Возвращение

Камилла закрыла глаза. Не зная, как выразить свою признательность, она крепко прижалась к матери. Взволнованная Мари между тем вспоминала Матильду, которая умерла от несчастной любви. Нельзя было допустить, чтобы и Камилла так страдала. Главное — это чтобы она была счастлива, чтобы она жила! Мари не могла допустить еще одну драму! И она произнесла слова, которых девушка ждала уже несколько лет:

— Дорогая, давай договоримся, что с этого дня не будем ничего скрывать друг от друга! Если ты любишь Гийома и он тебя любит, значит, нам нужно с ним познакомиться ближе. Я узнаю его получше, а там посмотрим… Возможно, у него и правда много хороших качеств… Я перестану видеть в нем только сына Макария, в чем ты меня упрекнула!

— А папа? Я так боюсь, что он не согласится с тобой! Он ненавидит Гийома! И никогда его не примет…

— Камилла, доверься мне! Я смогу убедить его! Это будет нелегко, Адриан упрям и не склонен прощать своих обидчиков. Но ведь и он желает тебе счастья! Камилла, я очень на себя злюсь, что заставила тебя так мучиться. Ты права, все мы делаем ошибки, и Гийом не виноват в проступках своего отца. Что до меня, то я повела себя глупо, желая оградить от всего плохого Мелину и тебя! Став старше, я забыла, какими девочки бывают любопытными и изобретательными! И мне так больно осознавать, что Мелина ведет себя столь безнравственно, хотя я дала ей семью, материнскую любовь и полностью ей доверяла…

Мари вынула из кармашка платок и вытерла глаза. Камилла поняла, какая буря грозит обрушиться на голову приемной сестры. Если Мелина и оказалась в затруднительном положении, то только по ее, Камиллы, вине! Мать никогда бы ничего не узнала, если бы она не написала об этом Гийому. Нужно было как-то выручать Мелину.

— Мама, не расстраивайся так из-за Мелины! Я рассказывала все эти гадости Гийому, чтобы он ее презирал! Я знаю, это мерзко! Но ведь она нравится всем парням! Поэтому я все время боялась, что он в нее влюбится, и наконец нашла способ отвратить его от нее… на случай, если они еще увидятся. Уверяю тебя, мамочка, я все придумала! Я люблю Мелину, но на ее фоне чувствую себя незаметной. Я так поступила из ревности, но сразу же об этом пожалела!

Мари испытала огромное облегчение, и на ее губах заиграла прежняя ласковая улыбка.

— Ты говоришь правду, Камилла? Мелина не… не сделала большой глупости? Поклянись, что сказала правду!

Девушка выдержала взгляд матери, в котором еще светился страх, и соврала, пообещав себе самой, что это будет в самый последний раз:

— Да, мам, клянусь! Ты знаешь Мелину, она мечтает только об одном — стать кинозвездой! И не рассказывай ей, что я о ней насочиняла, иначе мы разругаемся! И уж точно не рассказывай папе, прошу!

— Я желаю только мира в семье, Камилла, и вашего счастья. Я ничего не расскажу, обещаю. Но и ты, чтобы восстановить справедливость, должна рассказать правду о Мелине Гийому. Не нужно, чтобы он плохо думал о ней теперь, когда он почти вошел в нашу семью!

Мать и дочь еще долго разговаривали. Только сейчас Мари поняла, насколько они с Камиллой отдалились друг от друга за последние годы. И то, что она случайно нашла эти письма, возможно, предотвратило новую трагедию! Наконец она погладила дочь по щеке и сказала со вздохом:

— Я очень рада, что между нами теперь нет секретов, дорогая! Иди скорее к Мелине! Она, наверное, уже вся извелась от любопытства!

Они спустились по лестнице, держась за руки. В это самое мгновение домой вернулся Адриан. Он радостно с ними поздоровался. На щеках жены он увидел едва заметные следы слез, но ее ласковая улыбка тотчас же его успокоила. Похоже, Мари забыла о том, что угнетало ее за обедом.

Оставаясь с Луизоном все время, что понадобилось матери и дочери для «наведения мостов», Мелина блестяще играла роль молодой мамочки. Она рассказала ему историю «Козочки господина Сегуэна», показывая красивые картинки из детской книжки. Внимательный и послушный мальчик, переворачивая странички, внимал увлекательному рассказу. Но время шло, и девушка приготовила малышу, который успел проголодаться, суп с вермишелью. Она как раз надевала на Луизона слюнявчик, когда остальные члены семьи вошли в кухню.

Как всегда любопытная, Мелина повернулась к Мари и сказала, хитро прищурившись:

— О чем вы там так долго разговаривали вдвоем, признавайтесь?

— Так, о пустяках, — ответила ей приемная мать и поцеловала в щеку. — Хочу сообщить тебе хорошую новость: скоро твоя сестра нам кое-кого представит. Насколько я знаю, с Адрианом она еще об этом не говорила. Речь пока не идет об обручении. Да и сам Гийом еще не заговаривал о браке. Как сказала бы Нанетт, «поживем — увидим!»

Июль 1953 года

Камилле не сиделось на месте. Она еще раз обошла дом, от сада до чердака. Ожидание только усиливало нервозность, и волнение ее достигло предела — в эту ночь она не сомкнула глаз.

Поистине чудесное событие было причиной ее волнения. Родители пригласили Гийома на обед!

Камилла, будучи прекрасной хозяйкой, проследила, чтобы все было безукоризненно. Плитка на полу и паркет сверкали чистотой, букеты цветов оживляли все комнаты, включая кухню, где она почистила все кастрюли и печку.

Адриан встретил ее по пути в гостиную и не удержался, чтобы не подшутить над дочерью:

— Скажи, а твой возлюбленный Гийом не захочет посмотреть наш погреб? Насколько мне известно, ты там не подметала!

— Папочка, не издевайся надо мной! Я хочу, чтобы везде было безукоризненно чисто. Ну, все может быть… Вдруг Гийом предложит мне помочь убрать со стола или еще что-нибудь случится… Пойми, если он войдет в кухню…

Адриан поморщился. Ему совсем не нравилась перспектива помолвки Камиллы с этим молодым человеком. Помимо всего прочего, у них была серьезная разница в возрасте — семь лет! Он до сих пор относился к этому Герену с подозрением. Ни добрые слова Мари, ни волнующие признания дочери не развеяли его сомнений.

Камилла сняла фартук и догнала отца.

— Папа, будь с ним полюбезнее! И прошу, пожалуйста, не ставь его в неловкое положение неприятными вопросами! Мама считает, что не нужно говорить с ним о Макарии, Элоди и Поле!

— Прекрасно! Хорошо, хоть вы не запрещаете говорить о погоде, политике и спорте! Я лично настаиваю на том, чтобы твой будущий жених изложил мне свою точку зрения на брак. Надеюсь, он выдержит вступительный экзамен в нашу семью!

Девушка передернула плечами и удалилась танцующей походкой. Ей было горько думать, что отец относится к Гийому предвзято. К счастью, теперь ее во всем поддерживала мать! Камилла в сотый раз посмотрела на наручные часы и воскликнула взволнованно:

— Уже одиннадцать! Мне пора одеваться!

Перед дверью своей комнаты она столкнулась с Мелиной. При виде приемной сестры вся ее радость померкла. Мелина оставалась единственной серьезной угрозой ее столь долгожданному счастью и исполнению мечты. Глядя на Мелину, Камилла чувствовала, что ее уверенность тает, как снег на солнце. Она вдруг засомневалась в собственной привлекательности…

Камилла в отчаянии сказала:

— Ты собираешься обедать в этом наряде? Ты видела свое декольте? Мелина, прошу тебя, надень другую блузку! Ты нарочно это делаешь, честное слово!

Девушка только пожала плечами. Она очень тщательно выбрала туалет и не собиралась переодеваться. На ней была широкая, присобранная у талии юбка под поясок, в которой ее тоненький торс напоминал цветок в вазе; вырез на хлопчатобумажной черной блузке открывал верхнюю часть ее груди, подчеркивая дерзкие округлости. По плечам рассыпались великолепные черные волосы… Мелина знала, что красива, и рассчитывала доказать это их сегодняшнему гостю. С годами ее желание соблазнять только усилилось. Каждый раз, встречая нового парня, она словно бросала ему вызов…

— И как сильно ты накрасила губы! — продолжала Камилла. — Зачем тебе помада, у тебя губы от природы яркие!

— Какая ты зануда! — насмешливо бросила Мелина, притворно вздыхая. — В кои-то веки к нам в дом придет привлекательный молодой человек, а мне запрещают его очаровывать! Уж не боишься ли ты, что он выберет меня? Но ведь твой дорогой Гийом тебя любит!