Исступление

— Да, секретарь уже рассказала мне об этом, — пояснил он, — Полагаю, ваши друзья смогут подтвердить, что вы провели вечер и ночь с ними?

— Ну, я надеюсь, что да, — улыбнулась Влада, — хотя кое-кто из них утром помнил вечер плоховато, думаю, большинство всё-таки могут.

— Оставьте на всякий случай их координаты. Если понадобится, мы с ними свяжемся.

— А может, лучше уж сразу? Пока они всё окончательно не перепутали за давностью, — поспешно предложила Влада прежде, чем сообразила, что это может быть подозрительно.

— Может быть, и сразу, — улыбнулся следователь, — Скажите, как, по-вашему: у кого-нибудь в редакции отношения с Рожновым были хуже, чем у вас?

Вопрос был задан крайне странно. Влада не могла понять, на чём этот Проныра её в данном случае ловит.

— Ну, вы уже, наверное, заметили, что человек он был крайне неприятный, хотя о покойниках плохо нельзя... Сомнительно, что его кто-нибудь сильно любил. Но чтобы убить... Даже не знаю. Вряд ли кто-то из редакции способен на такое! — последнее было чистой правдой, поэтому прозвучало очень убедительно. Вот оно что, больше правды. — Я думаю, его все примерно одинаково не любили, но отвечали редко, это только я, наверное...

— Кое-кто даже говорит, что вы нередко произносили вещи в духе "чтоб он сдох", или "вот бы изничтожить эту гниду", или "когда-нибудь я не выдержу, и укокошу это ничтожество", — процитировал Проныра, смущённо улыбаясь. Вот интересно, что за шельмец ему раззвонил об этом.

— Ну да. Я человек вспыльчивый, а этот старикан вообще не соображал, что говорит! — воскликнула Влада. — Я иногда со злости действительно могла бы его ухайдокать, да и многие другие, думаю, тоже. Сгоряча чего не скажешь. Но в действительности я даже не представляю, кому могло такое прийти в голову. Ради чего грех на душу-то брать? Что до меня, то мне вполне хватило того, что я набила ему морду и высказала всё, что думаю. Зачем убивать-то? Я могу пошутить, но я не знаю никого, кто реально способен на хладнокровное убийство. Если его кто и угрохал, то это не из нашей редакции человек.

— Кстати, вы когда-нибудь видели вот его? — Проныра положил перед Всевладой фоторобот. Где-то в глубине души Влада расхохоталась, но на лице её ни один мускул не дрогнул. Воображение старушки консьержки наградило рыжего убивца огромным крючковатым носом и кустистыми бровями, кроме того, борода была чуть не вдвое длиннее, чем на самом деле. Ни малейшего сходства с Владой портрет в себе не нёс.

— Нет, я думаю, я бы запомнила, если бы столкнулась... с этакой харизмой, — улыбнулась Влада, внимательно рассмотрев изображение, — а кто это?

— Это главный подозреваемый.

— Да? — Влада ещё раз внимательно рассмотрела фоторобот, — а почему? Что это за человек?

— Фоторобот составлен со слов консьержа из дома, где жил и был убит Рожнов.

— Так его прямо в собственном доме, что ли, замочили? — тихо ужаснулась Влада.

— Э... Да. Я разве вам не сказал, что труп нашли в его квартире?

— Нет... Я почему-то думала, что его на улице убили... Ограбили или типа того...

— Нет, он был убит у себя дома. И знаете, что странно?

— Что?

— Вот этот предполагаемый убийца среди ночи разбудил консьержку, спросил у неё время и сам сказал, что был в гостях у Рожнова. Вам не кажется это странным?

— Хм... Правда, как-то нелогично... Убийце же, по идее, надо было прятаться, чтоб его никто не заметил...

— Если только он нарочно не хотел, чтобы его заметили. Что он именно от Рожнова и именно в это время.

— Так может быть он и не убийца вовсе, а последний, кто видел Рожнова живым?

— Возможно, но этот человек пока — единственная зацепка. Конечно, мы опросили всех соседей, но это многоквартирный дом, и многие даже не были знакомы с Рожновым. А у тех, кто его знал, практически у всех есть алиби.

— А... Как именно его убили?

— Хотите, покажу вам фотографию трупа?

— Ой, нет, думаю, не стоит. Я на самом деле очень боюсь покойников. И вида крови не выношу... А что, есть там кровь?

— Предостаточно. Его голова разлетелась на кусочки, — Проныра внимательно следил за реакцией Влады.

Поскольку Владу клонило в сон, ей удалось очень правдоподобно изобразить, что её при этих словах слегка замутило.

— Ой, зря я спросила. Проклятое воображение, — она немного сползла на кресле вниз и откинула голову.

— С вами всё в порядке? Может, воды? — забеспокоился Проныра.

— Да нет, сейчас пройдёт... А что... голова... совсем разлетелась? — спросила она слабым голосом.

— Совсем. Можно сказать, от неё ничего не осталось.

— Что же это за зверь его угрохал? И чем? Разрывной пулей?

— Скорее, кувалдой. Впрочем, орудие убийства пока не найдено.

— А как же вы опознали труп?

Казалось, Проныра пришёл в некоторое замешательство.

— Что, простите?

— Ну, вдруг это не он.

— А кто же?

— Вдруг, например, Рожнов решил разыграть собственную смерть, и они вместе с рыжим другом подбросили труп?

— Экстравагантная версия, но, боюсь, вскрытие покажет, что Рожнов решил подбросить свой собственный труп, — улыбнулся Проныра. В это время дверь открылась, и вошёл ещё один мент, без церемоний обратившийся к Дмитрию Младеновичу.