Возвращение

— Какая она была красивая! — пробормотала Мелина. — Значит, это — моя мама… Настоящая…

Своим маленьким пальчиком девочка обвела лицо на фотографии. Это был трогательный и в то же время очень печальный жест. На лице Мелины играла задумчивая улыбка.

— Да, твоя настоящая мама! — сказала Мари, которая едва сдерживала слезы. — Мелина, я уверена, Леони хотелось бы, чтобы ты была славным ребенком, послушным и неленивым. Были времена, когда она помогала мне с моими детьми, по-моему, даже кормила Камиллу из бутылочки.

Мелина попробовала представить эту красивую молодую женщину с фотографии живой и разговаривающей с Мари. И с ребенком на руках…

Улыбка ее мгновенно исчезла, с искривившихся губ сорвался горестный вздох. Вот если бы она была тем ребенком, которого сейчас представила! Девочке страстно захотелось войти в фотографию, чтобы встретиться с матерью прежде, чем она исчезнет. Все могло бы быть по-другому: ей бы не пришлось расти в приюте и никогда бы она не мечтала о другой матери! Это было так несправедливо…

— Почему она умерла? — спросила она.

Девочке не стоило знать эту часть истории. Мари поцеловала ее в мягкую, слегка влажную щеку и ответила ласково:

— Она была очень больна. Леони больше не с нами, но я уверена, она оберегает тебя, будучи на небесах, потому что ты — ее ребенок. А теперь спи! И пообещай мне одно: если когда-нибудь тебе захочется сделать глупость или стать злой, беги скорее ко мне и скажи об этом. Договорились?

— Обещаю, мама Мари! Ты такая добрая! Я очень тебя люблю.

Мелина вздохнула, и ее маленькое тело, до этого момента свернувшееся калачиком, выпрямилось и расслабилось. Она повернулась на бок, положила руки на колени Мари и, зевая, улыбнулась. У нее закрывались глаза. Мари некоторое время сидела с ней рядом, растроганная и задумчивая. Ей придется нелегко, в этом мать Мари-де-Гонзаг оказалась права. Этой девочке понадобится помощь, чтобы обуздать неосознанное желание мстить. Но супруга доктора Меснье была убеждена, что в глубине души дочери Леони прячутся сокровища доброты.

Время поможет ей превозмочь свои слабости, но жизнь в семье между Мелиной, наделенной таким сложным характером, Нанетт с ее «настроениями», Камиллой, растущей и задающейся все большим количеством вопросов, и Адрианом, который все еще сохранял дистанцию по отношению к новому ребенку в доме, обещала быть непростой. Когда дыхание девочки стало ровным, Мари на цыпочках вышла из комнаты.

Наконец и она ляжет… Уставшая, она все же нашла в себе силы прошептать: «Моя Леони, я обещаю тебе оберегать твою дочь и любить ее, как люблю своих собственных детей, до конца моих дней…»

Глава 16 Выбор Поля

4 августа 1948 года

Мари под руку с Адрианом вошла во внутренний дворик аббатства. В синем атласном платье и кокетливо сдвинутой набок соломенной шляпке, она по привычке двигалась довольно быстро. Супруг согласился пойти с ней вместе на благотворительную ярмарку, устроенную монахинями. Этот ежегодный праздник стал событием регионального масштаба, а аббатство славилось высоким качеством своих товаров.

Исключительный случай — все семейство Меснье было в полном сборе. Лучившаяся радостью Мари обернулась, чтобы удостовериться, что все ее дорогие и любимые рядом. Стояла прекрасная погода, которая гармонировала с радостной атмосферой ярмарки, развернувшейся на открытом четырехугольном участке, ограниченном со всех сторон аллеями. В центре возвышался фонтан. Его прозрачная прохладная вода стекала в монолитный бассейн диаметром около трех метров. Питаемый небольшим источником, в давние времена этот бассейн служил монахам умывальней. Иссушающее августовское солнце серебрило шиферные крыши зданий аббатства, окружавших, подобно защитным крепостным стенам, место, где расположились продавщицы.

Свои столики под полотняными навесами сироты и ученицы аббатской школы расставили на лужайке. Все девочки улыбались, и все же за их улыбками угадывалось напряжение — все они осознавали важность события. Сегодня им предстояло пережить свой «момент славы», которого они ждали несколько долгих месяцев.

Монахини тоже радовались происходящему. Благотворительная ярмарка была для них не только возможностью продемонстрировать работу своих подопечных, но и своего рода развлечением. К тому же удачная ярмарка означала дополнительные поступления в бюджет их благотворительного заведения.

Жители городка встречались перед прилавками, здоровались, обменивались новостями. Отовсюду звучал детский смех, то здесь то там образовывались группки «по интересам».

Мари наслаждалась этим прекрасным днем и ощущением полноты жизни, которое не оставляло ее вот уже несколько месяцев. За это время она поняла, что Мелина — не настолько «трудный ребенок», как она боялась, — все их конфликты быстро исчерпывались. Сейчас девочка в нетерпении перескакивала с ноги на ногу. Она искала подходящие слова, которые помогут убедить Мари отпустить ее погулять по ярмарке одну. Пара минут — и благовидный предлог был найден.

— Мама Мари, можно я пойду поздороваюсь с Денизой и Одетт?

— Конечно, дорогая! Только не отвлекай их, если девочки заняты!

— Погоди, — остановил ее Адриан. — Вот несколько су, можешь что-нибудь себе купить.

— Спасибо, папа Адриан! — пробормотала Мелина и затерялась между посетителями ярмарки.

С зимы она практически не подросла, оставалась все такой же миниатюрной, и ей все так же нельзя было дать больше девяти лет. Адриан прописал ей общеукрепляющие средства, но результат заставлял себя ждать.

Если забыть о мелких повседневных заботах, Мари была счастлива и постоянно благодарила Провидение за все хорошее, что было у нее в жизни. С мужем отношения у них были прекрасными, дети дарили столько радости! Она украдкой посмотрела на Камиллу, очень симпатичную в белом платье с рисунком из розовых цветочков. В свои пятнадцать она уже расцвела и обещала стать красавицей. Поль и Лора немного отстали. Молодая женщина толкала перед собой коляску со своим первенцем — маленькой трехмесячной Люси. За ними следовали Лизон и Венсан, тоже с детской коляской. Их сын Пьер, родившийся в марте, что-то радостно лепетал, глядя на разноцветные, трепещущие на ветру полотняные навесы над прилавками. Чуть дальше шла Матильда, держа за руку Бертий и Жана, которые были рады поездке в Обазин.

Мать Мари-де-Гонзаг, заметив Мари, поспешила ей навстречу:

— Дорогая Мари! Вы пришли со всем семейством, ну, почти со всем…

— Здравствуйте, матушка! Увы! Нанетт не захотела идти с нами! Она все время на что-нибудь жалуется. Сегодня — на сердце, как в тот достопамятный зимний вечер посиделок… завтра — на боль в колене. Но Адриан, когда осматривает ее, не находит ничего серьезного. Бедная, она не сможет насладиться праздником… Я устроила ее в саду под зонтиком.

— Не сомневаюсь, что вы заботитесь о ее удобстве! С вашим-то добрым сердцем! А что касается нашей славной Нан, скажу вам, характер у нее не сахар!

Монахиня поочередно склонилась над колясками, чтобы полюбоваться личиками младенцев.

— А вот и наши Люси и Пьер! — тихо проговорила она. — Они — двоюродные сестра и брат, верно? Думаю, через несколько лет им будет весело играть вместе. Да благословит их Господь…

Мари задумчиво улыбнулась. Как быстро летит время! Незаметно выросли ее дети, и вот они уже, в свой черед, стали родителями… Подумать только, она — бабушка четверых малышей! Однако она совсем не чувствовала себя старой, наоборот! Во втором браке она, казалось, помолодела. Любовь способна творить чудеса… Легкий ветерок подхватил прядь ее волос, и она ее машинально пригладила.

— Я не вижу Мелины! — удивилась мать-настоятельница.

— Она захотела поздороваться с подружками, — пояснила Мари. — Ей всегда трудно усидеть на месте. И с самого утра она радовалась, что мы идем на ярмарку!

— Надеюсь, она не доставляет вам слишком много хлопот? — обеспокоенно спросила мать Мари-де-Гонзаг. — Она такая непоседа!