Возвращение

Мари задохнулась от возмущения. Как и большинство жителей страны, она следила за развитием скандального дела по публикациям в прессе. Процесс над кровавым убийцей вызвал в обществе шквал эмоций, и желтые газетенки успели на этом неплохо поживиться. Слышать, как Адриан сравнивает себя с этим чудовищем, было для нее невыносимо. Мари встала, подошла к супругу, обняла его за плечи и заставила посмотреть себе в глаза. Твердым, уверенным голосом, четко выговаривая каждое слово, чтобы речь ее звучала более убедительно, она сказала:

— Адриан, я запрещаю тебе так о себе говорить! То, что случилось сегодня, и преступления доктора Петио нельзя ставить на одну доску! Ну подумай сам! Ведь не всех раненых удается спасти. Вспомни, ты сам мне рассказывал, что во времена Сопротивления некоторые умирали, несмотря на все твои усилия. Ты и сам прекрасно знаешь, что шансы выжить у получившего такую рану ничтожны, особенно если у доктора под рукой нет ни лекарств, ни инструментов… Нож перерезал артерию… Ну что ты мог поделать, если отсюда до ближайшей больницы десятки километров? Мне тоже очень жаль этого юношу и его родителей. Но не ты виноват в том, что он умер! Ты слышишь меня?

— Мама права! — воскликнул Поль. — Поверьте мне, Адриан, в Прессиньяке никому не придет в голову обвинять вас в чем бы то ни было!

— Ты сам не знаешь, о чем говоришь, — поморщившись, словно от боли, отозвался отчим. — Теперь они будут без конца обсуждать этот случай и вслух говорить то, о чем многие успели подумать: «Будь он хорошим доктором, смог бы спасти этого парня!»

Венсан вздохнул и посмотрел в окно, выходившее в сад. Адриан был отчасти прав. В сельской местности люди легковерны, и часто хватает одного дурного слова, чтобы породить слух, который прокатится по поселку или деревне со скоростью лавины. Очень быстро все забудут, как все было на самом деле, но людская молва умолкнет не скоро… И даже если будущее покажет, насколько глупыми были слухи, зло, которое они породили, сделает свое дело. Венсан не мог понять, что нашло на Элоди, как она осмелилась бросить Адриану в лицо такое гнусное обвинение. Какую нужно иметь черную душу, чтобы измыслить такое! Взгляд его остановился на Камилле и детях, освещенных розовым светом заходящего солнца. Девочка качала Жана на качелях, а маленькая Бертий, которую усадили на простеленном на земле одеяльце, смотрела на них и заливисто смеялась. Эта картина подействовала на него умиротворяюще, и он предпринял попытку успокоить своего тестя:

— Дорогой Адриан, все не так уж плохо! Поверьте, здесь Элоди все знают, доброй славой она не пользуется, и так было всегда. И ее супруга, Фирмена, тоже не особенно любят. Местные жители относятся к нему с опаской. Им не по нраву его богатство, нажитое за последние годы и неизвестно каким путем. В сентябре, когда начнутся занятия, я приведу в пример этот случай на уроке нравственности. Мои ученики — славные мальчишки, они передадут мои слова своим родителям. И это послужит им живой иллюстрацией того, к чему приводит злоупотребление спиртным и жестокость!

Нанетт, которая прислушивалась к разговору, сидя в удобном кресле, сочла момент подходящим, чтобы высказать свое мнение:

— Венсан прав! Мой зять, не стоит так убиваться! Элоди в Прессиньяке никто и в грош не ставит! Так повелось еще с дней ее молодости. Мы не первые, кому она насолила за свою жизнь! Вспомните, сколько денег она из вас вытянула на воспитание своего сына, Клода… Это было не слишком-то честно! А помнишь, Мари, как она явилась жаловаться в Обазин? Наверняка хотела посмотреть, как ты живешь, в достатке ли… И сдается мне, что это она постаралась, чтобы Макарий тебя поскорее нашел. Руку готова дать на отсечение! Вот уж две гадины! Славная из них получилась бы парочка! Как говорится, рыбак рыбака видит издалека… Когда вспоминаю про этого Макария, у меня мороз по коже! И этот грязный тип осмелился арестовать нашу Матильду!

После этой тирады в гостиной, где и так было невесело, повисла тягостная тишина. Венсан, Поль и Адриан одновременно посмотрели на Нанетт, и все трое — с очевидным удивлением. Матильда сделала вид, что любуется своими туфельками на высоких каблуках, которые ей и правда очень нравились. Она не знала, как быть, ведь мать взяла с нее, Лизон и Нанетт слово никому не рассказывать об этой ужасной истории с гестапо. Молодая женщина прекрасно помнила те несколько часов, проведенных в штабе гестаповцев в Тюле, но понятия не имела о том, какую жертву принесла мать, чтобы ее отпустили. Она часто задавалась вопросом, как матери это удалось, но для сохранения своего душевного спокойствия решила ни о чем не спрашивать. В конце концов, Макария и Мари связывало подобие родственных отношений, и это, возможно, помогло им найти общий язык.

Мари не дала дочери возможности высказать свое мнение о той истории. Предваряя неизбежные расспросы, она поспешно сказала:

— Ты зря так говоришь, Нан, дорогая! Макарий и без помощи Элоди узнавал все, что хотел знать. Он всегда был в курсе, где мы живем. Зачем снова вспоминать о войне? Ради бога, забудем об этом!

От Поля не укрылось волнение матери. Ей не хотелось вспоминать тот эпизод из прошлого, это было очевидно. Ему было бы очень любопытно послушать эту историю, но он не стал настаивать. Когда-нибудь, в более благоприятной обстановке, она, быть может, им расскажет, как все было… Уважение его к матери было настолько глубоким, что он безропотно мирился с тем, что о каких-то событиях она предпочитает умалчивать. Венсан ощутил неловкость, однако последовал примеру Поля, тем более что умоляющий взгляд Лизон дал ему понять: она не хочет, чтобы он пускался в расспросы. Но Адриан решил по-другому.

С тревогой глядя на супругу, он спросил:

— Что я слышу? Матильда была арестована? Когда? Почему я об этом ничего не знаю? Мари, как могло случиться, что ты никогда мне это не рассказывала? Похоже, об этом известно всем, кроме меня!

— Прошу, не надо, это уже в прошлом! — взмолилась испуганная Мари. — К чему ворошить неприятные воспоминания, особенно после того, что случилось сегодня? Я все объясню тебе позже, Адриан. Это было просто недоразумение, я хочу сказать, что Макарий чего-то недопонял… И доказательство тому то, что все быстро уладилось…

Мари прекрасно знала, что супруг не удовольствуется этим уклончивым ответом. Адриан ничего не знал об аресте Матильды, и сейчас точно был неподходящий момент для такого рассказа. Ей удалось выиграть время, однако рано или поздно ей придется вернуться к этой теме. Тогда она и решит, как быть. Расстроенная этой новой неприятностью, Мари укоризненно посмотрела на Нанетт. Та, прекрасно понимая, что провинилась, вдруг закашлялась и с невинным видом объявила:

— Венсан, помоги-ка мне подняться с кресла! Не скажу, что оно неудобное, но мне будет уютнее на кровати. Я иду спать! Святые предержители, ну и день выдался!

Лизон пошла проводить бабушку на второй этаж. Повисло неловкое молчание. Адриан нахмурился. Его удивило выражение лица жены. Она явно пребывала в замешательстве, была испугана. Мари скрывала от него что-то важное, он это чувствовал. Сейчас она, разумеется, ничего ему не скажет, однако Адриан пообещал себе, что, когда они останутся наедине, любой ценой добьется признания.

— Что ж, ты, разумеется, права, — сказал он сухо. — Это давняя история, и главное, что Матильда здесь, с нами, не так ли? Венсан, ты, помнится, предлагал выпить после ужина по рюмочке? Сегодня я точно не стану отказываться. Глоток сливовой настойки поможет мне забыть о сегодняшних злоключениях.

Вошла Камилла, а следом за ней — маленький Жан. Сидевшая на руках у тети Бертий отчаянно зевала. Появление детей разрядило обстановку.

— Думаю, малышам пора в кровать, — сказала Камилла. — Мы хорошо поиграли, и они очень устали…

— Это очень кстати, дорогая, — негромко сказала Мари, с благодарностью глядя на младшую дочь. — Лизон поднялась наверх вместе с бабушкой.

Трое самых младших обитателей дома вышли. Поль помог Венсану налить «по капельке», как сказала бы Нанетт. Мари отметила про себя, что вид у сына задумчивый, да и говорил он в этот вечер совсем мало.