Возвращение домой

– Быстро!.. Я приказываю!.. Алмаар! Встать!!!

Кордуэлл пошёл к ним первым, и Джейк догнал его, уже на ходу понимая, что к чему. Алмаар попросту не вынес этот марш‑бросок, сдал первым, а, может быть, просто споткнулся, упал, а на то, чтобы подняться и бежать дальше, не хватило ни сил, ни желания. Рано или поздно кто‑то из них должен был не выдержать этого напряжения, сдаться… Просто капитан требует слишком многого от них, неподготовленных, неопытных, ни к чему не готовых. Он только и говорит об этом, знает и понимает сам, но по‑прежнему гонит и гонит их вперёд. Вперёд! Почти без отдыха, почти без сна, почти без воды и пищи! Они же ели сегодня всего один раз! Если, конечно, тот завтрак можно назвать завтраком… И вот он, результат! Не замедлил сказаться!..

– Я больше и шагу не сделаю, господин капитан! – упрямо щуря глаза и кривя губы, повторил Янис, глядя на Дюпрейна без страха, с отчаянием и упрямством. Именно это отчаяние и ещё усталость – нечеловеческая усталость! – придали ему смелости. Хотя Алмаар и раньше‑то не отличался большой дисциплинированностью, но сейчас он отпустил тормоза. – Я устал!.. Я больше не могу! Вся эта спешка… Этот идиотизм!..

– Ах, ты устал! Вот оно что! – Дюпрейн скривился с язвительной усмешкой. – А хихикать у тебя силёнок хватало? Хватало, рядовой?!! – а потом крикнул со злостью. – Встать немедленно!!!

– Я сказал: больше никуда не пойду! – Янис шевельнулся, устраиваясь поудобнее и не глядя больше на капитана. Окончен разговор, одним словом…

– Ты отказываешься выполнять мой приказ? – Дюпрейн стоял, с досадой стиснув кулаки. Высокий, худой и какой‑то нескладный на первый взгляд. Но это был очень упорный и твёрдый человек! Не менее упрямый… Он не позволит такого, не допустит неповиновения от своего подчинённого.

«Не настраивать их, значит, против себя!!! Не злить лишний раз!!! Да их же бить надо! И чем больнее, тем лучше! Тем лучше они станут! Благоразумнее, послушнее, покорнее, чёрт возьми! Это уже не дети, это самонадеянные и беспечные юнцы с завышенной самооценкой и амбициями!.. Сами ничем не думают за неимением мозгов, так при этом и знающего человека слушать не хотят! Ни слушать, ни подчиняться!!!»

– Да, господин капитан. – Просто ответил Янис и снова посмотрел на капитана. Их глаза встретились, скрестились взгляды. Никто не собирался отступать! Этот паршивец смотрел на Дюпрейна, как на равного себе, – более того, как на человека, разом потерявшего звание в его глазах, человека, чьё мнение его теперь мало интересует. Но Дюпрейн никогда до этого не терял авторитета среди своих подчинённых, и этот случай тоже не станет исключением…

– Встать, рядовой! – почти шёпотом произнёс капитан, выхватывая из кобуры пистолет. Это было его личное оружие, с которым он не расставался никогда. Хромированное дуло упёрлось Янису в грудь, и предохранитель щёлкнул с сухим и очень громким щелчком.

– Встать!!! – повторил капитан чуть громче.

Алмаар вряд ли испугался, но лицо его разом побелело, и глаза чуть ли не молнии метали, и ещё в них сквозила ненависть, живая, почти осязаемая ненависть. Янис молчал, поджав губы, играя желваками, его взгляд выражал собой все мысли и отношение к приказу, и мнение о самом капитане. Дюпрейну, вообще‑то, было наплевать на то, что думает о нём рядовой, главное – конечная цель операции. Ради её достижения Дюпрейн бы даже пристрелил этого своенравного выскочку, этого типа, вредного и опасного. Остальные, зато, будут впредь послушнее! Ради этого Дюпрейн мог без зазрения совести спустить курок…

Но до этого дело не дошло! Этот упрямый мальчишка оказался умнее, чем подумал о нём капитан.

Алмаар медленно поднялся, не сводя глаз с лица Дюпрейна, на пистолет, всё так же нацеленный в грудь, даже не глянул. Встал и пошёл, на ходу поправляя ремень автомата. Прошёл мимо Моретти и Кордуэлла, мимо Джейка.

Прямой и гордый, выполнивший приказ капитана, подчинившийся его воле, оставшийся без поддержки товарищей, но не сломленный и, что её страшнее, – затаивший обиду или даже месть, страшную месть!

Капитан всё же, видимо, понял, что этот протест среди его подчинённых в какой‑то степени и справедлив: им нужен был отдых, этим неподготовленным к трудностям мальчишкам. И Дюпрейн сделал привал, с обедом и нормальным отдыхом. Но, правда, не сразу, они перед этим ещё почти час шли.

…А потом сидели и молча ели. Никаких шуток, никаких разговоров! Они разом стали совсем другими! И не смотрели ни на Дюпрейна, ни на Алмаара. «Приуныли, совсем приуныли бойцы!..» – С горечью подумал Дюпрейн. Он исподлобья наблюдал за каждым из них.

Кордуэлл и Моретти… Они разные внешне, но в чём‑то схожи, если узнать их поближе. Спокойные и дисциплинированные ребята. Послушные и исполнительные… В этом‑то и схожи! Никто из них не сделал ещё ни одной попытки пойти против или сделать что‑то во вред, хотя возможность проявить себя была, да ещё какая!.. Как никак второй день уже вместе. Одна команда!.. Из своего личного опыта Дюпрейн знал, что именно на таких вот бойцов, как эти двое, во время операции обычно и рассчитываешь свои силы, так как заранее уже примерно знаешь, как каждый из них поведёт себя в данной ситуации. Любой, как они, выполнит самый сложный и опасный приказ, даже с риском для жизни. Хорошо выполнит, если не отлично! Но при этом инициативы от них не жди… В этом‑то и весь минус!.. Если рядом меня не окажется, они могут растеряться и даже глупостей наделать.

Остальные двое – Алмаар и Тайлер – совсем другие! С ними куда сложнее… Внешне они, наоборот, как два брата, но как сложно понять их нутро! Они ведь разные, очень разные!..

Вот Алмаар, например, – клубок оголённых нервов! Эмоции и противоречия! Ждёшь от него одного, кажется, вот уже и понял, разгадал его, предугадал каждое движение, каждый поступок, – ан нет! Он выкидывает ещё что‑то! Совсем новое! То, к чему как раз и не оказываешься готовым!.. Опасный человек!.. Хотя, если за ним хорошо понаблюдать, то можно заглянуть в его маленький мирок. Ведь Алмаар не скрывает своих чувств, своего отношения. Иногда он как на ладони! Как своенравный и капризный ребёнок, который сначала делает, поддавшись эмоциям, а потом думает. Другое дело – Тайлер! Этот – самый сложный в четвёрке. Молчит… Замкнутый какой‑то. Весь в себе! Даже безучастный, скорее, ко всему, что происходит. Но Дюпрейн уже несколько раз ловил внимательные взгляды этого парня. Это взгляд профессионала! От такого взгляда не ускользнёт ничьё движение, ни один шорох, ни одно неосторожно сказанное слово. Он за всем следит. И до всего ему есть дело… Его безразличие напускное… А что под ним?

Сложный вопрос! Ведь этот Тайлер почти всегда молчит! Сама длинная фраза, сказанная им за всё время, была сегодня утром, когда он мастерски оправдывал Алмаара. Мастерски?! Да, мастерски… Он даже ухом не повёл, а ведь врал, врал, глядя прямо в глаза. И понимал при, этом – при его‑то внимательности! – что я ему нисколько не поверил. Ни одному слову!

И зачем выгораживал этого типа? Они же с Алмааром и не друзья совсем! Враги скорее. Стоит вспомнить, как Янис этот на него смотрит. И злорадствует всякий раз. Такого даже при товарищеских отношениях быть не может, не то, что при дружеских. Тайлер с Кордуэллом, с Диком Кордуэллом, и то больше общается. Интересно, знать бы, о чём они говорят. Наверняка, не погоду обсуждают!..

А ведь он не только врёт, глядя честными глазами! Всё, что делает Тайлер, он делает с непроницаемым лицом. Что он испытывает? Как ко всему относится? Злится ли? Обижается? Или что‑то ещё?

Да и на что он способен? А способен он как раз на многое, это точно! Управляется с портативной картой прекрасно! Приказал прокладывать маршрут для всей группы – ни слова не сказал! Пошёл первым! И хоть бы на метр с курса сбился! Видимо, подготовку проходил до этого. Хотя, в личном деле про это ни слова. Вот оно, и отличие! Алмаар резок, опасен, временами невыносим, может поставить в затруднительное положение, но при этом вполне предсказуем. Он такой, какой он есть! А Тайлер же?