Исступление

— Прикинь, Проныра, кровавые следы в комнате оставлены ботинком 44-го размера, причём, похоже, убийца ещё и какой-то хромой: эксперт пока не очень понял, в чём дело, но вес распределён странно. Наверное, у убийцы плоскостопие... А, у тебя опять свидетель. Здрасьте! — он кивнул Всевладе, — Уж очень педантично ты их допрашиваешь. Полдня ведь убил.

— Действительно. Не смею вас больше задерживать, Всевлада Викторовна! — Проныра быстренько дописал последние несколько строк и положил перед ней протокол, — вот здесь я записал ваши показания, прочитайте внимательно и распишитесь вот тут. И да, ответьте мне ещё на один глупый вопрос.

— Да? — Влада исхитрилась взять ручку так, чтобы не оставить на ней отпечатков. А что, в наш век компьютеров человек имеет право держать ручку сколь угодно нелепым способом.

— Почему вы приехали именно в наше отделение?

У Влады внутри что-то оторвалось, и мысли лихорадочно побежали в поисках выхода.

— В смысле? — спросила она равнодушно, якобы стараясь разобрать какое-то слово в протоколе.

— Я по телефону не сказал вам, откуда звоню. А вы сразу обещали быть через два часа, и действительно — приехали.

Вот ну надо же было так. Влада знала, где произошло убийство, потому что сама его совершила. И совершенно случайно знала, где находится ближайшая ментура — как-то раз пришлось забирать именно оттуда Сашку, по странному стечению обстоятельств. Он тогда буянил буквально через дорогу от Рожнова. И попал потом сюда. Вот и она, занятая тревожными мыслями о предстоящем допросе, припёрлась на автопилоте, ничего не спросив. Могла и ошибиться, но не ошиблась. Как же теперь выкрутиться?

— Видите ли, я взглянула на определитель номера. Сразу стало ясно, из какого района звонят, а Рожнов, насколько я знаю, где-то здесь и жил. — Влада невозмутимо поставила свою подпись под протоколом, — А я по случайности знала, где здесь милиция, потому что у моего друга как-то раз были неприятности. Вот и не подумала, что надо уточнить.

Проныра аккуратно присовокупил листочек с протоколом к стопке таких же на краю стола, мельком взглянув при этом на Владу. Она уловила в глазах Проныры нечто похожее на лукавое восхищение, хотя сама считала, что выкрутилась довольно неуклюже. Впрочем, может быть, дело в уверенном тоне. Хотя она вполне могла по незнанию прийти не туда. Проныра положил перед ней блокнот.

— Координаты друзей, — напомнил он, и стал внимательно наблюдать, как Влада пишет, — знаете, я никогда не видел, чтобы так держали ручку...

— О, это дурацкая привычка. Может показаться странным, но у меня довольно долго были нарощенные ногти, а они мешали писать по-человечески, — сходу соврала Влада, положила ручку и подтолкнула блокнот к Проныре. — Это всё, я полагаю?

— Спасибо вам огромное, Всевлада Викторовна. Если что-нибудь понадобится, мы вам позвоним. Вы ведь не собираетесь в ближайшее время уезжать из города? — смущённо потупился он.

— Если только на тётину дачу. У меня там собака голодная, — Влада лукавила: Крокуса в отсутствие тётушки кормили соседи, так как он сторожил заодно и их участок. Ей просто нужно было узнать, насколько серьёзным был заданный вопрос.

— Надеюсь, вы всё же окажетесь в городе, если вдруг понадобитесь.

— Неужели я могу так срочно понадобиться, я сейчас-то ничем особо не помогла, — ласково улыбнулась Строгова, — но в целом я обычно здесь и к вашим услугам.

— До свидания, — Проныра подбежал и учтиво открыл перед Владой дверь. Она лучезарно улыбнулась и танцующей походкой покинула отделение.

Несмотря на сонливость, Влада не захотела ехать домой, а пошла, куда глаза глядят, стараясь держаться на солнышке. Её переполняли досада и беспокойство. Этот змей Проныра явно каким-то образом раскусил её, вот только доказательств у него нет. Ну, да их и не будет. Только бы друзья не подвели, он наверняка им уже звонит. Координат Ульяны она не давала, а начала с Вяшек, которые ничего не видели, а значит, с уверенностью подтвердят, что она должна была там быть. Вот сама она хороша, нечего сказать. Зачем она задавала столько вопросов и строила какие-то дурацкие предположения?! Нет, проявить здоровое любопытство, конечно, надо было, чтобы Проныра не догадался, что она знает об этом деле больше него, но уж никак не подсказывать ментам какие-то бредовые версии! Очень неосторожно. Ещё перебор, конечно, с консьержкой. Надо было её разбудить якобы случайно, но никак не трендеть с ней. Что, ума не хватило сообразить, как это будет истолковано?! Но бабка, конечно, умница, фоторобот просто отличный… И ещё сама лоханулась — зачем сказала, что хорошо знает город и любит гулять на большие расстояния? Надо же было изображать идиотку и неженку, которая может заблудиться в своём дворе и в соседний дом ездит на маршрутке, и уж конечно ни за что не сможет добраться ночью от дома Рожнова до дома Даньки. А уж припереться в отделение, не спросив, в какое — это ж вообще верх идиотизма был. И ещё эти её выкрутасы с ручкой. Невиновный человек без задней мысли бы её взял и писал нормально. Уж лучше было отпечатки оставить, чем так идиотничать. Будто бы прям Проныра не понял ничего, конечно. Она всё больше мрачнела. Так, а дальнейший ход следствия нас нисколечко не должен интересовать. Вот бы была возможность узнавать о нём как-нибудь на стороне, не попадая в поле зрения Проныры...

Строгова в рассеянности забрела на Литейный мост. В последний раз она была здесь аккурат в ночь убийства. Пройдя через мост, сонно любуясь городом и греясь на весеннем солнце, она вдруг поняла, что хочет курить. Странно, у неё никогда не было такой привычки. Успокоить нервы? Казалось бы, куда ещё успокаивать, она же итак на ходу засыпает... Ах, как же приятно греет это низкое вечернее солнце, оно такое весёлое и доброе, прямо хочется верить, что всё отлично!

В первом попавшемся магазине она купила сигареты, какие курит Данька, потому что остальные никогда не пробовала, и чёрную зажигалку. Выйдя на улицу и прикурив, она снова направилась, куда глаза глядят. Переставлять сонные ноги было трудно, но ей это, почему-то, даже нравилось. Внезапно в кармане зазвонил мобильник. Данька, лёгок на помине.

— Лада, я не понял.

— Чего ты не понял?

— Почему мне звонят всякие менты и просят подтвердить твоё алиби? Ты что, кого-то мочканула?

— А ты что, не подтвердил?