Огненная буря (ЛП)

О, Боже. Она что, собирается просто все стереть? Всю жизнь? Уничтожить все и ждать долгую вечность, пока все заново не вырастет? Или остались бы только Джинны, как первенцы, самые любимые?

Я поднялась в эфир, и там я увидела его таким, каков он был. Надвигающийся шторм. Шторм, кроваво-красного цвета, полный ярости и силы. Я почувствовала сдерживающий рывок и, взглянув на свою эфирную форму, увидела линию, тонкую, ломкую линию, идущую от центра моего существа в шторм.

Она была присоединена ко мне, и, оглянувшись вокруг, я увидела сотни таких линий. Тысячи. Миллионы. Как твердые капли, каждая из которых ведет вниз к человеческой жизни. Человеку, который только что почувствовал мгновенную тень сомнения в его или ее собственном бессмертии.

У которых было ощущение, что кто-то ходит по их могилам. Шесть миллиардов могил, и только одна разгуливающая сущность, но ее одной достаточно.

Это начиналось.

- Пожалуйста, - сказал я. - Пожалуйста, не делайте этого. Мы этого не заслужили. Мы не могли этого заслужить! Проклятье! Что вы хотите, чтобы я сказала?

Оракул вздрогнула, внезапно вся затряслась, и я почувствовала, как сама Земля стонет в ответ. Что за черт…?

Ее глаза закрылись, а рука, которую я держала, вдруг вывернулась и схватила меня. Жесткая, горячая, непреклонная. Я почувствовала непрекращающиеся толчки, проходящие через мои колени и там, где она сжимала мои пальцы. Творилось что-то неладное. Ужасающе неправильное.

Ох, нет.

Я судорожно вздохнула и потянулась вперед, чтобы оттянуть воротник одеяния Оракула в сторону, и там, разжиревшая от ее силы, как черное гнездо червей, была Метка Демона. Кожа вокруг нее была совершенно белая, лишенная жизни, и я видела черные корчащиеся щупальца, набухающие под кожей. Она закапывалась.

Я опоздала. Метка уже крепко держалась за нее.

Я потянулась и положила обе руки на Метку Демона, заставляя ее идти ко мне. Она проигнорировала меня, зарываясь в мощный, пылающий источник силы, которым был Оракул. Я была ничтожна. Мне ни за что не хватит сил, чтобы переманить ее к себе.

На нас что-то надвигалось, копошащееся в камнях и бетоне. Что-то темное и страшное. Взрослый Демон двигался сюда вслед за мной или же привлеченный огромным излиянием силы, которая уходила… неизвестно куда. Но нам недолго осталось.

Всем нам. Я чувствовала ужасающее напряжение моей вырываемой жизни.

Сила Оракула была нарушена, когда она пыталась бороться с проникновением Метки Демона, но даже при этом, она направляла намерение Матери уничтожить все человечество.

Я не могла это остановить. Я даже не могла исцелить Оракула, что было единственным способом, как я могла все исправить.

- Возьми меня за руку. - Скрипучий, измученный голос. Я оглянулась и увидела Рэйчел, протягивающую дрожащую, окровавленную руку, когти на которой были яростно сломаны. Когда я ухватилась за нее, ощутила холод.

Она протянула руку Алисе - Венне - которая была также изранена. Линия всё увеличивалась. Джинн следовал за джинном. И люди вместе с ними. Я узнала некоторых Хранителей. Несколько членов Ма'ат.

Цепь из рук, соединенных друг с другом, образовывала поток силы, который, возможно и не был столько огромным, как потенциал Оракула, но был гораздо более легкой мишенью.

Давай, умоляла я Метку Демона. Давай, ты больной маленький урод. Возьми нас. Ты знаешь, что хочешь этого.

Она не шла. Я зашипела от досады, схватила ее и потянулась с яростью, скорбью и гневом, клокочущим во мне. Чувствовала эту спираль через цепь наших рук, отскочившую и вцепившуюся вновь с новой силой. По-прежнему сильную.

Они вливали свои силы в меня, и Метка Демона пошевелилась в моей руке, развернулась и ударила. Она была в ярости, и моя кожа была ничем, по сравнению с барьером Оракула: она ворвалась в меня с полной силой, уже раздутая в два раза больше своего первоначального размера, и прорвалась к моему сердцу.

Я отпустила руку Рэйчел, когда взрослый демон извергся из камня под моими ногами, рассыпая острые, как бритвы, осколки. Я почувствовала обжигающие порезы от осколков, и ударилась об пол, задыхаясь, давясь от ощущения Метки Демона.

Я не знаю, почему думала, что это может сработать. Не знаю, почему это сработало, за исключением того, что я знала, что две Метки Демона не могли соприкоснуться без боя. Разрушая друг друга. Я знала это, поскольку однажды две такие Метки во мне убили меня.

Я повернулась и бросилась прямо на Демона, обхватывая его руками.

Ощущение не походило на ожидаемое. Я думала, что он будет холодным, ледяным и острым на ощупь, а он был слегка теплым, и его плоть - если бы это была плоть - была лишь полутвердой, тошнотворно хрупкой. Я чувствовала, как его когти впиваются в мои плечи, чтобы оттолкнуть меня, но я все сильнее сдавливала, направляя свою руку в его грудную клетку.

И я ощутила, как Метка Демона прекратила свое копошение, пошевелилась и развернулась. Она помчалась вниз по моей дрожащей, окровавленной руке, раздувая кожу, когда она прошла, проскользнула подобно кучке червей.

Ее не волновал наносимый ущерб, и казалось, словно под кожей разгорается пожар. Словно каждая мышца разрывалась, каждая кость раскалывалась на ее пути. Я кричала, но старалась не отрывать руку.

Метка Демона, приобретенная от Хранителя, прорвалась в мою ладонь и врезалась в центр взрослого Демона.

Я посмотрела на него, но у него не было лица, никакие человеческие эмоции не отражались на нем. Я не могла сказать, чувствовал ли он боль, или страх, или даже разочарование.

И тогда он закричал, высокий тонкий металлический звук, и провалился обратно в отверстие и в темноту.

Ушел.

Может быть умер, а может и нет, но у него были проблемы.

Я рухнула на колени, истекающая кровью, хнычущая, истощенная. Мои внутренние часы смерти тикали медленно, но неумолимо.

- Пожалуйста, - прошептала я. - Мы спасли вас. Пожалуйста, остановите это.

Оракул так и не сдвинулась с того места, где она сидела на скамейке, но теперь, ее голова была повернута. Я не знаю, что она увидела, потому что ее глаза были белыми. Чисто-белые, с крошечной черной точкой зрачка. Жуткие и совершенно нечеловеческие.

Она ничего не сказала. Больше ничего не сделала. Но, по крайней мере, я завладела ее вниманием.

- Мы не захватчики, - выдохнула я. - Возможно, мы жадные и эгоистичные, и глупые, но такова наша природа. В этом вся природа. Сорняки душат пшеницу. Пчелы идут на войну друг против друга. Люди просто... больше в этом преуспели.

Ничего. Но она и не отвернулась. Я почувствовала вырвавшиеся слезы и не пыталась их остановить. Прямо сейчас из-за многого стоило плакать.

- Пожалуйста, - прошептала я, из последних сил. Я наклонилась вперед и прижалась лбом к ее коленям. Мягкая ткань зашелестела вокруг меня, когда она сместилась, и ее изуродованная правая рука медленно двинулась и опустилась на мои волосы.

Я ощутила какое-то натяжение внутрь и услышала, как ход моих часов смерти ускорился. Еще быстрее. Годы убегали из меня с каждым выдохом и судорожным вдохом. В конце концов, все это закончится тихо. Никакой крови, огня и бурь, лишь тишина.

Когда ничего не осталось, я рухнула кучей у ее ног, поверх волн ее красно-коричневого платья. Это была не ткань. На ощупь она была подобно нагретому солнцем камню. Пахла, как пустые, тихие места и чистый ветер, и в течение нескольких секунд было неважно, что исчезнет все, что я знала. Что я любила.

Она предлагала мне мир.

К черту его. Мир переоценивали.

Я неуверенно протянула руку, ухватилась за ближайшую ко мне скамейку и неловко подтянула себя в сидячее положение. Посмотрела на нее. - Нет, - сказала я. - Услышьте меня. Услышьте меня. Послушайте. Мы - часть вас. Услышьте нас!

Миллионы голосов, разговоров. Бормотания.

- …боишься, дорогая, не стоит бояться…

- Помогите мне, отец…

Буря языков, голосов. Сливающихся в один звук.

В зубчатый, нестройный людской хор, численностью шесть миллиардов.