Страница 124 из 280
Мой друг, мой конь, вот и тебя не стало.
Теперь со мной остались трое:
Подруга сабля, чарка и злодейка горе…
Внезапно он оборвал игру и застыл.
— Не могу дальше… Прости.
Хельга коснулась его пальцев, зажавших гриф.
— Такое чувство… — попытался объяснить он, — что я не имею права на всё это… — он обвёл рукой вокруг. — Я здесь с тобой и мне хорошо… И не обязательно здесь даже. И там в Светлоярке… А ребята кто в земле, кто на передовой. А я как предатель… Дерьмово, одним словом.
— Ну что ты, Андрюш… — Хельга обняла его, не обратив внимание, что дека больно упёрлась в грудь. — Ты не предатель. Ты совсем не предатель, у тебя теперь война на другом фронте… Скажи, а конь про которого ты начал петь…
— Сивка… — голос Мелёхина смягчился, но глаза застыли. — Одиннадцать лет он был моим… Другом он моим был. Два года мы с ним воевали. А потом его ранило. Сильно… Я слёз не стыдился.
— Ранило, но не убило. Его не смогли вылечить?
— Вылечить? Ты знаешь, что такое тяжело раненые лошади? Их пристреливают из жалости. А у меня рука не поднялась. Смотрел на Сивку, а он в глаза мне заглядывает, плачет, хрипит, копытом гребёт… Я зажмурился, отвернулся, когда товарищ пистолет вытащил…
— Не понимаю. У вас ветеринаров не было?
— Где? В тылу противника? Какие там, к чёртовой бабушке, ветеринары?
…Кажется, мероприятие удалось по всем пунктам. В этом Краснов был теперь совершенно уверен. Вволю попотчевав себя впечатлениями и охотно удовлетворённым капитаном любопытством, высокопоставленные гости пребывали в заметно возбуждённом состоянии. А ведь для многих из них это был только лишь начало открывавшихся перспектив и они это знали. Заодно, Еронцев смог исподволь донести мысль, что на борту "Реликта" он единственный полновластный хозяин. И очень кстати. Сама собой отпала некоторая двусмысленность положения Краснова и его группы. А ну как кто–нибудь из этих господ решит потом когда надо и когда не надо "Реликтом" пораспоряжаться? А так — сразу некая граница обозначена, а ежели помощь корабля понадобится — мол, обеспечим в лучшем виде.
Оставалась ещё одна, подготовленная Красновым, демонстрация. В медицинском отсеке. Пора бы уже население если и не всей Темискиры, то хотя бы Новороссии к достижениям современной медицинской науки приобщить. Пусть без широкой огласки, пусть в очень скромном объёме (возможности "Реликта" ведь ограничены), но тем не менее. А то ведь рунхи в Велгоне во всю промышляют запрещёнными в галактике биотехнологиями, так и нам найдётся чем им ответить. И ничего противозаконного. Самые что ни наесть передовые достижения медицины.
Для этой демонстрации Краснов и взял с собой Хельгу, лучше всех освоившую медоборудование. На её личном канале он послал приказание явиться незамедлительно. А то устроила, понимаешь, романтическую прогулку кавалеру, пора и честь знать.
Когда высокие гости, ведомые Еронцевым, прибыли в медотсек, Вировец и Мелёхин находились уже там. Краснов придирчиво осмотрел сменённый Хельгой туалет, но придраться было не к чему. И тут же перехватил недовольный взгляд Острецова, брошенный им на бравого, хоть сейчас готового на строевой смотр, ротмистра. Но генерала этим не возможно было провести, по возвращению Мелёхина ждал "ковёр".
— Перед вами, господа, — завладел всеобщим вниманием Краснов, — корабельные УБээРы. То есть универсальные блоки регенерации. Каждый УБээР имеет по шесть индивидуальных программируемых капсул, предназначенных для регенерации ампутированных конечностей или повреждённых внутренних органов. Как и всякий звездолёт, сходящий со стапелей в последние полвека, "Реликт" имеет на борту УБээРы, у него их даже три (то что корабль намного древнее, Краснов решил здесь не озвучивать). Честно сказать, господа, их четыре, но один из блоков является резервным и неизвлекаемым.
— Но это же… — не сдержался кто–то из статских.
— Сударь, — обратился директор ГБ, — вы хотите сказать, что три таких УбээРа можно демонтировать? И следовательно…
— Совершенно верно, — подтвердил Краснов. — У меня давно созревала идея предоставить их в распоряжение госпиталей.
— Надо проработать этот вопрос с Главмедупром, — заявил Верховный и повернулся к стоящему позади чиновнику в преклонных летах, тот кивнул и стал быстро что–то писать в блокноте. — И каковы, Пётр Викторович… э-э… Как бы это выразиться?… Какова "пропускная мощность" этих УбээРов?
"Странное словосочетание", — подметил Краснов. Может быть, в Ольшанском невольно проклюнулось заводское прошлое?
— Каждый сеанс регенерации является единовременным и непрерывным, — стал отвечать Краснов. — Скажем, отращивание конечности занимает от десяти до пятнадцати корабельных суток, по сути тех же темискирских суток. То есть, один УБээР способен за месяц пропускать по двенадцать–восемнадцать человек. Сроки реабилитации, прошу прощения, это уже уровень местной медицины. Но как правило, после сеанса человек возвращается в строй за месяц. Если брать восстановление внутренних органов, излечение последствий баратравм, ожогов кожного покрова и прочее, то сеанс занимает три–четыре дня. Как не трудно подсчитать, за месяц выходит примерно сорок–шестьдесят человек. Конечно, это капля в море, но чем богаты, как говорится…
— Да пусть и капля! — перебил канцлер. — Но скольким мы сможем помочь! Низкий поклон вам и вашим коллегам, Пётр Викторович…
— Не стоит, Юрий Васильевич, — Краснов неожиданно для себя смутился, — это наш долг даже не как союзников и друзей… Это долг человека.
— Остаётся решить как эти УБээРы переправить вниз и в каком госпитале их разместить, — сказал Верховный. — Сперва, думаю, непременно надо будет организовать ответственную медицинскую комиссию, отобрать кадры для будущего персонала. Решить вопрос с загруженностью блоков.
— Два УБээРа, — предложил Краснов, — можно нацелить на увечных, оставшийся на восстановление комиссованных или непригодных к строевой службе.
— Что ж, можно и так, — согласился Ольшанский. — А на каком принципе работает УБээР? И много ли потребляет энергии? Это я к чему, Пётр Викторович, это я к тому, что не столкнёмся ли мы потом с проблемой энергоголодания?
— Об энергообеспечении беспокоиться не стоит, — заверил Краснов. — Блок питания УБээРа, с учётом максимальной расчётной нагрузки, потребляет энергии, по меркам вашей планеты, очень мало. На борту корабля имеются запасные зарядные батареи, которыми можно будет заменить разрядившиеся. Те, в свою очередь, будут отправляться обратно на корабль для восстановления. Увы, но приспособить зарядку батарей на месте, это, боюсь, пока что неразрешимый технический вопрос. Что же касается принципа работы УБээРа, о нём вам расскажет госпожа Вировец.
Краснов кивнул ей, и прежде чем она начала, спросил у Острецова:
— Вы позволите, Ростислав Сергеевич, задействовать вашего ротмистра в качестве естествоиспытателя?
Острецов переглянулся с Хромовым, мол, нет ли у начальника возражений и коротко кивнул.
Получив одобрения, а иного Краснов и не ждал, он взял за локоть Мелёхина и, подводя того к активированной капсуле, распорядился:
— Разденьтесь, сударь, до трусов. А дальше Хельга вам объяснит как ложиться и куда девать руки–ноги.
Потом глянул на Вировец и бросил:
— Начинай.
Глава 2
В родном Старграде ротмистр Муранов не бывал больше года. Как–то всё служба не отпускала. И вот получил, наконец, две недели давно заслуженного отпуска и приехал домой к престарелой матери, жившей в опустевшей четырёхкомнатной квартирке. Трудно ей было одной, дочери замуж повыскакивали и поразъезжались кто куда, а единственный сын на фронте. Трудно и одиноко. Поэтому весь первый день ротмистр посвятил матери, а набраться свежих впечатлений о родном городе решил потом. А куда спешить?
На второй день, когда он давно отвыкший от домашней пищи уже доедал с любовью вылепленные матерью пельмени, в дверь позвонили. На пороге появился раскрасневшийся от мороза жандарм срочной службы.