Дегтярев

Эти минуты, полные скорби народа, Дегтярев запомнил на всю жизнь...

Запомнил он и то, как в одном из цехов рабочие коллективно делали венок — последний подарок Ильичу.

На красном щите серебряные листья дуба переплетались с боевыми клинками, штыками и меднозолотистыми гильзами. Кто-то из чертежников дрожащей рукою выводил на алой ленте: «От укома ВКП(б) и рабочих организаций города».

Потом, почти через два десятилетия, Василий Алексеевич увидел этот венок в траурном зале Музея имени Ленина.

В день похорон Ильича, когда трудящиеся всего мира на пять минут остановили все работы в знак траура, Дегтярев, склонив голову у верстака, мысленно поклялся: все силы, всю свою жизнь отдать честному и беззаветному служению делу Ленина, делу рабочего класса.

Рабочие по всей стране ответили на смерть любимого вождя массовым вступлением в ряды Коммунистической партии.

В те дни на весь мир прозвучала бессмертная клятва, данная И. В. Сталиным от имени партии.

Некоторые места клятвы казались обращенными непосредственно к оружейникам:

«Ленин не раз указывал нам, что укрепление Красной Армии и улучшение её состояния является одной из важнейших задач нашей партии... Поклянёмся же, товарищи, что мы не пощадим сил для того, чтобы укрепить нашу Красную Армию, наш Красный Флот...»

Перечитывая эти слова великой клятвы, Дегтярев был полон решимости работать, не щадя сил, чтобы вооружить Красную Армию новой боевой техникой.

Однажды его пригласил к себе в кабинет Владимир Григорьевич Федоров и показал телеграмму из Москвы — Федоров и Дегтярев спешно вызывались к М. В. Фрунзе.

— Так как же быть? — растерянно спросил Дегтярев.

— Поезд через два часа, сделайте необходимые распоряжения по мастерской и идите собираться, я буду вас ждать на вокзале.

На другой день оба изобретателя сидели в кабинете Михаила Васильевича Фрунзе.

Робость, которую Дегтярев испытывал всю дорогу, исчезла при первых же словах народного комиссара.

Михаил Васильевич с исключительной теплотой расспрашивал изобретателей об их работе, о планах на будущее, интересовался, в каких условиях они трудятся и живут.

Легендарный полководец Красной Армии до тонкостей знал оружейное дело и говорил о многих новейших системах автоматического оружия так, словно сам был оружейником.

Он отметил несовершенство многих заграничных систем и подчеркнул, что перед советскими оружейниками сейчас стоит задача создать оружие, которое превосходило бы известные заграничные системы.

— Особенно, — сказал Михаил Васильевич, — нашей армии нужен легкий, простой и прочный ручной пулемет. Создание такого пулемета — дело неотложной важности, и я прошу вас об этом подумать.

Прощаясь, Михаил Васильевич пожелал изобретателям успеха и обещал оказать любую помощь в их работе.

— Прошу не забывать и о том, — сказал он, — что несовершенство многих заграничных систем автоматического оружия объясняется тем, что оно создавалось в спешке империалистической войны. Несомненно, что сейчас изобретатели Запада работают над усовершенствованием своих образцов. Я надеюсь, что оружие советских конструкторов превзойдет не только существующие иностранные образцы, но и те, которые ими будут сделаны в ближайшие годы.

Беседа с Михаилом Васильевичем Фрунзе произвела неизгладимое впечатление на обоих изобретателей.

Дегтярев был особенно рад тому, что Михаил Васильевич словно угадал мучившие изобретателя сомнения и прямо сказал, что армии нужен хороший ручной пулемет.

Эти слова М. В. Фрунзе Дегтярев воспринял как боевое задание. По возвращении домой он развернул заброшенную, неоконченную модель и, тщательно осмотрев ее, отложил в сторону.

— Все буду делать заново!

РОЖДЕНИЕ ПЕРВЕНЦА

После окончания гражданской войны перед Советским правительством встал вопрос о перевооружении Красной Армии, так как разбитые на нашей земле империалисты Запада замышляли новый поход против Советской России.

Положение с вооружением в Красной Армии было весьма тяжелым. Красная Армия располагала лишь частью того оружия, что осталось от царской армии, и тем оружием, которое было отнято ею у белогвардейцев и иностранных интервентов в период гражданской войны.

Особенно плохо в то время обстояло дело с автоматическим оружием, которое в армиях капиталистических держав становилось основным оружием пехоты.

Находившиеся на вооружении Красной Армии легкие пулеметы иностранных систем — Льюиса, Гочкиса и других, — во-первых, не могли удовлетворить и десятой доли потребности армии в этом типе оружия, во-вторых, были сильно расстреляны и не имели достаточного количества запасных частей, в-третьих, устарели и все равно требовали замены более совершенными образцами. Техника пулеметного дела неудержимо двигалась вперед.

Исключение из этих систем представлял «Русский Максим» — тяжелый станковый пулемет с водяным охлаждением. Это было добротное боевое оружие, однако пулеметы «Максим» не могли заменить ручных — оружия легкого и маневренного.

Для перевооружения армии новейшими видами автоматического оружия требовалось создать в стране мощную техническую базу.

Между тем от старой армии нам почти не осталось ни технической базы, ни квалифицированных кадров.

В царской России не было ни одного конструкторского бюро.

Советскому правительству, для того чтобы осуществить перевооружение Красной Армии, приходилось заново строить военные заводы и одновременно готовить многочисленные кадры оружейников и оружейных конструкторов.

«...От старой армии, — писал товарищ Ворошилов, — нам не осталось конструкторских кадров. Мы собрали их на отдельных заводах, главным образом из старых оружейных мастеров, техников, рабочих, организовали их, помогли им в их труднейшей работе...» [6]

Дегтярев был именно одним из таких изобретателей, которым партия и правительство предоставили все условия для плодотворной творческой работы. Сейчас перед ним была поставлена ответственная задача — в кратчайший срок создать отечественные образцы автоматического оружия, которое по своим боевым качествам превосходило бы новейшие заграничные системы.

Отложив первоначальную модель пулемета, Дегтярев, однако, не отказался от нее полностью. Напротив, он твердо решил взять за основу системы принцип своего автоматического карабина, но внести в него ряд конструктивных изменений, которые позволили бы сделать модель более компактной.

Рассматривая образцы ручных пулеметов, появившиеся в годы империалистической войны, он самым серьезным недостатком этих систем считал тяжелый вес. Английский «Льюис» весил 14,5 килограмма, германский «Максим» (переделанный из станкового)—18,9 и самый легкий — французский пулемет Шоша — 8,75 килограмма.

Легкость системы была одним из основных требований, предъявляемых к будущему пулемету Михаилом Васильевичем Фрунзе. А чтобы добиться легкости системы, следовало стремиться к наибольшей компактности коробки — центральной части всего механизма.

Задумавшись о компактности новой модели, Василий Алексеевич пришел к совершенно оригинальной мысли — заменить крышку плоской затворной рамой, которая должна была связывать главные части пулемета и приводить в действие весь механизм.

Мысль о создании плоской затворной рамы так понравилась Василию Алексеевичу, что он, не раздумывая над тем, как расположатся все остальные детали, немедленно набросал карандашом приблизительную схему и, несмотря на поздний час, поспешил на завод.

В мастерской, кроме сторожа, никого не было. Василий Алексеевич отыскал подходящий кусок металла и, наметив зубилом приблизительные размеры, принялся за работу. Он был так увлечен своим делом, что не заметил, как наступил рассвет. Лишь протяжный рев утреннего гудка, сзывающего рабочих, заставил его прервать работу.

6

К. Е. Ворошилов. Статьи и речи. Партиздат, 1937, стр. 515.