Возвращение домой

* * *

Бесконечный коридор бросался под ноги. За спиной оставались и закрытые и открытые двери. Перед глазами мелькали ступени лестниц.

Янис уже не понимал, куда они бегут, он заблудился окончательно. Сейчас он шёл только за Виктором, шёл, подчиняясь ему целиком и полностью, так как ни разу не был в жилом комплексе. Хотя сам ведь предложил пройти по переходу, соединяющему два здания на уровне первого подземного этажа.

Попали они сюда без проблем, Виктор имел доступ и был хорошо известен среди охраны. Вот только охранять здесь было уже некого. Из жильцов первого этажа им никто по пути не встретился, зато на глаза постоянно попадались следы поспешного бегства.

Распахнутые настежь двери в некоторые из комнат, брошенные в беспорядке вещи, пустые бутылки из‑под фиксатора, которым многие приспособились скреплять швы картонных коробок после их загрузки. Эти бутылки валялись даже в коридоре, перекатывались и гремели, попадая под ноги.

Рядовые улиссийцы не жили богато, но, видимо, подчиняясь определённому приказу, вынуждены были бомльшую часть нажитого оставить здесь. Янис даже шаг сбавил, чувствуя, как глаза загораются горячим алчным огоньком недавнего вора. Нос чуял: здесь есть, чем поживиться, и руки чесались от нетерпения, но мозг приказывал: «Вперёд! Вперёд! Как можно?! Ты зря потеряешь время…»

Виктор, будто, его мысли угадал, бросил на ходу:

– Здесь не на что смотреть! Самые состоятельные жили на втором этаже… Но нам не туда.

Они прошли по коридору до самого конца. А вот она, дверь с блокировкой, по всем правилам. Янис сразу же бросился к панели блокировщика, крикнул:

– Цифры? Какие цифры у этого кода?

– Девяносто один. Тридцать три. Четырнадцать. Восемьдесят четыре. Семь. А потом слово – «колония», – перечислил Виктор. – Только смотри, не сбейся! – Выкрикнул через плечо, даже не глядя на Яниса. Сам неотрывно смотрел налево, на лестницу. Чутьё подсказывало о приближении опасности. Коридор был пуст. Откуда, как не с лестницы, ждать тогда неприятный сюрприз?

Уж слишком хорошо всё шло с самого начала. Неспроста такое везение. Ох, неспроста…

Чувствуя, как от волнения разом вспотели ладони, Виктор, сжимая пистолет обеими руками, сделал несколько крадущихся шагов к лестничной площадке.

Тихо. Никого. Топот был бы слышен издалека.

Перевёл глаза и только тут заметил глазок камеры под потолком.

Чёрт!! Они нас видят! Видят!

– Янис! Быстрее! Быстрее давай…

Но не успел и шага сделать в его сторону, как тишину разрезала очередь из автомата. По коридору, по мягкому покрытию, неслись люди – и откуда их столько?! – в коричневой форме.

– Стоять!

– Стоять, кому сказано!

Виктор выкатился из‑за угла, падая на одно колено, выстрелил навскидку раза два или три. Один из пиратов стал валиться на спину, медленно, как в кошмаре или в старом плоскоэкранном фильме. Другие смешались, не ожидав вооружённого сопротивления.

– Стрелять на поражение! – громкий голос команды резал слух, пугал не меньше пуль, просвистевших над головой и у самого уха.

– Янис?! Ты скоро?

Виктор скосил один глаз, пытаясь заглянуть через плечо. Дверь, дверь была уже открыта. И Янис копошился на полу по другую сторону, кричал что‑то беззвучно в этом грохоте. Но Виктор и сам всё понимал, ему не надо было говорить два раза. Выстрел, ещё один – и прыжок с перекатом.

Всё! Живой! Упал на пол, слушая, как за спиной со спасительным шипением сходятся дверные створки.

– Живые! Живые оба! – Виктор вскочил на ноги, разбил панель кодировщика рукоятью пистолета (пускай теперь вскрывают хоть автогеном), перевёл глаза на Яниса. – Ну, как ты? Нормально?

Янис кивнул в ответ, стоя всё так же, на коленях, привалившись плечом к стене, запрокинув голову и нелепо, по‑глупому улыбаясь.

– Ты что? Пойдём же! Они эту дверь через десять минут взрежут…

– Не надо! – Янис будто не увидел протянутую руку, попытался подняться сам, дёрнулся рывком, медленно‑медленно выпрямляясь. Красное влажное пятно размазалось по кремовому покрытию стены.

– Чёрт! Янис, ведь тебя же подстрелили!! – Виктор обхватил его одной рукой за плечи, прижал к себе, не давая упасть.

Пуля попала в спину, возле правой лопатки, и осталась внутри, в теле Яниса. Кровь расплывалась по одежде всё больше, а на груди светлая рубашка под расстёгнутой курткой оставалась по‑идиотски чистой. Ни пятнышка!

– Ничего, сынок… – Янис ослабел мгновенно, отяжелел в руках. Он и на ногах почти не стоял. А глаза синие, почти такие же, как у Джейка, смотрели пока ясно, со спокойной обречённостью.

– Оставьте… Я сам… Сам как‑нибудь…

– Что ты сам?! Не болтай ерунды! – резко оборвал Виктор его слова, больше смахивающие на бред. – Тебе перевязку нужно сделать, а то кровью изойдёшь, понял, а пока потерпи…

Сунул пистолет под ремень, освободив вторую руку, придерживая Яниса, потащил его по коридору перехода к двери в соседнее здание.

Эти пять метров показались длиннее всего пройденного пути. Алмаар поначалу порывался идти сам, старался ставить ноги твёрдо, но он и сам не до конца понимал серьёзности собственного ранения. Попытка побороть слабость лишила его последних сил. Он даже не застонал ни разу, когда Виктор, опуская его на пол, нечаянно толкнул рукой в спину, и потом, тревожа рану, подпихивал под рубашку скомканный кусок оторванной подкладки от куртки.

– Ничего, Янис, ничего… – Виктор успокаивал и подбадривал его и себя одновременно. – Здесь совсем не так страшно, как показалось поначалу. Так, царапина почти… Я видел ребят, и посерьёзней было, и жили потом преспокойно… Нам, главное, отсюда только выбраться… Вот Джейка найдём…

Янис, пережидая очередную волну накатившей боли, тянул воздух сквозь судорожно стиснутые зубы, казалось, сейчас ему и не до слов Виктора. Однако ответная реплика доказала обратное:

– Время из‑за меня теряете зря… Идите… Идите сами… Идите, пока не поздно…

– Ну, уж нет! И предлагать не смей, слышишь! – Виктор одёрнул его резко. – Что я потом Джейку скажу? Что из‑за него тебя этим шакалам бросил? Ну, уж нет!.. Ты только потерпи немного, а остальное я сам сделаю, понятно!..

Янис медленно моргал, тени от ресниц добавляли черноты в глазницах. Лицо из белого стало пепельно‑серым. Виктор по опыту знал, что так резко черты лица могут меняться лишь при сильной боли.

Сколько минут он ещё продержится? Сейчас его может спасти только вмешательство хирургов. Анестезия, операция, антибиотики…

Боже, как же сильно он похож на Джейка!

Виктор, будто опомнившись при этой мысли, вскочил, принялся набирать код. Но по панели поползли рубиновые буквы: «…Блокировка дверной системы. Внимание! Блокировка дверной системы…»

– Чёрт! Они заблокировали все двери! Слышишь, Янис?! Нас заперли здесь! Мы теперь, как в мышеловке…

Всердцах огрел кулаком по панели. Чёрт возьми! Что же делать‑то теперь?! Можно попробовать раскурочить дверную систему, закоротить блокировщик. Но голыми руками это сделать довольно сложно. Сложно, но ведь можно же!

– Потерпи чуть‑чуть, парень! – кинул ободряющий взгляд на Яниса. – Сейчас я эти двери… – Торопливо завозился с крышкой панели, поддевая её за выступ рукоятью пистолета.

Виктор что‑то нервно напевал себе под нос, неразборчиво, даже слов не различить. Янис слушал с невольной улыбкой, опустив голову на грудь, привалившись спиной к стене, полулежал, подтянув чуть согнутую в колене ногу.

Боль не утихала, казалось, раскалённая игла жжёт где‑то возле самого сердца. И во рту чувствовался острый металлический вкус крови. Сохли губы, и сильно хотелось пить. Все приметы сводились к одному: Виктор обманывает, ранение куда тяжелее, чем он говорит.

Тогда почему он не оставил меня у той двери? Он только зря потерял время! Побежал бы сразу, дверь ещё не успели бы заблокировать, был бы сейчас там, возле своего Джейка.