Страница 32 из 45
Наблюдая Греймокина в течение последних двух дней, он обнаружил, что котам нравится быть там, где им удобно. Им было необходимо чувство собственного пространства, свободы, возможности приходить и уходить по собственному желанию. Раиннон, как и ее домашние животные, жила в Хилари свободно и независимо, пока он не приехал сюда. Затем они встретились, и оба их мира перевернулись вверх тормашками.
До того, как они провели ночь вместе, ему казалось, что единственная сложность в их отношениях состояла в его сопротивлении ее магическому, мистическому влиянию. Он был не прав. Каким-то образом он начал строить планы слишком деловито, повел с ней себя слишком собственнически, что напугало ее и заставило замкнуться.
Но не являлось ли это нормальным поведением влюбившегося мужчины? Может быть в этом и было все дело. Раиннон не привыкла ни к чему нормальному. Но он был нормальным.
А, черт возьми, может быть надо просто взять и уехать в Нью-Йорк?
Ее самообладание с самого начала выводило его из себя. Ее самообладание и то, как она смотрела на него, как будто знает все, что он сейчас чувствует. И будто это ее забавляет.
Вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. А ведь ее глаза потеряли спокойное выражение. В них сегодня не было и тени спокойствия. Почему?
Он посмотрел в темноту. Когда они здесь были вдвоем, она ему сказала: «Как только я привыкала к чему-то, мне сразу приходилось терять это и ехать дальше».
Она не стала вдаваться в подробности, но он и так обо всем остальном догадался сам. Ей приходилось вести такую жизнь, единственной определенной вещью в которой было то, что ей нужно будет снова и снова переезжать, оставляя друзей и знакомых. Конечно, это должно было травмировать чувства молодой девушки.
Она приехала в Хилари. Единственное надежное место в мире, которое она знала. Здесь она создала себе жизнь, в которой могла быть тем, кем ей хотелось бы быть, не боясь при этом доставить кому-то хоть малейшее неудобство. И еще здесь не существовало никакой опасности, что кто-то вмешается в такой ход вещей или попытается изменить его.
До тех пор, пока не приехал он. Вначале она не чувствовала угрозы. Он доставлял ей слишком мало хлопот, полностью попав под ее очарование, как она того и хотела. Но затем она, должно быть, обнаружила, что он сам и чувства, которые он вызывал в ней, не соответствовали ее образу жизни.
Нов улыбнулся. Получалось логично.
«Я начинаю понимать тебя, Раиннон, и если когда-нибудь я смогу тебя полностью понять и объяснить, у тебя не останется никаких шансов».
Он принял решение. Он останется здесь в Хилари до тех пор, пока не начнет соответствовать ее образу жизни. Он будет спокойным, неопасным, он даст ей время подумать и оценить их отношения со всех сторон, пока она не привыкнет к нему и к его любви. Как Греймокин, который постепенно привык к переставленному креслу. У края веранды опять произошло какое-то движение. Ожидая увидеть Греймокина, он повернулся и обнаружил не кого иного, как саму Раиннон. Если бы не ее светлые волосы и лицо, она совершенно полностью сливалась бы с темнотой ночи. Она очень медленно и осторожно подходила к нему, и у него создалось впечатление, что если он сделает хоть одно резкое движение, то она отпрыгнет и исчезнет.
На какое-то мгновение у него появился вопрос; «Как это она нашла его?» Но затем он решил не думать об этом. В конце концов, может, Греймокин привел ее сюда. Или, может быть, она всегда приходила сюда, когда ей нужно было подумать. Не имеет значения.
Его воодушевляло то, что каким бы образом она ни нашла его, Раиннон, должно быть, вело глубоко спрятанное в ее подсознании чувство потребности видеть его.
Он заставил себя не двигаться и молчать. И за это был вознагражден тем, что она села рядом. Он накрыл ее одеялом. Ее голова лежала у него на плече.
Они не говорили. Где-то далеко заухала сова. Проходили часы. Они увидели, как начало всходить солнце, окрашивая горизонт нежным цветом. Тогда Раиннон встала и ушла.