодолел узкую песчаную косу, вошёл в реку. Сначала – метров пять – просто шёл. Вода поднялась уже до ремня, когда он поплыл, загребая одной рукой, автомат держал над головой в другой руке. До другого берега оставалось всего метра три, когда Кордуэлл наконец‑то коснулся ногами дна, и заторопился, побежал, поднимая тучи брызг. Течением его утащило дальше, чем они могли предположить: не к кромке леса, как было рассчитано, а к покатому песчаному пляжику, где Дик был сейчас как на ладони. Увязая в мелком песке почти по щиколотки, он бегом пересёк пляж, скрылся в лесу, за деревьями. Выждав какое‑то время, Дюпрейн движением руки отдал приказ: следующий! Алмаар ждать себя долго не заставил! Быстрый и ловкий, он двигался без лишней суеты и смог справиться с течением, выбрался на берег – шаг! другой! – и вот он уже под прикрытием леса.

Потом пошёл Моретти! За ним – капитан!

Джейк сидел, упираясь коленом в землю и прислонившись боком к тёплому стволу дерева. Автомат в его руках целился в небо, но Джейк, следивший сейчас за каждым шорохом на той стороне реки, успел бы мгновенно выстрелить в любого чужака, появившегося внезапно. Он почти слился с природой, кожей ощущал шелест листьев над головой, писк птиц на соседнем берегу, мерный, еле уловимый рокот катящейся воды.

Подобное он переживал при посадке корабля! Ощущение растворённости в мире, когда ты сам, по непонятным тебе причинам, превращаешься в каждый шорох, в каждый звук. Как молекула в воздухе! Когда ты везде и в то же время – нигде! Но ясность мозга при этом ещё больше обостряется! Начинаешь замечать и чувствовать всё то, на что в обычных условиях не обратил бы ни малейшего внимания!

Писк комара над ухом!

Хруст веточки на соседнем дереве!

Скрежет жука‑короеда, точившего ствол изнутри!

Плеск воды, разбивающейся о тело капитана, плывущего через реку!

Даже биение пульса в висках казалось сейчас таким далёким‑далёким, как будто оно пульсирует в чьей‑то груди, а не в твоей!..

Дюпрейн шёл по пляжу уже на том берегу, такому далёкому, сумеречному, а Джейк отсюда слышал, – да так явно! – как шипит песок, впитывая воду, стекающую с мокрой одежды капитана.

Когда Дюпрейн растворился в зелени, Джейк мысленно досчитал до десяти и сорвался с места. Спину прикрывать было некому, но зато с другой стороны реки за каждым его движением следили четыре пары глаз товарищей, которые в случае чего сумеют предупредить опасность, если таковая возникнет. Вода была холодной и удивительно чистой. Вода с гор! Кристальная вода! Из горных ручьёв, разбухших после дождя. Хорошо ещё, что дожди эти прошли по горам. Не дай Бог попасть в настоящий тропический ливень, какой бывает здесь, на Гриффите! Непрерывно льющаяся стеной вода, которую даже сама земля не в состоянии впитать сразу. И несколько недель так!.. Сам‑то Джейк не попадал под такое, но картинки из новостей засели в памяти на всю жизнь.