Страница 130 из 139
Мужчина листал страницы, хмурясь и не находя объяснений собственным «симптомам». Вырезанные из газет и журналов анонсы, отзывы, рецензии. За ними – венец карьеры! – распечатки интервью сына: «Первое ведение спектакля и первое впечатление», «Помощник режиссёра – возраст делу не помеха», «Возрождение «Гамлета» на сцене театра Гордона: беседа с создателями»… Читая вопросы и ответы, Леонард будто наяву видел свободную летящую душу: кое-где Дэниел не поспевал за своей же мыслью, говорил много и профессионально и, судя по курсивным ремаркам, всё время улыбался.
Он нашёл призвание, он был необходим, сосредоточен и известен. И счастлив.
Леонард не стал в тот вечер пить кофе с супругой. Вдоль и поперёк он изучал «досье» и Интернет-канал. Сомнения росли в геометрической прогрессии, наравне со смешной злой обидой: на искусство, на нелепую судьбу, на жену, скрывавшую папку так долго. На Дэниела, словно тот был виновнее всех! Последующие встречи доктор Спаркс вон из кожи лез, включая недовольную мимику и традиционно мрачные взгляды. А сын и не замечал их – терпел, как много раз прежде, отчаянно пытаясь не сломаться.
- Он любит тебя, не смотря ни на что. Сделай ответный шаг, - предложила Анжела.
«Не могу. Я его не заслуживаю», - мысленно ответил мужчина.
А потом, когда показалось, что во тьме всё-таки забрезжил свет, произошёл несчастный случай… От звонка из Центрального потряхивало и колотило; в госпитале нашёлся и вездесущий Александр, и девушка, виденная прежде у театра. Эрика, да? Что-то там супруга говорила ему про кулинарию, пьесу и серьёзные отношения? Опять не слушал, болван! Стоя в палате, куда не могли не пустить, Леонард мучительно вспоминал информацию о журналистке и развивал собственные противоречия. Дэниел спокойно спал и был в порядке – насколько в порядке может быть едва не разбившийся человек. Остатки потряхивания отдавались внутри жаром – режиссёр виноват, не так ли? Горячие колкие слова справедливы, и всё же… Шумно сглотнув, доктор Спаркс протянул руку и коснулся волос сына – мягких, вечно встрёпанных. Затем, точно опомнившись и испугавшись, отстранился. Нахмурился и, вздохнув, покинул палату. Да, он ругал и винил Александра, но самого себя... Себя Леонард начинал ненавидеть.
И конечно, это не могло не отразиться на следующей «встрече», когда всё пошло не совсем так, а вернее, совсем не так, как надо…
- …Эрику Рубинштейн и Александра Гаррета доставили в Сент-Мэри. Нападение, огнестрел.
Короткий звонок, ближе к утру, застал дома, за листанием научного журнала. Леонард, чьи семейные думы в последнее время приводили к бессоннице, курил, рассеянно проглядывая колонки текста. Смены супругов частенько не совпадали, и сегодня у него был выходной, а Анжела оставалась в госпитале. Но её фраза, сметя рассеянность, заставила аж подпрыгнуть.
- Что?!
- То, что слышал, - торопливо сказала миссис Спаркс. Затем, видимо, отвернулась от телефона, говоря с ассистенткой, - Дорис, не удушите меня маской, я ещё пригожусь. Тут полиция только закончила с формальностями, мы в четвертом блоке.
Последнее было вновь адресовано мужу. Гася сигарету и бросая журнал на широкий подлокотник, он стал быстро собираться. Профессиональные инстинкты никогда не подводили.
- Мне приехать? То есть, я всё равно приеду, но…
- Вот именно, «но», - выделила предлог Анжела, - во-первых, меня уже одевают, и ты не успеешь. Во-вторых, здесь две бригады в операционных, и они справятся. А в-третьих…
Пауза.
- Дорис, внимательнее, пожалуйста. В-третьих, мы со всем разберёмся после, но я хочу, чтобы с сыном ты поговорил сам – он и его друг приехали с полицией, - связь в телефоне наполнилась шумом, а затем проступило вполне ясное и чёткое, - не взирая на контекст, Лео, или благодаря нему, это – твой шанс.
И сразу – короткие гудки.
Тогда-то Леонард испугался по-настоящему. Чёрный Форд, взятый супругой, находился в госпитале, на служебной стоянке – пришлось воспользоваться такси, долго обдумывая собственное поведение. «Я хочу, чтобы с сыном ты поговорил сам…» А нельзя было дать задание полегче? Автомобиль, как нарочно, не торопился, и мужчина не знал, хорошо это или плохо. В четвёртом блоке он сейчас не нужен – не его профиль, и, к счастью, не его случай, а то Анжела реагировала бы иначе. Но… Эрика и Алекс? Что же произошло? И о чём теперь говорить? Каждый разговор с Дэниелом неизменно обретал характер конфликта – вот уже восемь лет. Восемь… Странная цифра, маленькая и неудобная. Созерцая молчавший телефон в ожидании подвохов, Леонард от души желал, чтобы дорога до Сент-Мэри стала в два раза длиннее.
Но она не могла петлять вечно. Напомнив себе разобраться с деталями позже и избегая приветствий, мужчина взбежал по ступенькам, прошёл ярко освещённые коридоры. Вечно безупречный, сегодня он привлёк внимание не столько внеплановым появлением, сколько неформальным внешним видом: конечно, джинсы и старый свитер – это не традиционный деловой костюм. А вот Дэн, обнаруженный на третьем этаже, был при полном параде – и он, и его друг, знаменитый Эйб Дженнингс. Оба эмоционально говорили по телефонам, и не ко времени всплыла мысль, что вчера в театре Гордона стартовал проигнорированный спектакль.
- Папа? – визит был явной неожиданностью для сына. Пообещав перезвонить, он нажал «отбой» и испуганно уставился на отца. - Как там? Ну говори же, как? Всё до того серьёзно, что потребовалось твоё вмешательство?
Усталый и испереживавшийся, Дэниел снова казался старше, чем есть. Абрахам, замерев в нескольких шагах, тоже оторвался от телефона.
- Доктор Спаркс?
- Мистер Дженнингс, - официально кивнул Леонард и прочистил горло, - вмешательство здесь ни при чём. Операции пока идут, но я там точно не нужен, - и прежде, чем облегчение отразилось на лицах перед ним, обратился к сыну, - мы можем поговорить наедине?
- А? Конечно, идём, - не поняв толком, стоит ли удивиться или повторно испугаться, тот на секунду обернулся к Эйбу, - сообщите Деборе, ладно?
- Уже в процессе, - актёр снова занялся набором номера.
Леонард почувствовал, как недавние шаблоны фраз теряются. Старший и младший Спарксы медленно двинулись вглубь коридора, ведущего к лестнице. Неизменная суета и возня в Сент-Мэри впервые действовали на нервы.
- Рука не болит? Не беспокоит?