Страница 97 из 141
Все эти ответы, быстрые и хитрые, скорее свидетельствовали о его уме, чем о невиновности, но так как у нас не было достаточно веских улик против него, мы отложили рассмотрение этого дела до возвращения шлюпки, которая, действительно, утром вышла в море с тем, чтобы вернуться лишь через несколько дней. Пока же мы ограничились тем, что держали его в заключении.
Случайно вышло так, что несколько человек из экипажа, находившегося на песчаных островах и занимавшегося ловлей черепах, решили выкупаться в море. Когда они стали купаться и хорошие пловцы заплыли далеко, почуявшая их акула напала на одного из них, оказавшегося впереди других, и так напугала остальных, что они изо всех сил поплыли к земле, оставив несчастного во власти чудовища, которое его тут же проглотило. Узнику стали известны все подробности этого приключения до того, как мы его вызвали на второй допрос, и, умело воспользовавшись этим случаем, он стал утверждать, что он одолжил свою шпагу именно тому, кого проглотила акула, и так точно его описал, что никто не смог найти возражений против описания погибшего. Так как мы не могли уличить его, а раненым смертельная опасность больше не грозила, мы продержали его еще некоторое время в заключении, а затем освободили. И только впоследствии выяснилась история этого приключения в том виде, как я ее только что описал.
Этот случай привел к созданию новых законов. Мы пришли к убеждению, что, пока среди нас будут женщины, они будут причиною подобных беспорядков, если мы заранее не положим этому предел и не разрешим нашим мужчинам пользоваться ими в определенном порядке. Но несчастье в том, что было семьдесят четыре женщины, а мужчин более трехсот, и невозможно было каждому дать женщину. Мы долго совещались, прежде чем был найден разумный выход, и, наконец, приняли решение, что каждый из старших офицеров будет иметь свою женщину, выбранную им самим в соответствии с его положением. Остальных мы разделили на различные классы соответственно с положением людей и уладили вопрос таким образом, что младшие офицеры могли жить с женщиной две ночи в неделю, люди простого звания – одну ночь, некоторые – лишь раз в десять дней, в зависимости от их возраста и положения.
Мы выделили мужчин, которым было свыше пятидесяти лет, и четырех женщин, ехавших к мужьям в Батавию и хваставшихся своей верностью. Они всегда были вместе и не разговаривали с другими. Но когда они увидели, что те женщины, которых они избегали, имели друзей, поведение которых заслуживало одобрения, и что помощь, ожидаемая из Батавии, не приходила, они загрустили и стали раскаиваться в своем выборе. Они проявляли свое горе самыми разнообразными способами и вынудили нас дать им мужей, как и остальным женщинам. Опыт показал нам, что многомужество вредит потомству. Из имевших нескольких мужей беременели немногие и, наоборот, беременели почти все те, которые имели одного мужа. Поэтому многоженство часто практиковалось и сейчас еще существует среди некоторых народов, а многомужество никогда не было в обычае.
Вместе с тем подходило время дать условный знак, как мы договорились с восемью нашими людьми, отправившимися в Батавию, и я дал распоряжение нескольким из моих людей срубить в лесу высокое и прямое дерево, поставить его на вершине мыса и прикрепить к нему самый большой имевшийся у нас белый парус, что и было выполнено. Кроме того, я приказал каждую ночь разводить около него большой костер, чтобы корабли, посланные нам на помощь, могли его увидеть. Мы надеялись, что наша шлюпка прибыла в Батавию и что генерал не замедлит выслать нам помощь. Но оказалось, что бог расположил иначе, потому что стоявшая с момента их отъезда прекрасная погода вдруг сменилась дождями и грозами. Почти ни одного дня не проходило без бури, но наш залив был хорошо защищен от бурных волн мысом и островами, отделявшими его от моря и защищавшими от ветра. В течение трех недель шел дождь почти каждый день, хотя и солнце тоже каждый день светило,- так что получалась постоянная смена то хорошей, то плохой погоды. Наша предусмотрительность принесла нам пользу: хорошо, что мы засолили рыбу и мясо в пустых бочках, спасенных с корабля. Погода понемногу наладилась, но не была такая, как прежде, раз или два в неделю шел дождь с ветром и бурями, затем наступало неожиданное спокойствие. Это заставило нас потерять всякую надежду дождаться помощи из Батавии, даже если наши люди и добрались туда. Эта мысль заставила пас подумать о нас самих, не рассчитывая ни С какой стороны на помощь наших друзей, а только на божественное провидение и на наши собственные силы.
Наступила очень жаркая погода, и после дождей все стало расти на наших глазах; горох наш тоже рос, и, повидимому, мы могли ждать хорошего урожая, что навело нас на мысль выкорчевать еще леса для новых посевов. В заливе было бесконечное количество рыбы и птиц, и, когда было спокойно, мы могли наловить столько, сколько хотелось. Но сети наши начали изнашиваться, и нам пришлось употребить несколько канатов, чтобы сплести новые, которые, будучи грубыми и плохо сделанными, все же пригодились, чтобы служить нам в нашей нужде.
Наши охотники наделали столько шума в лесу, что распугали всех оленей, и они не подходили к нам ближе, чем на расстояние девятидесяти миль. Это заставило наших охотников искать других путей и переправиться морем на другую сторону залива, где нам было видно, что все покрыто лесом. Морис получил приказание сначала исследовать местность, что им и было сделано. Он сообщил нам, что там большие леса, состоящие из различных пород деревьев, и небольшая, довольно глубокая река, которая впадала в залив. Он рассказал, что поднялся на четыре-пять миль по течению реки и видел вдоль берегов лишь деревья и небольшие болота, но ему казалось, что там найдется дичь, и мы тоже это решили. Он добавил, что было бы хорошо послать туда людей. Пятьдесят чедовек, забрав с собою еды на неделю.
сели в бот и в шлюпку и направились через залив к реке, о которой говорил нам Морис. Они вышли на берег, выбрали удобное место для стоянки и, оставив себе шлюпку, отправили назад бот. В тот же день некоторые из них двинулись в лес и увидели нескольких оленей, которых они и убили. Кроме того, они видели каких-то животных, похожих на свиней, но более крупных и тяжелых. Они ходили большими стадами и питались плодами и корнями деревьев. Они убили несколько штук и нашли, что их мясо гораздо вкуснее, чем мясо свиней, которое едят в Европе.
Морис захотел исследовать большой остров или высокий мыс, ограждавший залив и отделявший его от моря, и он направился туда с двадцатью людьми: первая земля, на которую он ступил, находилась со стороны залива и была покрыта лишь камнями и скалами, но, когда он продвинулся несколько вперед по направлению к морю, он увидел, что остров имел болотистую почву, высушенную летнею жарою, представляющую собой прекрасное пастбище. Они там нашли много дичи и оленей, которые подпускали к себе очень близко. Затем, двинувшись по острову на восток, они увидели, что он отделен от материка узким каналом, который олени переплывали для того, чтобы пастись на болоте. Остров мог иметь не более двенадцати миль в диаметре, очертания его были почти круглыми. Эги новые счастливые открытия принесли нам много радости и новую уверенность в том, что мы никогда не будем страдать от недостатка еды, даже если бы нас было в десять раз больше, чем на самом деле.
Морис становился все более отважным; прославленный своими успехами и гордый от всеобщих похвал, он ничего не считал трудным и думал лишь о новых открытиях. Так как он был человек добродетельный, благоразумный и деятельный, все предприятия его оканчивались удачен; я всегда покровительствовал его намерениям. Однажды он мне сказал, что залив тянется довольно далеко ка юго-восток и ему кажется, что в той стороне должна быть большая река, впадающая в залив, и хорошо было бы это проверить. В том, что он говорил, было много правдоподобного, и я, желая ему доставить удовольствие, разрешил ему взять бот, столько людей, сколько он найдет нужным, и продовольствия на неделю.