Страница 50 из 59
— К сожалению, — сказал я Грануэйль, — здесь мы на некоторое время должны расстаться. Лакша должна снова присоединиться к нам тут.
— Да, ладно, эээ…. Учитель… или сэнсэй… или как там тебя? Как мне тебя надо называть?
Я рассмеялся.
— Наверное, правильное слово — Архидруид, как я думаю, — сказал я. — Но такое словечко в каждую фразу не ввернёшь, правда? И на улице люди будут оборачиваться, а нам это не надо. Так что давай остановимся на «сэнсэе».
— Задай им как следует, сэнсэй! — Она сложила руки как богомол и поклонилась мне, и когда она встала, на её месте уже была Лакша.
— Почему она тебе кланяется? — спросила она со своим тамильским акцентом.
— Я теперь её сэнсэй.
— Я не знаю такого слова.
— Это почетное прозвание, на котором мы остановились. Слушай, как бы то ни было, до Хижины Тони ещё четыре мили. Насколько близко тебе надо подобраться к Радомиле?
— Чтобы забрать ожерелье, мне надо быть прямо рядом с ней.
— Ну, словом, насколько близко ты должна быть, чтобы, как бы сказать, карма сработала? Тебе нужно, чтобы она находилась в твоем поле зрения?
Она покачала головой.
— Мне нужна только эта капля крови, о которой я слышала.
Я достал записку Радомилы из кармана и передал ей. Она несколько мгновений осматривала её, как нормальное человеческое существо, но потом она показала какие-то страшные ведьминские штуки: глаза Грануэйль так и закатились, так что я видел только белки. Я знал, что это было что-то близкое к моим способностям фэйри — ведический третий глаз, который им позволял наблюдать видимые следы магии — но всё равно выглядело это страшновато. Когда она увидела то, что должна была увидеть, глаза прикатились обратно — всё равно, что номера в игральном автомате, и показали мне двойные зрачки. Они сфокусировались на мне и Лакша сказала.
— Этим я могу убить её за милю. Но без моего ожерелья убить других ведьм я не могу, если только у тебя нет ещё и их крови.
— Нет, у меня её нет.
— Я этого и не предполагала. Тогда ты должен добыть мне ожерелье, если хочешь, чтобы я и с ними помогла разобраться.
— Наверное, на тот момент я буду занят, — сухо ответил я, подумав об Энгусе Оге. Внезапно я почувствовал, что кто-то будто дернул меня за ногу — свидетельство того, что кто-то рядом вытягивает силу из земли. Единственные существа, способные на это (кроме меня) — несколько дриад из Старого Света, Пан и Туата Де Даннан. Моя паранойя немедленно заставила меня подумать об Энгусе Оге, поскольку я сомневался, что Пан будет бегать за дриадами в Горах Суеверий.
— Кто-то идёт, — сказал я, доставая Фрагарах из ножен. Волки-оборотни ощетинились и рассыпались передо мной, повернувшись в том направлении, куда обернулся я, вытягивая морды и уши, чтобы почувствовать то, что почувствовал я. Милые мои пёсики.
Я задавал себе вопрос, будет ли магия Туата Де Даннан действовать на волков-оборотней; моя собственная магия, видимо, работала не очень хорошо, а она была та же самая, что у Туата Де, но послабее. Краем глаза я видел, что Лакша свернула тело Грануэйль в защитную позу, которая, видимо, была какой-то формой варма калаи — индийского боевого искусства, основывавшегося на атаке на чувствительные точки организма. Она не хотела полностью зависеть от магии для нападения и защиты, как большинство ведьм — вот это хорошо. В том, знаете ли, случае, если в один прекрасный день мы окажемся по разные стороны.
Я чувствовал, что за ноги тянут сильнее — что бы это ни было, оно определенно двигалось к нам. Я посмотрел на склон Призрачного Каньона, но никакого движения не увидел. Густые заросли красных дубов и манзаниты на дороге тоже, конечно, внесли свой вклад: если кто-то решил там прятаться, то они могут скрываться, пока не окажутся прямо у нас на голове. Поскольку это почти точно был кто-то из Туата Де Даннан, то они обязательно наложат на себя скрывающее заклинание.
Я увидел, что пара волков-оборотней слева от меня фыркнули и прыгнули куда-то налево от меня; я переступил, чтобы встретить любую угрозу, которая могла материализоваться там. Волки как-то странно попытались изменить свою траекторию в воздухе, но, очевидно, они не смогли избежать того, что их встревожило. Вместо этого они напрямую столкнулись с чем-то, от чего они, крутясь, упали на землю, обиженно подвывая.
Волки-оборотни (а опыт у меня в этом большое) просто так не поступают. Обычно жалобно пищат как раз те, на кого они напали — пока не отбросят коньки от острой нехватки яремной вены.
Я ждал, что Магнуссон взбесится как не знаю что и преподаст этому пустому месту пару уроков, или, по крайней мере, даст пару лёгких ментальных оплеух своей хнычущей Стае. Однако и он, и остальная Стая повалились на землю, покатились и повернулись горлом вверх.
Волки-оборотни никогда такого не делают. Я был очень рад, что не был в собачьем облике — и потом я всё понял: Флидас, богиня охоты, сняла свои чары невидимости и обратилась ко мне; а у её ног лежала покорная стая волков-оборотней.
— Аттикус, я должна поговорить с тобой до того, как ты столкнёшься с Энгусом Огом, — сказала она. — Если ты будешь действовать так и дальше, то эта великолепная стая будет уничтожена.
Глава 23
Я теперь был вдвойне преисполнен решимости никогда не оборачиваться рядом с Флидас. Эту опасность я уже пережил раньше, но этот наглядный урок перепугал меня не на шутку. Её власть над телами животных была абсолютной: я бы и подумать не мог, что можно покорить целую стаю волков магией, но, казалось, она сделала это совершенно без усилий. Это позволило мне по-новому взглянуть на нашу предыдущую встречу: мой амулет действительно спас меня от мощи её силы, хотя я и подумал, что он каким-то образом не сработал, а Оберон так же не мог не послушаться её, как земля не может не промокнуть под дождём.
— Флидас, — кивнул я ей и опустил меч, но не перестал сжимать рукоять. Я мог поднять его, легко махнув запястьем, если нужно. — Что нового?
— Энгус Ог поручил ковену ведьм разобраться со Стаей, чтобы вы прибыли сюда без помощи. Они поставили ловушки с магическими спусками вокруг хижины, и они будут по-разному стрелять серебром.
— Физические ловушки с магическими спусками? — сказал я.
— Да. И даже если Стая пройдёт мимо них, у всех ведьм есть серебряные кинжалы.
— В таком случае, ты выбрала, на чьей ты стороне?
Рыжеволосая богиня загадочно пожала плечами.
— Я не собираюсь сражаться за тебя или с тобой. И я не пойду той тропой, которой идёшь ты.
— Потому что нельзя, чтобы увидели, что ты выступаешь против Туата Де Даннан.
Уголок её рта слегка искривился в улыбке, и она слегка сардонически кивнула. Нет, никто никогда не увидел, чтобы Флидас встала на чью-то сторону, но, безусловно, она может втихаря предоставить одной из сторон шпионские сведения — настоящую «бомбу». А потом я вспомнил, что она поклялась отомстить Энгусу за то, что он прервал её охоту в парке Папаго. Я был рад, что мы с ней не ссорились: думаю, иначе я уже давно получил бы стрелу в глотку. Сейчас с ней были её стрелы и колчан (я это заметил); защитная кожаная перевязь на левой руке была новой и чистой.
— Может быть, у тебя есть какие-нибудь идеи, как нам избежать этих ловушек? — спросил я. Лакша встала за мной и старалась быть незаметной. Если она надеялась, что Флидас не заметит её, было уже слишком поздно. Флидас уже заметила, что она тут и решила, что её не стоит бояться.
— Избежать их вы не можете. Одну из них надо спустить. Но они поставили ловушки только по периметру: считают, что Стая пойдёт на них со всех сторон.
— Наверное, так бы они и сделали.
— Да. Но если напасть в одной точке и пожертвовать кем-нибудь, то остальные смогут пройти. Тогда против них будут только кинжалы и та магия, которую смогут сотворить ведьмы, когда волки вцепятся им в горло.
— А мне придётся иметь дело с Энгусом Огом.