Возвращение домой

Уезжает! Тоже уезжает…

Даже не глядя на эти чемоданы, Джейк угадал во взгляде, в лице, в покрое костюма то знакомое многим, кто никогда не сидит подолгу на одном месте, состояние преддорожной нервозности, напряжения и готовности на переезд.

Они разминулись так близко, что Джейк мог его рукой коснуться, если б захотел. Лионелли смотрел равнодушным взглядом, будто видел впервые, но Джейк и так не ждал ни от кого помощи, а уж тем более от врача. Что он может сделать в этой ситуации? Не стоит и надеяться.

Шёл по длинному бесконечному коридору, не испытывая прежнего страха, волной накатывающего всякий раз только при мысли об этой минуте. Следом грузно шлёпал улиссиец, второй конвоир остался на вахте. Дело для него уже, считай, выполнено. Нужный человек доставлен. Почти. Тут может и один справиться.

Стены. Стены. Стены.

Двери. Двери. Двери.

Мягкий свет из плафонов на потолке. После блока тюремного с камерами, будто в другой мир попал, на другую планету. Ощущение, как тогда, после Ниобы – и сразу на Гриффит.

Ещё одна вахта в конце коридора. Опять проверка. Здесь было всего двое, но проверяли и обыскивали дотошно.

– Этаж?

– Второй, подземный! – отрывисто ответил конвоир, пряча документы поглубже, значит, проверок больше не предвидится. Это Джейка успокоило окончательно. Бомба не найдена, следовательно, ещё не всё так плохо. Конечно, попробовать пробиться можно было и раньше, не забираться в самое логово, когда пути назад уже не будет.

Но что‑то удерживало. Какое‑то внутреннее ощущение давало знать: пока рано, потерпи немного, а вот чуть‑чуть попозже…

Ему сняли с руки «браслет», и Джейк почувствовал себя ещё свободнее. Теперь он готов был весь этот мир на рога поставить, но не дать сделать с собой то, что претило всякому пониманию о свободе.

– Что, ждут уже?

– Ждут! – Улиссийский пират толкнул Джейка по направлению к лестнице, пошёл следом, приказав: – Вниз давай! Пошёл!

Их и вправду уже ждали. Конвоир пропустил Джейка вперёд в открытую дверь, а сам остался в коридоре, сторожить вход.

Одного взгляда хватило, чтоб оглядеться. Небольшой кабинет. Два стола, на каждом компьютер, удобные вращающиеся стулья. С одного поднялся знакомый Джейку человек. Полковник из окружения Марчелла. Монтелли, кажется. Сейчас он был в дорогом костюме. Ткань, чёрная, с красноватым отливом, при каждом движении проблескивала искорками.

– Гвардеец Тайлер! – не спросил, а, скорее, уточнил сиониец с непонятной, но не радующей Джейка улыбкой. Джейк не кивнул, как когда‑то бы это сделал, по‑военному роняя голову на грудь, сдержался, смотрел на Монтелли исподлобья красноречивым взглядом. Уж куда красноречивей‑то!..

– Мальчик немного с норовом, но это не самое страшное, правда? – Ещё один, какой‑то совсем незнакомый человек, оставался сидеть в глубоком удобном кресле, стоявшем в дальнем углу кабинета. Быстрый взгляд в ту сторону, оценивающий и спокойный. Да, человек этот мог позволить себе называть Джейка «мальчиком». Ему было никак не меньше сотни, судя по выражению глаз и по тому, присущему лишь старикам и очень маленьким детям спокойствию, несмотря ни на что. Но точный возраст после агеронтации на глаз уже не определялся, мешала и седина на всю голову.

А незнакомец продолжал, улыбаясь:

– Парнишка жив‑здоров. И взяли его без травм… Он стоит потраченных денег, не правда ли?

– Я не медик. Так сразу мне судить трудно… Мне только приказано доставить по адресу… Сами же понимаете…

Они переговаривались между собой с непринуждённой небрежностью, как будто объект их сделки не стоял тут же, пред их глазами в тоскливом ожидании, страдая от неведения.

– Что, удрать хотел? Не получилось, да? – Джейк заметно вздрогнул, когда Монтелли, наконец‑то, обратился к нему. Его реакция вызвала на губах незнакомца усмешку. – Кое‑кто, Тайлер, желает тебя видеть… Но обойдёмся без фамилий, правда? – Взгляд в сторону кресла. – Ну, что ж, нам, пожалуй, не стоит задерживаться… Ещё предстоит столько дел… И дорога дальняя… Спасибо за весьма радушный приём, господин Хэкман…

Монтелли, продолжая вежливо и мило улыбаться, подтолкнул Джейка по направлению к двери.

– Надеюсь, ваши люди проводят нас до катера. Моих сопровождающих сюда почему‑то не пустили…

– Ну, конечно! Конечно же… – Хэкман неохотно поднялся, пряча недовольство под маской милого гостеприимства.

Недавний конвоир открыл в эту минуту дверь, остановился на пороге, доложил:

– Господин Хэкман, тут один из этих вас видеть хочет…

– Кто пропустил? Как смели?

– Так он же, вроде, с пропуском. Работал здесь же… Да и он… – улиссиец не договорил, кто‑то через его широкую спину пытался протиснуться вперёд, но пират отталкивался локтем, ругался почти не слышно.

– Я же сразу сказал: никого ко мне не пускать! Я занят, неужели не ясно! Прошу прощения, но, как видите, без меня ничего не могут сделать… – последние слова Хэкман произнёс извиняющимся тоном, отстраняя с дороги Монтелли, Джейк же сам подался немного в сторону, видя, что всем им сейчас не до него, даже полковник, и тот отвлёкся.

Бомба скользнула из рукава в ладонь, напоминая о себе, и Джейк понял: ждать более удобного случая глупо. Толкнулся всем телом влево, под защиту стола, падая, пихнул стул Монтелли в ноги, а сам – бомбу об пол – со всей силы! – и накатом вперёд – от себя подальше. Только и успел вжаться в стену, зажмуриться и закрыть голову руками. Рвануло так, что даже сквозь веки было видно алую слепящую вспышку. Заложило уши, Джейк скорее почувствовал, чем услышал, как рядом с ним грохнулся слетевший на пол компьютер. Тяжёлый стол с металлической крышкой выдержал, но с него снесло всё, что стояло, вместе с компьютером.

Такого мощного удара Джейк совсем не ожидал. Подумал с удивлением: «Ничего себе, шипучка!.. Это же, не иначе, ракетное топливо, оно одно так может шарахнуть при возгорании в сжиженном состоянии…

Ну, и удружил же Алмаар. Предупредил бы хоть, что ли…»

Голова тихо гудела, как тогда при контузии, не хотелось шевелиться и открывать глаза. Постепенно ощущение давящей тишины прошло, появились звуки: треск тлеющего пластика, шелест горящей бумаги, и чей‑то приглушённый стон.

Джейк передвинулся, приподнялся, глядя поверх стола. Едкий дым ещё висел в воздухе, разъедая глаза, мешая чётко видеть всё вокруг. «Почему нет никого? Почему никто не бежит на помощь?»

Хэкман уродливой кучей окровавленных тряпок лежал под столом. Монтелли вообще отшвырнуло далеко в сторону, он полулежал, привалившись спиной к стене. Живым был только улиссиец‑конвоир. Он пытался подняться, подтянуться на одной руке, схватившись за спинку одиноко стоящего стула. Тянулся‑тянулся, срывался со стоном и падал на спину. Он был ранен и, судя по всему, серьёзно. А стул катался на колёсиках и вообще был плохой опорой. Джейк пополз вперёд, не в силах справиться с единственным порывом: помочь. Но тут в проёме оторванной взрывной волной двери показался кто‑то – подмога?! – и Джейк сжался, втянул голову в плечи. Улиссиец в этот момент неловко, но всё же сел, опираясь локтем в сидение стула. Автомат в другой руке, снятый с предохранителя, дёрнулся длинной очередью, посланной навскидку, навстречу первому же движению. И тот, в дверном проёме, рухнул ничком, сюда, через порог.

«О Боже! Лео!» – Джейк узнал «информатора», забыв про улиссийца, про автомат в его руках, пробрался вперёд, через все завалы, через рассыпанные ворохом бума‑ги.

– Лео! – ещё не переворачивая его, приложил пальцы к шее. Пульс прощупывался, но рука стала липкой от крови. Рванул тело на себя, лицом вверх, снова позвал:

– Лео!

Голова его запрокинулась безжизненно, выставляя острый бритый подбородок с ямочкой. А ниже, так, где горло, всё заливала кровь, толчками бьющаяся наружу из чёрной раны. Джейк сработал скорее по армейской привычке, почти инстинктивно: зажал что‑то пальцами, останавливая кровь. Лео закашлялся, в простреленном горле жутко захрипело, но слов Джейк не мог услышать, видел только, как двигаются беззвучно губы.