Страница 191 из 228
они поднимались в воздух не по команде из Минска, а скорее действовали «по ситуации».
Как записано в хранящемся в ЦАМО “Дневнике работы 127-го иап”, боевая тревога была
объявлена в 03:25. Было еще темно, но тревога никого не удивила, в последние недели это было
частым явлением. Но то, что было дальше, совсем не походило на учебную тревогу.
Данилов рассказывал:
“Командир полка подполковник Гордиенко поставил мне задачу: в составе пятерки
истребителей немедленно подняться в воздух и преградить путь у Гродно трем нарушившим
границу «юнкерсам». При этом предупредил, чтобы мы огня по ним не открывали, а
«эволюциями» своих машин в воздухе принудили нарушителей сесть на нашей территории. Я
тут же приказал взлетать командирам звеньев Дерюгину и Петренко со своими напарниками
Гариным и Шустровым вслед за мной”. Когда пятерка подлетала к Гродно, вся приграничная
полоса на «той» стороне осветилась вспышками орудийных залпов. Иллюзии летчиков
рассеялись: летевшие бомбардировщики “Юнкерс-88” были не нарушителями, а агрессорами.
Один самолет врага политрук сбил лично, на оставшихся набросились его товарищи.
Командир полка был явно расстроен и недоволен самоуправными действиями своих
подчиненных (ведь он еще не видел того, что происходило на границе). Но тут стали подходить
командиры других подразделений полка. Доклад комэска старшего лейтенанта Дроздова о
гибели в бою командира звена лейтенанта Ерошина вернул A.В. Гордиенко в состояние
реальности. Последовал приказ: во главе семерки прикрывать Гродно тремя ярусами, сбивать
все чужое, что попадется в небе» (Д. Егоров, указ. соч., с. 123).
А теперь смотрим политдонесение по 11-й сад о боях дивизии с 4 до 10.30 22.6.41 г.
(телеграфная лента, наклеенная на бланке):
«Из г. Лиды… 22/6. 14/50. Минск.
Нач. УПП ЗапОВО дивкомиссару Лесеву
22.6.41 с 4.15 до 5.50 четыре бомбардировщика противника совершили налет на г. Лиду.
Разбит поезд Белосток — Ленинград…
5.05 противник сделал налет на аэродром Новый Двор. Сгорело 2 самолета. Количество
выбывших самолетов не установлено. 10 самолетов И-16 перебазированы в г. Лиду.
9.50 до… 37 самолетов Ю-88 совершили налет на аэродром Черлена. Самолеты СБ ярко
горят.
Подробности и потери неизвестны.
127 иап, с 3.30 до 12.00 совершили 8 боевых вылетов в р-не Черлена — Гродно… Сбито
два До-215. Потери — один ст. политрук.
6.20—11.00, 2 аэ (ав. эскадр.) 127 иап — 15 самолето-вылетов. 10.45 вели воздушный бой
в районе Черлена — Гродно с 27—30 самолетами До-215. Сбитых нет…
05.20 до 10.50, 3 аэ 127 иап — 8 вылетов. До 10.30 воздушный бой с До-215 в р-не
Черлены… [потерь] нет.
06.45 до 10.50, 4-я аэ 127 иап — 11 самолето-вылетов. 10.20 до 10.30 воздушный бой с
группой… в районе Черлены. Сбит один До-215. Потерь нет».
(Приводится по статье «Трагедия 11-й смешанной авиационной дивизии».)
Но возвращаемся к сокращениям обслуги в ВВС.
Что значат эти сокращения технического персонала перед самой войной? Ни много ни
мало — дополнительная гарантия возможного разгрома нашей авиации в момент нападения и в
первые дни войны.
Сегодня достаточно точно известно, что СССР имел к началу войны около 16 000 только
боевых самолетов (из почти 24,5 тысячи). Германия — «всего» 4800, без учета своих союзников.
Перевес СССР составлял более чем в 2 раза.
М. Солонин пишет, что даже разовая потеря в 1200 самолетов в первый день войны не
могла уничтожить всю авиацию западных округов.
В первый день — нет. А вот в течение нескольких дней — добили. Как? А в том числе и
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
347
за счет отсутствия тех самых мотористов и оружейников в наших авиачастях. Дело в том, что
именно хорошей организацией обслуживания и ремонта поврежденной техники во время
боевых действий и отличалась немецкая военная машина. Что в авиации, что в танковых частях.
Наши умники в НКО и ГШ сокращали перед войной технический и обслуживающий персонал в
ВВС и особенно в западных округах, а немцы — нет.
Он у них был выше даже после того, как вернули оружейников (помните, кто, по
воспоминанию летчиков были оружейниками в наших авиаполках, особенно
истребительных, — женщины). И выходило, что даже во время войны, когда оружейников и
мотористов вернули, рудели и хартманы делали по 10 вылетов в день, а наши летчики — вдвое,
втрое меньше. И получалось, что кратное превосходство наших ВВС в численности
нивелировалось количеством боевых вылетов немецких асов (хартманы и рудели действительно
имели тысячи боевых вылетов, а наши покрышкины — сотни).
Конечно, во время войны женщин ставили оружейниками и из-за того, что мужчины
нужны были на фронте, но в начале войны оружейников и мотористов при самолетах вообще не
оказалось. Управлялись силами летчиков! Вот потому немцы и добили нашу приграничную
авиацию в несколько дней, имея чуть не вдвое меньше самолетов, — они чаще могли подняться
в воздух и в несколько заходов добивали наши аэродромы, пока наши летчики сами заправляли
и обслуживали собственные самолеты! Плюс отсутствие подготовленных к войне запасных
аэродромов, на которые авиация западных округов не могла перелететь с началом боевых
действий.
Но самое важное, в первые сутки-двое были уничтожены именно истребители тех самых
приграничных смешанных авиадивизий западных округов, в которых были и достаточно
мощные бомбардировщики СБ.
Например, в ЗапОВО:
«На 1 июня в округе имеется следующее количество авиачастей, которые могут быть
использованы по плану прикрытия госграницы:
а) истребительных авиаполков — 12;
б) бомбардировочных авиаполков — 12;
в) штурмовых авиаполков — 2;
г) разведывательных авиаполков — 2;
д) корпусных авиаэскадрилий — 9».
12 истребительных полков по примерно 70 истребителей — это около 840 истребителей.
Из них в приграничных 9-й, 10-й и 11-й сад было 8 иап. Т. е. около 560 истребителей. При этом
в той же 9-й сад, кроме комплекта старых И-16, на аэродромах стояло и свыше 200 новых, но не
до конца освоенных МиГов. Всего в 9-й сад насчитывалось свыше 400 истребителей, которые
были уничтожены в первые пару дней войны и в основном на земле.
А были еще интересные приказы от НКО для летчиков при Тимошенко. Вот что пишет
маршал Скрипко:
«Пагубно отразилось на боевой подготовке выполнение требований приказа НКО № 303
от 4.11.40 г. “О переходе к производству полетов с колес в зимних условиях”. Лыжи сняли, а
укатывать снег было нечем, тракторов не хватало (нужно было 252, а получили только 8).
Летчики в течение зимы фактически не вылетали на боевое применение…»
Тимошенко решил, видимо, потренировать летчиков зимой в полетах в условиях,
«приближенных к боевым», мол, пускай учатся летать зимой не на лыжах, а на колесах (ведь в
войне вдруг лыж и не будет…). В итоге потерянные за зиму навыки полетов у летчиков уж
точно не способствовали повышению общей боеготовности летного состава перед войной. И
весной летали немного — пока просохнет земля после весенней распутицы… А когда начали
летать, дай Бог в апреле, то и началась массовая аварийность. За которую рычаговых и
смушкевичей потом привлекли к ответственности (их, похоже, сделали «крайними»?).
Смотрим, что вспоминали другие летчики соседних округов.
Летчик-истребитель Ф.Ф. Архипенко (начинал войну в 17-м иап 13-й смешанной
авиадивизии Киевского ОВО) в своих мемуарах («Записки летчика-истребителя». М., 1999 г.)
вспоминает: «В 1940 году вышел приказ № 0200 наркома обороны Тимошенко. Согласно этому
приказу, командиры выслугой в рядах Красной Армии менее 4 лет обязаны были жить в