Оружие юга (ЛП)

Лейтенант Уилл Данн из из пятой роты наконец принял окончательное решение. "Точно, давайте ударим левее," - сказал он, - "Если дыра там действительно есть, мы можем сделать прорыв для всей бригады." Тут же несколько человек воскрикнули: "Смотрите, разведка янки!". Еще раз пожалев о потерянной шляпе, Коделл присмотрелся. Янки были еще слишком далеко, чтобы удостоиться цели.

Федералы также оценили их позицию. Коделл видел, как они начали перестраиваться. Он восхищался тем, как они делали это, будто на на плацу перед генеральным инспектором, а не в маневре на поле боя. Блеск ружей и стволов затмил пыль подошедших сзади.

Лейтенант Дан взялся за бинокль, висевший на кожаном ремешке на шее. Он поднес его к своему лицу и начал рассматривать врага. Крик негодования раздался из его груди: "Вы знаете, кто там впереди, парни? Это негры!" Федералы начали пристально всматриваться. На расстоянии полмили трудно быдо что-либо разглядеть. Впрочем, независимо от цвета врагов, это не имело значения. Челюсти Коделла сомкнулись. Взаимная ненавить беглых и свободных негров и белых южан не имела границ.

Штыки автомата АК-47, закрепленные под стволом, были всегда в готовности. Коделл пока не использовал его. Как и другие конфедераты, как он видел. Теперь несколько человек также остановились проверить штыки. Для тех черных, что преградили им путь, только пуль было недостаточно. Завидев черных людей в погонах, рука невольно тянулась к ножу. Хотя лично для Коделла, любой человек с мушкетом в руках, будь он белый, черный или зеленый, являлся смертельным врагом, если был в синей форме. Уже была видна стоящая, как на параде, колонна янки, наполовину состоящая из стрелков-негров, вот они поднесли свои Спрингфилды к плечам и дали залп по Коделлу и его товарищам.

На взгляд Коделла, на такой большой дистанции федералам было рановато открывать огонь, тем не менее, двое мужчин в их рядах упали со стонами и ругательствома. Негры начали перезарядку.

"А ну зададим им!" - крикнул Коделл. По всем остальным подразделениям пронеслись аналогичные команды.

Коделл поднял свой автомат и начал стрелять, двигаясь вперед, на негров-стрелков. Те начали падать, как только пули конфедератов накрыли их. Многие все еще держались на ногах, и, как настоящие ветераны, продолжали хладнокровно стрелять. Коделл увидел пару белых с офицерскими саблями и перевел огонь на них. Те вскоре попадали. Такие были естественными мишенями в любой стычке, тем более здесь. Но даже после их гибели, черные солдаты продолжали оказывать ожесточенное сопротивление.

"Иисус Боже всемогущий!" - воскликнул Рэнсом Бейли в нескольких ярдах от Коделла. Он указал на приближающуюся вторую полосу противника. - "Там, кажется, вообще все негры - вся дивизия!"

"И до них дойдет очередь," - сказал ему Коделл. "Пока те доберутся сюда, у нас и здесь дел по горло." Линии разведчиков-застрельщиков редко вступали в схватку друг с другом. Одна, как правило, отступала из-за превосходящей огневой мощи противника. Несмотря на огневое превосходство конфедератов, негры не собирались отступать. Они отстреливались, как только могли. Только когда немногие из них все еще оставались на ногах, они попытались уйти.

К этому времени полки, частью которых они были, уже почти догнали их. Подошедшая колонна черного войска была широкая и глубокая. Видимо, это были вновь сформированные полки, и людей в них было гораздо больше, чем в частях, которые уже перенесли тяжелые бои. Они начали разворачиваться с почти суетливой аккуратностью.

За Коделлом, позади бригады, рявкнули пушки. Пушечное ядро разорвалось среди негритянских солдат. Взрыв уничтожил почти целое отделение. Но негры не дрогнули. Их первая шеренга опустилась на одно колено; вторая подняла винтовки над головами своих товарищей. Это чем-то напоминало атаку федералов на Брок-роуд, перед бруствером.

Однако теперь 47-й Северокаролинский был не за бруствером. Он торопился вперед, чтобы обойти федералов справа; Грант бросил эти негритянские войска, чтобы остановить наступление Ли. Они будут драться в любом месте, где бы ни встретились. Офицеры кричали: "Вперед!" Сигнальные трубы также трубили атаку. После залпа негров немало конфедератов уже никогда не поднимутся в атаку.

Артиллерия янки также вступила в бой. Разрыв прогремел прямо перед главной линией южан. Взрыв и осколки пробили изрядную брешь в ней. Солдаты по обе стороны сомкнули ряды и двинулись дальше.

Третий и четвертый ряды черных солдат шагнули вперед, в то время как первый и второй занялись перезарядкой. Их залп был уже не таким мощным, как первый; огонь автоматов неумолимо косил их линии. Офицеры падали вниз один за другим. В большинстве подразделений, как Северных, так и Южных, офицеры часто носили одежду, не отличающуюся от рядовых, кроме знаков различия, чтобы не привлекать к себе глаз врага. Но те, кто командовал черными войсками, выделялись не только цветом кожи, но и почти маскарадными костюмами. "Стреляйте сначала в любимчиков негров!" - закричал рядовой недалеко от Коделла. Многие из его товарищей, казалось, поддержали его.

После второго залпа, негры подняли дикий крик, гораздо громче, чем обычное ура белых северян - и почти вдвое усилили натиск на бригады Киркланда. Коделл и его коллеги-стрелки немного отступили в свои ряды, чтобы не попасть под свои же пули от стреляющих сзади.

С увеличивающимися разрывами и ружейным огнем, шум битвы становился просто оглушительным. Осколок сбил мужчину рядом с Коделлом и отбросил прямо на него. Тот упал, зацепившись каким-то образом за его автомат. Двое мужчин споткнулись об него, прежде чем он успел встать на ноги. Он осмотрел себя, не смея поверить, что он все так же цел и невредим. Бормоча благодарственную молитву, он начал стрелять. Черные солдаты были пугающе близко. Они уже понесли ужасающие потери, но все-таки продолжали атаковать. Даже делая все возможное, чтобы убить их, Коделл восхищался мужеством, которое они показали. Ему пришло в голову, что Джорджи Баллентайн, возможно, воевал бы хорошо, если бы ему дали такой шанс, а вместо этого ему захотелось убежать после того, что сделал Бенни Ланг. Цветные войска значительно превосходили в численности конфедератов в начале схватки. И их еще немало осталось теперь, когда они схватились лицом к лицу. Они бросались на южан со штыками и действовали прикладами ружей, как дубинками. Южане дрогнули. Их АК-47 были в два раза короче штыковых винтовок. Но они еще могли стрелять. Черные люди падали, хватаясь за грудь, живот или ноги. Крики и проклятия почти перекрывали гром выстрелов.

Рядом с Коделлом, цветной солдат вонзил штык в живот южану. Конфедерат вскрикнул. Кровь закапала из его рта. Он рухнул на землю, когда негр вырвал штык. Коделл выстрелил в чернокожего. Его автомат клацнул. Он даже не успел заметить, когда у него опустел магазин. Зелено-белое пятно мелькнуло в середине черного лица, подготавливая новый боевой патрон Минье. Негр повернулся к Коделлу, готовясь еще раз пырнуть штыком. Прежде чем он успел замахнуться, какой-то конфедерат приземлился ему на спину. Двое мужчин упали вниз бесформенной кучей. Южанин вырвал Спрингфилд из рук цветного. Он тяжело приподнялся на колени, и протаранил лежащее тело на всю длину обоюдоострой стали. Негр визжал и дергался. Южанин бил снова и снова, не менее дюжины раз, пока не убедился, что тот мертв. Затем, улыбаясь, как дьявол, что собирает потерянные души, поднялся на ноги.

"Спасибо, Билли," - выдохнул Коделл. - "Это было здорово."

"Брось это дерьмо, Коделл, не надо меня благодарить за убийство негра," - сказал Билли Беддингфилд. - "Я делаю это для себя."

Рукопашная редко длится долго. Та или другая сторона скоро побеждает. Так же поступили и черные федеральные войска. Они оторвались от своих врагов и отступили на север. Конфедераты обстреляли их шквальным огнем из автоматов. Этого было достаточно, чтобы негры убрались. Хотя даже тогда некоторые из них еще пытались отстреливаться. Сменив магазин в своем АК-47, Коделл также продолжил стрелять в цветных солдат. Спасение его Билли Беддингфилдом вполне могло помочь тому вернуть снова свои капральские шевроны. Пока полк был в активных боевых действиях, он был так же хорош - и как солдат, и как капрал. Проблема была в том, что он уже показал, что он не мог удерживать свой дикий нрав в лагере.