Вовка-центровой

— Да нет, — задумчиво сказал Вовка, — здесь наверняка другое. Они же тоже понимают, что команда была организована поздно и на турнире не вышла бы из отборочных игр. А мы дали надежду, что этого не случится, вот они и ухватились. И поэтому нам нельзя проигрывать, точно ведь припомнят все это. — Вовка широким жестом обвел комнату.

— Это да, — кивнул головой резко ставший серьезным Серегин, — я с этой точки зрения на это дело не смотрел. Ведь, действительно, скажут, что же вы, ребята? Мы вам все условия создали, а вы в полной жопе. Послушай, Фомин, а мы парней не загоняем? Никто ведь таких тренировок не проводит. Я когда учился, о таких нагрузках нам ни один преподаватель не рассказывал, — подумав, спросил тренер.

Вовка улыбнулся.

— Так для этого есть известные методы контроля, разве вам в техникуме об этом не говорили.

— Ну да, что-то было, — наморщил лоб Серегин, — вроде пульс считать надо, а больше ничего не припомню.

— А я помню, — категорично заверил Вовка и встал. — Ну что, тихий час закончился, пора будить наших будущих чемпионов.

Вторая тренировка далась трудно. К ее концу ребята на поле еле переставляли ноги. Но оба «кровопийцы» — Серегин и Фомин — оставались недовольны.

Игроки, уже получившие свое амплуа, никак в него не вписывались и в пылу пытались то и дело влезть куда не надо. Игра тут же останавливалась, и начинался разбор ошибок. Виновники каялись, говорили, что все поняли, и через несколько минут все начиналось сначала. Но все же ошибок становилось меньше, и ребята, увидев преимущество командной игры в пас, внимательней вслушивались в слова тренера.

Когда прозвучал финальный свисток, все явно обрадовались и, сразу сбавив темп, медленно потянулись к раздевалке.

Вовка, переодеваясь, не чувствовал ни рук ни ног.

«Капитально упахался, — подумал он, — как завтра буду вставать?»

Серегин тоже выглядел неважно, ему тоже пришлось побегать немало, хотя и не как Фомину.

Но все же юность имеет свои преимущества, когда парни подходили к столовой, то уже смеялись и обсуждали эпизоды игры и разыгрываемых комбинаций.

После ужина Серегин отпустил всех, кто жил неподалеку, по домам. Он заметил, как несколько парней все-таки сунули в карман по куску хлеба, но ничего не сказал, а только погрозил пальцем.

Вовка тоже попрощался с тренером и направился в сторону дома.

Дома его не ждали.

— А мы думали, ты будешь в пансионате ночевать, — удивилась мать, — у нас и поесть нечего, чаю пустого выпьешь?

— Да нет, мама, я поужинал, ничего не хочу, — и Вовка присел на край застеленной кровати.

— Бог ты мой! — вскликнула мама. — Да на тебе лица нет. Умаялся ведь до смерти.

— Ничего, Люда, пусть тренируется, — сказал отец, — без тренировок никуда.

Пересиливая себя, Вовка встал, прошел на крыльцо и начал мыть ноги, шипя от боли, когда пальцы касались полученных сегодня ушибов.

— Может, возьмешь гитару, сыграешь, сынок? — спросил отец, когда Вовка, приведя себя в порядок, зашел в комнату. — Давно я тебя не слушал.

— Не, батя, — улыбнулся сын, — сегодня не могу, правда, вот через пару дней войду в норму, тогда без проблем сыграю и спою.

— Вовка, — влез в разговор младший брат, — а сегодня Ленка Климова про тебя спрашивала, что делаешь и куда пропал.

— Ну, а ты что сказал? — спросил Вовка.

Мишка гордо напыжился.

— Я ей сказал, что брат тренируется целый день и ему некогда со всякими девками по улице бродить.

— Ха-ха, — засмеялся батя, — ну ты, Мишаня, даешь, разве с девчонками так надо разговаривать?

— А чего с ними делать, — возмутился младший, — от них одни неприятности. Вовка должен тренироваться, а не по улице шататься, наша команда должна первое место занять на турнире.

— Это точно, — со вздохом сказал тот, разделся и рухнул в постель.

Он уже не видел, как к нему подошла мать, вгляделась в его осунувшееся лицо и, вздохнув, подоткнула одеяло.

— Я смотрю, что тренер резко за дело взялся, насмерть парней загоняет, — сказала она отцу, курившему у открытого окна.

— Не загоняет, — махнул тот рукой, — правильно делает, пусть целый день будут заняты, как в армии. Через несколько дней все будет нормально.

— Твои слова да богу в уши, — вздохнула жена.

Утром как всегда зазвенел будильник, и Вовка вскочил, собираясь идти на работу, и только через пару минут вспомнил, что ему сегодня туда не нужно.

Родители ушли, и он не торопясь позавтракал, разбудил брата и отправился на стадион. Пока шел туда, из мышц медленно уходила ноющая боль, и ноги стали сгибаться в коленях гораздо легче. Пришел он почти первым и наблюдал, как в дверях раздевалки один за другим возникают недовольные товарищи, их плющило после вчерашних нагрузок не меньше, чем его.

Вскоре появился Серегин, окинул всех понимающим взглядом и приказал выходить на построение.

После пробежки и разминки все повеселели и с энтузиазмом начали работать с мячом.

Сегодняшние нагрузки были, в принципе, не больше вчерашних, но «спеклись» ребята сегодня гораздо быстрее. Озабоченный Серегин хотел сократить нагрузки второй половины дня, но Фомин убедил их не снижать.

— Иваныч, это не дело, ничего страшного не происходит, тяжело в ученье, легко в бою.

— Ну ты, Володя, скажешь, вы же не стайеры, на длинные дистанции не бегаете, — начал было возражать тот.

— Как это не стайеры, а кто же мы, спринтеры, что ли? Два часа надо отбегать в игре. И вообще надо забыть, что кто-то на поле может стоять. В этом будет наша сила. Конечно, со временем мы все компоненты подтянем, а сейчас физо, физо и тактика. Задача состоит в том, чтобы к концу сборов вечерняя тренировка проходила у нас так же интенсивно, как и первая. И чтобы после нее мы шли домой не как беременные бегемоты.

— Как ты сказал, как беременные бегемоты? — засмеялся Анатолий Иванович. — Ха, надо запомнить. Ладно, согласен, работаем, как вчера, нагрузки не снижаем.

Прошло несколько дней, и тренировки уже не казались такими страшными, парни повеселели и по утрам не появлялись на тренировке с кислыми лицами. Серегин тоже взбодрился и больше не высказывал сомнений по поводу якобы больших нагрузок. Но вот Фомину было сложно. Все-таки много лет он не занимался юношеским футболом и позабыл многое, ведь к нему в команду приходили футболисты, прошедшие сложный отбор, и их не надо было начинать учить с азов. А сейчас приходилось тренироваться самому, пытаясь вспомнить всё, что когда-то умел, и научить этому свое новое тело. И тащить за собой остальных ребят, которые сейчас беспрекословно выполняли его распоряжения. Что же касается тренера, то Вовка благодарил судьбу, что Лукин нашел именно его. Сейчас у них сложился отличный тандем, в котором младший играл роль генератора идей, а старший воплощал их в жизнь. Пару раз к ним на тренировки забегал физорг, спрашивал, как идут дела, и, быстро глянув на работающих с мячами игроков, убегал дальше по своим делам.

А Вовка, когда видел его, каждый раз думал, что у Юрия Александровича неплохое чутье, ведь в команду он набрал неплохих кандидатов, и, скорее всего, человек пять-шесть из них имеют неплохие шансы продолжить свою карьеру. Особенно ему пришелся по душе тезка Вовка Третьяков, Когда он смотрел на этого почти двухметрового жилистого парня с отличной прыгучестью, то думал, что если все пойдет, как надо, то у Хомича и Льва Яшина появится неплохой напарник в будущих баталиях. Второй вратарь, Олег Артамонов, звезд с неба, конечно, не хватал, но ворота ему вполне можно было доверить. И еще один паренек — Сашка Талья, сухой, тощий, но невероятно скоростной и талантливый. Он схватывал на лету всё, что ему объясняли, и очень неплохо чувствовал себя в роли нападающего, а в чеканке он и так обошел всех, в том числе и Фомина.

Вовкин соперник по лидерству в команде Игорь Костин явно считал себя его заместителем, но на место лидера больше не претендовал, хотя и второе место отдавать никому не собирался. Он чувствовал себя в роли полузащитника очень уверенно и, похоже, обладал талантом распасовщика. Еще один полузащитник, Денис Миронов, был практически ничем не хуже Игоря, может, просто не такой нахальный.