Сумерки Зеркал

Арда, низко-низко пригнувшись, выбросила руку, и одновременно были натянуты тетивы луков в руках нападавших. Но знак предводителя не дал им выпустить стрелы. Он с презрением взглянул на Арду.

- Так- так, ты одна из этих. Будь проклята сила октограммы,- его голос звучал лениво и невыразительно. Но в следующий миг его рука метнулась в сторону. Мистрал слишком поздно понял, что этот удар был предназначен не Арде. И что это была именно атака. В левой руке главаря появилось нечто вроде черного отливающего серебром копья, с конца которого сыпались искры.

"Де-меи! Не может быть, этот человек не может быть..." - в неверии подумал Мистрал.

Парень взмахнул копьем точно посохом. Рядом с собой Мистрал услышал слабый вскрик. Беспомощной куклой Эльвейс свалилась с седла, распростершись на земле. На виске девушки начал медленно расти кровоподтек. Мистрал с трудом поднялся на ноги, стараясь не наступать на здорово болевшую ступню.

- Да как ты посмел причинить ей боль!? - странная злость застилала его глаза. Но все это время предводитель не отрываясь смотрел на Арду, в сторону скорчившейся девушки он и головы не повернул.

- Как же так, я промахнулся, надо лучше тренироваться,- парень явно говорил сам с собой.

Пока Мистрал и сам не знал, что хотел сделать. Просто заставить исчезнуть это презрительное выражение глаз главаря, стереть с его лица эту ухмылку. Но едва он сделал шаг, десять луков тот час же были нацелены в его сторону. Если сейчас он попытается что-то предпринять, то прежде окажется утыкан стрелами, не хуже морского ежа. Нет, так бездумно действовать нельзя.

- Что за назойливый мальчишка,- усмехнулся парень, точно впервые заметив его присутствие.

В этот момент за его спиной взвыл ветер. В удивлении вожак начал отворачиваться. Видимо, он решил, что Арада перестала представлять опасность, в этом была его ошибка. Стрелы, мгновенно нашедшие другую цель были разметаны ветром словно щепки. Глаза парня широко распахнулись, когда ударом гигантской невидимой "булавы" он был выброшен из седла. Кувырком пролетев с десяток метров, он распластался на земле и больше не шевелился.

- Лорд... Тант?! - в неверии прошептал один из нападавших.

- Я не прощу вам, если вы убили лорда Танта!- выкрикнул второй, вытаскивая из ножен странной формы клинок. С одной стороны он был абсолютно прямым, второе же лезвие постепенно закруглялось к концу. Кроме того, у него не было крестовины. Сейчас Мистрал многое бы отдал за простой нож вроде как у Рейтана.

Неожиданно резкий смех разорвал гнетущую тишину, все лица в неверии повернулись туда, где лежал тот, кого назвали Тантом. Парень смеялся, запрокинув голову, лежа на спине.

- Не надо, Кирс,- наконец, выдавил он сквозь смех.

Смех вырывался из его груди неровно, так не мог смеяться нормальный человек, должно быть, парень малость помешан. Он поднялся, оглядев себя с головы до ног.

- Даа, моя одежда окончательно испорчена. Ненавижу грязь,- добавил он. И обратился к Арде, опустив голову. - Ты убила почти всех моих кошек, ну да ладно, наловим еще. Но я связался с Де-меи, и забыл про их проклятую силу. Ты ведь ничего не боишься, никогда не сдаешься, гордишься своей силой и властью,- парень перечислял, загибая пальцы. - Но мне на это плевать, слышишь? Плевать! Будь проклята сила Собора, что уничтожила мой народ!!

- Арда берегись!- Мистрал видел, что Арда растерялась от этих слов. Мистрал понятия не имел, какой удар нанесет Тант, но было видно, что тот не намерен оставлять в живых ни одного из них. Но сейчас не время для колебаний. Зеркало и вода... Мистрал успел подумать только о самом большом копье. В ответ на его мольбы с небес обрушился ледяной дождь. Дождь, настолько мощный, что капли стали похожи на жалящие иглы. За ним исчезли противники, исчезла земля и небо. Вслепую, вытянув руку, Мистрал старался найти Эльвейс.

Его запястье схватила чья-то ладонь. Это оказалась Арда.

-Не знаю, что ты сделал, но я хочу разобраться с этим, пока он не закончился. Не думаю, что этот ливень будет идти вечно. Эльвейс там,- она указала на темное пятно недалеко от них.

Подбежав к девушке, он приподнял ее. Она слабо пошевелилась, простонав:

- Все уже закончилось? - ее голос был почти заглушен шумом низвергающейся воды на гране замерзания.

-Да, закончилось,- мягко произнес он, помогая девушке взобраться на ее коня, а сам прыгнул следом.

-Лови! - Арда перебросила ему конец веревки, еще недавно бывший частью дорожного мешка, содержимое которого она безжалостно вытряхнула.- Чтобы не потерять вас,- пояснила она. - Кто знает, где проходит граница действия вызванной силы? И не касайся ее, - предупредила Арда, кивая на Эльвейс, прислонившуюся к нему.- Чуть позже мы становимся и я займусь ей.

- Она может не выдержать дорогу, что если травмы серьезные? - Мистрал положил руку на поводья коня Арды.

- Ее всего лишь оглушило. Это не страшно. Упрямая девчонка, я же просила ее не вмешиваться.

- Она спасала вашу и мою жизнь,- гневно возразил Мистрал.

- Нас всех спас ты, в конце концов.

Мистрал опустил голову.

Пока я не буду ни о чем спрашивать тебя. Если захочешь, сам расскажешь все после,- добавила Арда, пуская коня прочь от бушующей стихии. Пока никто еще не бросился за ними в погоню. Мистрал лишь надеялся, что не все они погибли.

Часть 4

Горящие свечи в шандалах по обе стороны трона окутывали помещение тусклым голубым светом и тенями. Как ни старался, свет не мог достичь самых дальних уголков когда-то должно быть великолепного зала приемов. Не мог он осветить и старинные росписи на высоком сводчатом потолке. Густые тени выхватывали испещренные резьбой стены, изображающие сцены охоты и деяний некогда славного рода Модильяни. Последний его потомок сидел в высоком, больше похожем на трон кресле,- остатке былой роскоши. Позолота облупилась на обитых синим бархатом подлокотниках. Но вензель над троном, находящемся на некотором возвышении, согласно древней традиции, все еще висел. А этого герцогу было достаточно.

О роде Модильяни еще заговорят, и в голосе тех, кто изгнал его, будет слышен страх. Тот, кто стоял за ним, обещал ему. И за это обещание герцог заплатил дорогую цену. На нем был длинный, траченный молью камзол когда-то темно-синего, а теперь весьма неопределенного цвета. Герцогу минуло восемьдесят, но одним из тех даров, что он получил от своего хозяина - это лицо сорокалетнего мужчины. Однако, в эти мгновения усталость всех прожитых лет внезапно с новой силой напомнила о себе. Пустым взглядом он рассматривал человека, стоящего перед ним. Однако, шаркнул сапог с высоким, загнутым вверх носком, и этот звук всколыхнул в его давно ставшей затемненной душе гнев, что придал ему необходимые силы. Носогубные складки глубоко прорезали лицо, лоб испещрили морщины, крючковатые пальцы с длинными, давно нестрижеными ногтями глубоко впились в подлокотники. Если бы он посмел, то впился ими в горло этого наглого мальчишки.

- Ты вновь ослушался моего приказа, Тант! Ввязался в бессмысленное сражение. После стольких дней отсутствия ты вновь возвращаешься ни с чем?! -выкрикнул он, наставив палец в грудь юнца. Тот даже не вздрогнул. Он слишком много о себе возомнил. Пора поставить его на место, то место. что он занимал до встречи с ним. - Дурак.

- Господин герцог, я нашел того, о ком вы говорили, и я...

- Но он должен быть здесь, передо мной, а не ты, щенок! Ты потерял всех моих лучших охотничьих кошек, и трое из отряда остались там, где ты положил их.

- Вы же знаете, я не держу в отряде слабых воинов. Если они погибли, значит были не достойны служить у меня.

- Запомни,- палец герцога затрясся, указывая на Танта,- и ты, и твои собаки, принадлежат мне.

- Вы не сказали, что двое его спутников окажутся носителями проклятой силы,- Тант оскалился, вскинув голову. А этот мальчишка тоже обладает ей!- он сплюнул.

Безо всякого выражения герцог смотрел на стоящего перед ним. Нет, Тант никогда не был просто просителем. Даже стоя тремя ступеньками ниже, он умудрялся выглядеть выше своего положения. Рука Модильяни скользнула за спинку кресла, пальцы сомкнулись на круглой деревянной поверхности. Этот посох некогда был символом власти, подтверждавшим его право зваться герцогом независимой провинции Модильяни. Теперь же, прискорбно, но приходилось использовать его по прямому назначению. Удар украшенного драгоценными сапфирами навершия в виде головы лисы, плашмя пришелся по лицу Танта. От увесистого удара он упал, держась за щеку. За спиной Танта послышались недовольные шепотки людей из его отряда, при виде такого обращения с командиром.