Возвращение домой

Выросший в стае существ, только внешне похожих на людей, он никак не мог понять одного: помощь может быть бескорыстна, а забота о ближнем – искренна и естественна, без ожидания соответствующей отдачи. Да и что с него можно было взять, с несчастного одиночки, живущего с постоянно вздыбленным загривком?

Только вера в самого себя и в свои силы, без расчета на чью‑то помощь, спасала его по жизни.

Но всё же Янис смутно догадывался, что есть не такая жизнь, жизнь по другим, не знакомым ему законам. Жизнь, в которой возможна искренняя дружба, любовь в отношениях мужчины и женщины, взрослого и ребёнка, отца и сына.

Он начал доходить до этого ещё тогда, после знакомства с капитаном Дюпрейном. Но тот случай составил представление о себе, как о стороннем наблюдателе, не способном на человеческие чувства, не достойном этих чувств.

И только встреча с Виктором явилась последней точкой. Кто бы мог подумать? Виктор Тайлер, пилот с гражданского судна, впервые за всю жизнь обошёлся с ним по‑человечески. Его не оттолкнула та резкость при первом их знакомстве, которой Янис обычно прикрывал растерянность и слабость.

Что сблизило их? Этим вопросом Янис долго задавался. Два человека, разных по социальному статусу, по уровню жизни в среде улисских пиратов, а, главное, Вик‑тор ведь ему в отцы годился. Что тут может общего быть?

Конечно, он был пилотом, он имел относительную свободу, мог бывать там, куда остальным вход категорически заказан. Это был козырный король, а может быть, даже и туз при соответствующем раскладе колоды.

Так Янис себе лично объяснял свой первоначальный интерес к ниобианскому пилоту. Это позднее откуда‑то взялось что‑то, сходное с сыновним обожанием, с теми чувствами, каким подвержены все дети в возрасте шести‑восьми лет.

Но чем он сам был интересен Виктору? Он, ничего особенного по своему личному мнению не представляющий? Невоспитанный, малообразованный, резкий в суждениях и оценках, да и вообще, с отвратительным характером человек. Янис и сам себя порой ненавидел и презирал за всё это.

И всё равно при каждой их встрече, когда Виктор первым протягивал раскрытую для чисто мужского приветствия руку, Янис видел, как теплеет его взгляд, смягчается лицо и добреет улыбка.

А всё оказалось так просто, так легко объяснимо! Они были просто похожи с его Джейком друг на друга! Всё дело было лишь в этом…

Янис тогда в первые дни чуть с тоски не помер, когда понял, КЕМ он был для Виктора. Тем, кто здесь, среди чужих людей, на чужой планете, частично, своим внешним сходством заменил ему сына… До, поняв это, любому на его месте легче было бы умереть.

Может быть, надо было и объясниться, выяснить в отношениях всё до конца, но Янис об этом даже не подумал, он попросту самоустранился, ушёл с дороги, оставил воссоединившихся членов семьи в покое. Ведь он же был для них чужим, посторонним им человеком.

Вот тогда только Янис и почувствовал, что одиночкой, как прежде, он уже быть не сможет. Ему не хватало близкого рядом, ему не хватало друга, ему не хватало отца… Он потому и согласился так легко на эту авантюру, и ранение это теперь казалось вполне естественным выходом из возникшей ситуации.

Главное сейчас, не дать пропасть Виктору. Он должен спасти своего Джейка. Зачем тогда было рисковать? Его нужно заставить идти вперёд, идти дальше, ни на что и ни на кого не отвлекаясь.

– А вы знаете, что это по моей вине Джейк остался на Гриффите? Это я украл его документы…

Виктор стоял к Янису спиной, но при этих словах медленно повернулся ему навстречу.

– Да, мы даже подрались однажды по‑крупному. Я его тогда чуть не убил… – продолжал Янис, глядя Виктору прямо в глаза. Тот недоуменно хмурил брови. Видно сразу, всё это он слышал впервые.

– Зачем ты… про всё это… сейчас? – спросил, не выдержал всё‑таки.

– Зачем? – Янис провёл языком по сухим растрескавшимся губам, переспросил, будто ещё раздумывал. – Затем, что мы и не друзья с ним вовсе… Знать я его не знаю… Да и под расстрел я его подвёл…

– Зачем ты так, Янис? Он постоянно о тебе думал… Дня не проходило, чтоб он тебя не вспоминал… Уж я‑то знаю… И вообще, мой тебе совет: не пытайся меня разозлить, это бесполезно. Бросать тебя я не собираюсь, ясно? А сейчас сделай милость, молчи! Тебе нельзя разговаривать! И меня тоже хватит отвлекать по пустякам… Ещё четыре провода и будет ясно: идём мы дальше или остаёмся здесь…

Янис хмыкнул в ответ, но промолчал, смотрел на Виктора. Тот снова вернулся к своей работе, но уже не пел, а ругался под нос, торопливо дёргал проводки, соединяя их один с другим, пуская белые искры.

Долго держать поднятой голову было тяжело, даже моргать не хотелось, и взгляд фокусировался с трудом.

Интересно, долго ещё? Сколько минут? И будет ли потом больнее, чем сейчас? Скорей бы уж, чтоб никого не мучить, ни себя, ни Виктора.

Поддаваясь слабости, Янис закрыл глаза. В ту дверь, что справа, кто‑то скрёбся. Слышен был скрежет металла. Виктор тоже притих, прислушиваясь.

– Ишь ты! Сюда хотят… Ну, что ж, поиграем в догонялки. Кто кого…

– Они прожгут её. Рано или поздно… – констатировал Янис довольно безучастно.

– Пускай. Надеюсь, нас уже к тому времени здесь не будет. – Виктор вернулся к замку с удвоенной энергией.

* * *

Сделал! Справился! Сумел всё‑таки!

А они не верили! Ни один из них не верил! А Янис, тот даже смеялся. Интересно, что он теперь на всё это скажет…

Джейк почти бежал по коридору. Казалось, за спиной крылья выросли. Это ж надо! Как всё хорошо – просто отлично! – получилось. Вот только Лео несчастного жаль… И этот Торар… Он молодец, хоть ещё и мальчишка…

Стоп! Ведь он же не живой человек! Он – визуальная картинка! Он даже не материален, к нему и прикоснуться‑то нельзя… Умом‑то понимал, а в ушах всё ещё звучал звонкий детский голос, голос ребёнка, вечного ребёнка, которому взрослые так и не дали вырасти.

Торар подал ложный сигнал о том, что на этом этаже посторонних нет, и вся охрана отправилась в соседний корпус, туда, где на изображённой компьютером схеме застряли чужие. Торар показал запись с одной из камер наблюдения, Джейк узнал отца. Но на схеме он был ещё с кем‑то. Интересно, кто ещё пошёл с ним на выручку. Может, Алмаар? Это была первая мысль, глупая, абсурдная. Ведь сам же знал, насколько осторожен Янис. Если только отец не пообещал ему что‑нибудь… Но на что можно купиться, чтоб теперь так рисковать жизнью?

Хотя… Не так уж он и плох, этот Янис, каким многим хочет казаться.

Так, если они сейчас в переходе, то нужно подняться вверх до первого подземного этажа. После того, как сработала аварийная система, двери закрылись автоматически. Но есть единый код, код аварийной службы, именно его сообщил Торар в последнюю минуту перед уходом, именно его и набирал Джейк, когда впервые почувствовал непривычную лёгкость в руках и свободу.

Автомат‑то забыл!!! Забыл у Торара! Боже правый!!! Забыл оружие! Оставил!!! Вот это растяпа!.. Кто б про такое раньше сказал, обиделся бы смертельно, на всю жизнь. А тут… Боже! Вот это да!

Возвращаться теперь надо. Куда здесь безоружному? Но створки двери уже поползли в стороны.

На лестничной площадке, приставленный в целях предосторожности, топтался и мучился от безделья один из пиратов. Он медленно повернулся на звук, меньше всего на свете ожидая увидеть здесь человека в штатском. Ошалев, уставился на Джейка, редко моргая длинными ресницами.

Джейк видел его лицо очень близко, – совсем ещё молодое лицо восемнадцатилетнего мальчишки – видел своё отражение в огромных, расширенных от изумления зрачках, всего его с головы до ног одним взглядом охватил, а упёршееся в живот дуло автомата почувствовал в последнюю очередь. И всё равно успел, успел‑таки отбить его ударом ладони, и пуля из переведённого на одиночную стрельбу оружия вошла в живот по касательной, прожгла бок насквозь, отбросив Джейка назад, на закрывшиеся двери.