Возвращение домой

Нужно заняться чем‑то. Беседой, например, разговором оживлённым, может, это не привлечёт их внимание.

– Как вы думаете, Император продолжит войну или перемирие состоится? – спросил наугад, перебив скучный монолог собеседника. Тот задумался на секунду, сделав знак официантке, предположил:

– Вообще‑то, перемирие – это временная вещь. Война может быть продолжена в любой момент. Я слышал кое‑что… То, чего ещё никто не знает. Скоро состоятся переговоры. А последствия, последствия могут быть, знаешь, какими? – он быстро огляделся по сторонам, а потом сообщил как большой секрет: шёпотом. – Планетка эта возможно будет уничтожена… Взорвана к чертям собачьим… Ты человек мне чужой. Ни я тебя не знаю, ни ты – меня. Это что‑то вроде исповеди… У нас есть осведомители. Близкие к Императору люди. Поэтому мы точно знаем, планету Он нам не отдаст. Всё будет зависеть, правда, от переговоров. А в общем… – решительным взмахом руки остановив словоизлияние, добавил. – А может, зря я всё это тебе говорю? Никто не может знать наверняка, что выкинет Император через минуту. Кто его знает, чем всё закончится? – и тут резко выкрикнул, обращаясь к официантке: – Девушка! Сюда, пожалуйста!

Но подошла не официантка, а офицер из военной полиции. Козырнув, представился:

– Младший лейтенант Веринский. Прошу предъявить ваши документы.

Джейк и глазом не успел моргнуть, а его сосед по столику уже протянул офицеру свою книжечку. Знакомую чёрную книжечку с золотым тиснением и гербом Сионы. Прозрачный пластик. Боже! Да ведь он из Отдела Государственной Безопасности!

– Всё в порядке! – Офицер вернул документы. – Вы не забыли, господин майор, комендантский час введён с десяти часов. После десяти лучше на улице не показываться, мой вам совет, – а потом перевёл глаза на Джейка, спросил: – У вас – что? – Джейк молча потянулся к нагрудному карману, внезапно вспомнив слова полковника Барклифа: «Кое‑какие справки… Дня на три хватит…» А если сейчас придерётся? Куда бежать? Все пути отрезаны. Влип!

– Слушай, лейтенант, а может, Бог с ними, с его документами? Я знаю этого парня. Мы знакомы с ним давно, правда ведь? – Майор Сионийской Госбезопасности глянул в сторону Джейка, а потом, поднявшись из‑за столика, заговорил что‑то полицейскому на ухо. Джейк не прислушивался, но несколько слов долетело и до него: «Комиссованный… А может, гриффит… Ранение, вроде…»

А потом они вдвоём отошли к стойке и долго говорили там о чём‑то. Джейк не сводил с них глаз, всё ждал, когда они вернутся, и вернутся с подкреплением.

Выпорхнувшая откуда‑то сбоку официантка в знакомой до боли униформе выставила на столик бутылку с двумя стаканами, добавила к ним небольшую тарелочку с хрустящими подсоленными палочками. Спросила, смахивая на подносик невидимые глазу крошки:

– Ваш друг заказ оплатил, а вы что будете заказывать? Или вам повторить?

– Нет. Мне ничего не надо, – ответил Джейк, глядя на девушку снизу. Симпатичная, молодая, волосы светлые, искусственно осветлённые, короткая по‑модному стрижка.

– А может, что‑нибудь перекусить? У нас есть фирменное… Все гриффиты очень хвалят…

– Да не надо мне ничего! Спасибо! – отказался Джейк довольно резко. Девушка обиженно поджала губы, подкрашенные тёмно‑вишнёвой помадой. Джейку стало вдруг стыдно за эту резкость. Он неожиданно уловил чувства, испытываемые в этот момент официанткой. Усталость, раздражение, обида. Ей было наплевать на него и на все его заказы. Она действовала лишь по привычке, стараясь не нарушать закон, защищающий права клиента.

– А такана у вас есть? – спросил с самой обаятельной своей улыбкой, надеясь этим загладить неловкость. Девушка кивнула. – Если не затруднит, одну бутылку, пожалуйста.

Джейк налил стакан почти до самого верха, немного посидел, вдыхая знакомый, любимый аромат, глядя на лопающиеся пузырьки. Что‑то родное во всём этом было, как когда‑то в детстве. Сколько воспоминаний. Воспоминаний о недавнем прошлом. Ведь месяца, наверное, ещё не прошло, а кажется, годы, много‑много лет. Как она там сейчас, моя Кайна? Я ведь обещал, обещал тебе вернуться!

Отпил несколько глотков, наслаждаясь вкусом, а тут и майор подошёл. Похлопав по плечу, как старого друга, спросил, улыбаясь:

– Ну, как? Нравится? – плюхнувшись на стул, удивился, увидев, что его бутылка осталась нетронутой. – Ты что пьёшь? Я же пиво местное заказывал! А у тебя что? – крутанул бутылку. – Такана?! Боже мой!.. Я же нам выпить заказал! Специально полегче. Пиво! Здесь очень хорошее пиво, а ты… Такану!..

Давай выпьем! За знакомство, а? – открыв бутылку одним выверенным движением, налил по стаканам пенящийся напиток, один стакан толкнул Джейку. – Пробуй! – а сам одним глотком отпил почти половину, похвалил: – Настоящее. Без всяких красителей. Сто лет такого вкусного не пил. Красота!

Майор расслабленно развалился на стуле и, глядя на Джейка, сказал:

– Странный ты какой‑то. Не пьёшь, не куришь. На гражданке чем заниматься собираешься? – Джейк в ответ плечами повёл, отпил ещё глоток из своего стакана. – Не решил ещё? А чем до войны занимался?

– Ничем! – Джейк в упор посмотрел на собеседника, перевёл взгляд чуть в сторону; там, за спиной сионийца, работал включенный телеэкран, занимающий почти пол‑стены. Передавали новости. Ничего этого Джейк не видел уже тысячу лет, поэтому и увлёкся. Дикторша с миленьким личиком говорила что‑то. Её голос совсем не различался в шумной обстановке бара. Гул голосов, смех, звон кассового аппарата, пение «шкатулки», бряканье входной двери – всё сливалось в тягостный обволакивающий туман.

Новости прервались экстренным сообщением, грозной чёрно‑белой картинкой с надписью на весь экран: «Объявлен в розыск!» Лица незнакомых Джейку людей сменялись одно за другим, подробности и приметы сообщал голос за экраном. Кто‑то из присутствующих добавил громкость, когда перед глазами у всех прошла цифра с четырьмя нулями.

– …Десять тысяч объявлено за поимку неизвестного… Одна тысяча тому, кто сообщит о месте его нахождения… – Мужской голос из динамиков, встроенных в телеэкран, заглушил все другие звуки. – Разыскиваемый – пациент психдиспансера из Флоренийской клиники. Что же скажет нам его лечащий врач? – На экране появился какой‑то тип в белом халате. Он говорил что‑то, подкрепляя свою речь сдержанной жестикуляцией. – Что можно отметить? Человек этот довольно опасен. Опасен и осторожен. Способен на убийство… Нарушения психики привели к полной потере памяти…

Джейк только сглотнул всухую, когда на экране появилась фотография Яниса Алмаара. Яниса! Живого и невредимого Яниса!

Нет, ошибки быть не могло. Это он. Не похожий на себя, сильно похудевший, с огромными запавшими глазами. Не было в нём больше той уверенной хамоватой силы. Потерянный, разочарованный, измученный человек. Только в плотно сжатых губах было что‑то от прежнего Яниса. Какое‑то упрямство, обещание скорых неприятностей.

Но ведь сбежал же! Сбежал из больницы! Ох, Янис, наделал ты здесь шуму. И как же так, ты ж после «Триаксида»?!

Джейк был удивлён безмерно и чувствовал, что рад за Алмаара. Рад его везучести, рад тому, что он жив и тоже сейчас в бегах.

Джейк медленно перевёл взгляд на сидящего напротив собеседника, тот тоже смотрел на экран, неловко извернувшись, чтоб видеть его за своей спиной. Почувствовав на себе взгляд, повернулся, сказал с ухмылкой:

– Давно уже ищут… Сколько здесь живу, столько и ищут. А ты его раньше не видел? Опасный тип, сразу видно… Вот ведь, кто‑то заработает… – Коротко повёл головой, снова ухмыльнулся. – Представь: сколько денег, вот так, по округе ходит!.. А знаешь, ты похож на него… По всем меркам похож…

Джейк онемел, просто опешил. Такого поворота он не ожидал, совсем не ожидал.

– Что за бред?! – прошептал севшим голосом возмущённо, с протестом, глянул по сторонам, будто ища поддержки. За соседним столиком – справа – офицеры небольшой группкой, и один из них заинтересованно пялился, показывая на него пальцем, и говорил что‑то девице, сидящей на его коленях. Та тоже посмотрела на Джейка, прищурив подкрашенные глаза, затем перевела взгляд на экран, точно хотела сравнить, но там уже показывали продолжение новостей.