Возвращение

— Колдуны много бед приносят людям! Часто из зависти или просто из зловредности. Если бы Маргарита, моя подруга-знахарка, была еще в этом мире, она бы вам много интересного рассказала… Колдовство — оно всегда было, это не шутка! Рассказывали об одном фермере, дела у которого вдруг пошли совсем плохо. У свиноматки отнялись ноги, поросята ее передохли, козы перестали давать молоко, куры не неслись. Его жена волосы на себе рвала от огорчения. Они позвали ветеринара — вы знаете, сколько это стоит… — да только он ничем не смог помочь. И неспроста! В конце концов наш фермер позвал одну старуху, знахарку. Она велела им обыскать весь дом и все сараи. Хлев они перерыли сверху донизу. В доме тоже — и солому на полу, и орехи, которые разложили для просушки, и стопки простыней… И ничего! И вот хозяин дома находит в стене ямку, а в ней — клочок материи, утыканный иголками. Он сразу его сжег. На следующий день свиноматка встала, куры стали нестись, а из сосков коз полилось молоко. На них навели порчу, вот оно как было!

— О Нанетт! Мне такие истории не нравятся! — взмолилась Жаннетт. — Не надо говорить о дьяволе, подобные разговоры только придают ему сил…

— Говори о нем или нет, дьявол всегда появляется там, где его меньше всего ждут! — заявила Нанетт.

Мари едва успела перевести ее последние слова с патуа на французский, как появилась Камилла с Мадлен и Мелиной.

— А вот и девочки! — проговорила Мари громко и многозначительно посмотрела на Нанетт. — Теперь поговорим о хорошей погоде!

— С удовольствием! — подхватила мама Тере, усаживая Мадлен к себе на колени. — Некоторые истории не для детских ушей!

Намек был более чем прозрачный. Нанетт тут же нахмурилась. Она вернулась к своему вязанию, но с нетерпением поджидала момента, когда можно будет снова броситься в атаку. Взгляд ее серых глазах остановился на Мелине, сидевшей на скамеечке. Это напомнило ей те отдаленные времена, когда она рассказывала истории Мари и Пьеру. Они тоже сидели и дрожали, потому что все дети боятся дьявола и призраков, но обожают страшные рассказы. Она не удержалась, столь велико было желание так просто, ради смеха, напугать эту дерзкую девчонку. Сделав страшное лицо, она сказала громко:

— А ты, Мелина, слышала, что волк-оборотень скачет по крышам домов по ночам в полнолуние? Если дети не спят после полуночи, они слышат грохот его шагов. Тех, кого поймает, он уносит с собой и съедает поскорее, пока солнце не встало. Волк-оборотень — это человек с большими зубами, который может превращаться в волка. И есть один способ от него уберечься — держать на руках котенка!

— Нан! — одернула ее Мари. — Ты забываешь, что больна, когда выпадает случай напугать кого-нибудь! Посмотри на Мадлен! Она, бедняжка, плачет! Что подумает мадемуазель Берже? Зачем ты рассказываешь всякие глупости?

Мама Тере жестом дала понять, что ничего страшного не случилось, но обеспокоенное выражение ее лица говорило о противоположном. Она склонилась над Мадлен и прошептала на ушко ребенку слова утешения:

— Ничего не бойся, моя крошка! Если ты от всего сердца помолишься Пресвятой Деве, никакой волк-оборотень не сможет причинить тебе зло. И потом, скажи, ну кто осмелится бегать по крышам аббатства? Наш добрый святой Этьен и все небесные ангелы нас оберегают…

Нанетт удалось задуманное: в сознании каждого отныне запечатлелся образ волка-оборотня, невзирая на замечания Мари и религиозные каноны.

— Вот что я скажу, — продолжала старушка. — Если уж добрый Господь существует, то и дьявол тоже! И я могу кое-что о нем рассказать!

Мари нахмурилась. Торжествующее лукавство, которое читалось во взгляде Нанетт, озадачило ее.

— Ох, Нан, не знаю, что мне с тобой делать! Но об этом мы поговорим завтра, — прошептала она.

Глава 15 Разговоры…

После «дьявольских» рассказов Нанетт в кухне на какое-то время повисла тишина. Первым решился ее нарушить Леон, но вовсе не для того, чтобы сменить тему разговора. Призывая Амели в свидетели, он начал так:

— Нанетт права! У одной из моих кузин — ну, ты помнишь, у той, что живет возле Бейна, — была подруга, которая вдруг потеряла сон и аппетит. Несчастная угасала на глазах. Ее муж вспорол подушку, на которой его супруга имела обыкновение спать, и что вы думаете? Внутри оказался комок перьев и веточек, смутно напоминающий человеческую фигуру. Они выбросили его в навозную кучу на заднем дворе, и эта бедная женщина снова смогла спать и есть, сколько вздумается…

Довольный тем, что поддержал разговор, он встал. На губах его играла легкая ироническая улыбка, но никто этого не заметил, кроме… его супруги. Подумать только, а ведь ему удалось провести и ее тоже! Ну и хитрец этот Леон!

Мари-Эллен, которой слушать весь вечер рассказы о нечистой силе вовсе не улыбалось, со вздохом сказала:

— Добрым христианам нечего бояться, верно, мам?

Ирэн Дрюлиоль с серьезным видом кивнула. Нанетт перекрестилась и открыла было рот, чтобы высказать свое мнение, но Мари поспешила вмешаться:

— Нан, а почему бы тебе не рассказать нашей молодежи историю поинтереснее? Например, о папаше Диктоне, которому пришлось иметь дело с очень хитрым лисом.

— Ба, что-то я не помню такой истории! — проворчала старушка.

— Не может быть! — не сдавалась Мари. — Ну вспомни, лис попросил у этого крестьянина его кур, и тот согласился, а в итоге оказался в замке, разодетый в бархат и накормленный всякими яствами!

— Не помню я такой сказки, говорю тебе! — воскликнула Нанетт сердито и добавила на патуа: — Я вообще ни слова больше не скажу, потому что мне затыкают рот!

Мари с трудом удавалось скрывать свое огорчение и раздражение. Гости, ощутив напряжение, молчали, чтобы не усугублять ситуацию. Камилла, которая привыкла к бабушкиному ворчанию, опасаясь, что той снова станет плохо, заставила себя улыбнуться. И тут же почувствовала, что кто-то дергает ее за руку. Мелина, очень бледная, с глазами, полными слез, смотрела на нее умоляюще. Камилла тихо спросила:

— Мелина, что с тобой?

— Мне страшно… Скажи, волк-оборотень может войти в любой дом?

Растроганная Камилла притянула ее к себе, забыв свои недавние подозрения относительно ангельского нрава своей приемной сестры.

— Не бойся, я с тобой! И никто никогда не видел волка-оборотня!

— Может, давайте что-нибудь споем? — предложила Мари-Эллен, которая заметила, что и у хозяйки дома, и у старушки Нан испортилось настроение. — Но на этот раз все вместе, а не только мы с Амели! По-моему, раньше на вечерних посиделках пели?

— Конечно! — подхватила Мари. — Но сначала надо открыть еще одну бутылку сидра. Мы приготовили вам сюрприз: каштаны в горшочке!

— Замечательно! — воскликнул Жан-Батист. — Я давно не ел каштанов в горшочке! Моя покойная Катрин делала такие вкусные, что пальчики оближешь! Немного брюквы, картошки, а сверху — каштаны, и все это тушится в горшке! Это навевает столько воспоминаний…

Мари вскочила на ноги — грациозная, живая, улыбчивая. В печи танцевало пламя, отбрасывая золотистые блики на лица гостей. В кухне была такая удивительная атмосфера, что Мари почувствовала себя очень счастливой.

«Как мне сейчас хорошо! — подумала она. — Жаль только, что Нанетт, похоже, разучилась радоваться приятной компании! И ей удалось все-таки напугать мою маленькую Мелину! Как с ней бывает трудно!»

Леон взялся разливать сидр. Жаннетт пыталась разговорить Нанетт, но та продолжала дуться. Амели пришла на выручку подруге:

— Мадам Мари приготовила для нас каштаны, а раз так, дорогая Нанетт, не спеть ли нам подходящую к этому случаю песню? Припев поем хором!

Амели встала лицом к собравшимся и, отбивая ритм рукой, запела с энтузиазмом:

Они украшают стол в каждом доме,

Даже у президента их подают!

Замечательный десерт для бедняков,

Но и богатые ему тоже рады.

В Париже, Лондоне и Марселе,

В Тюле, Бриве и Сен-Сернене

Под бутылочку все едят

Каштаны из Лимузена!