Страница 17 из 64
ухо и вздрагиваю. - Это доставляет тебя какое-то
особое мазохистское удовольствие? Или ты просто жалеешь
себя?
Я поворачиваю голову и бесстрастно смотрю на неё.
- Катись ко всем чертям.
Верка цокает языком.
- Он тебя в могилу сведёт.
- И что делать?
- Оставить его в покое?
- А если серьёзно?
- Я совершенно серьёзна.
Я подбираю под себя ноги, сажусь на пятки,
выпрямляю спину и серьёзно смотрю на неё.
- А вот с этого момента поподробнее.
Верка, будто уже давно готовившая эту философскую
речь, вся подбирается и важно начинает:
- Знаешь, никогда не думала, что скажу это, но тебе
лучше оставить Макса.
- То есть?
- А то и есть. Оставь в покое их обоих и их
отношения. Перестань играть в кукловода. Они взрослые
люди, они сами разберутся. А ты только мешаешь. Как
собака на сене.
- А если Макс бросит Леру? Я же не могу этого
допустить.
- Из-за чего он её бросит? Из-за мнимой любви к
тебе? Знаешь, Аня что бы ты там себе не думала,
Максу хорошо с Лерой. Да, он её не любит, но она
его во всём устраивает, и он доволен. А ты - третий
лишний.
- То есть, просто оставить их в покое?
- Да.
- Ладно. Хорошо. С этим я справлюсь.
Пятьдесят четыре
На следующий день наши, изрядно помятые и
вялые в связи с похмельем, плетутся на первый урок.
Меня с утра уже успело вырвать, так как вчера
вечером, когда я пришла домой, мамы там не было,
а алкоголь был. От мамы только записка на ярко-
голубом стикере: «Приехала Жанна, не скучай». Насколько
я могу помнить, Жанна - это подруга мамы ещё со
школы. Несколько лет назад она переехала в Питер.
Я тяжело падаю на стул за своей партой и
потираю лоб. Залетает Ира, такая бодрая, что хочется
её придушить.
- Тоже хреново? - хрипит Лера с задней парты. Я
с трудом поворачиваю своё тело к ней.
- Это ещё слабо сказано, - говорю.
- Ты же вроде вчера не пила, - замечает она.
- Дома пила.
- Фу, алкоголички, - смеётся Ира.
- Шлюха, - не остаюсь в долгу я.
- Зато счастливая, - нисколько не возмутившись,
отвечает Ира.
- Блаженные все счастливые, - сухо усмехается Лера.
Макса я весь день игнорирую, как могу, твёрдо
помня совет Веры. Но уже к четвёртому уроку он
не выдерживает моих «бзиков» и затаскивает меня в
памятный туалет.
- Леонова, какая очередная идея взбрела тебе в
голову? - спрашивает он. - Почему на этот раз ты
меня избегаешь?
- Потому что так надо.
- Исчерпывающе, - мрачно усмехается он.
- Потому что ты парень моей подруги, а я… -
цитируя Веру: - третий лишний.
- И когда же ты пришла к такому выводу?
- Вчера.
- Может, ты забыла, почему именно я её парень?
- Потому что ты сам этого хочешь.
Он, не ожидавший подобного ответа, изумлённо
смотрит на меня. Я фыркаю.
- Да брось, Макс. Ты никогда не делаешь то, чего
не хочешь. Тебе нравится встречаться с ней, или спать,
точно не знаю. А от меня ни черта не зависит.
- Серьёзно? - нарочито удивлённо произносит он. -
Значит, всё зависит от меня? Отлично. Это значит, что
я могу прямо сейчас пойти и порвать с Лерой.
Я таращусь на него.
- Макс, если ты это сделаешь, можешь никогда
больше вообще ко мне не подходить.
Он усмехается. Одним резким шагом преодолевает
небольшое расстояние, разделявшее нас, отчего я оказываюсь
прижатой к стене. Он нависает надо мной, опираясь
руками о стену по обе стороны от моей головы. Западня.
- Что и требовалось доказать, - тихо проговаривает
он. Я с трудом разбираю слова, моё тело бьют
электрически разряды. - Всё, чёрт возьми, зависит от
тебя. Даже я… завишу от тебя.
Я притягиваю его за голову к себе и целую. А
Макс, будто знал, что я это сделаю, тут же отвечает
мне, сжимает мои бёдра руками, приподнимает и сажает
на подоконник. Я тут же обвиваю его ногами за
пояс, прижимаясь настолько сильно, насколько могу.
Плевать мне с высокой колокольни на слова Веры.
На четвёртый урок мы так и не попадаем. Выходим
из туалета за десять минут до звонка, держась за руки.
И натыкаемся на Арину Викторовну. Она понимающе
смотрит на нас, но ничего не говорит.
- Аня, можно тебя на секунду? - спрашивает. Мы
с Максом переглядываемся, я киваю, и он уходит.
- Леонова, вообще-то я не приветствую того, что
ты полезла не в своё дело, но…
- Но?
- Спасибо.
Я улыбаюсь и киваю.
- Да не за что.
Арина Викторовна тоже не может сдержать улыбки,
хотя вижу, что пытается. Наша Арина Викторовна -
кремень. Она обычно никогда не улыбается. Надо же,
как любовь меняет людей.
Пятьдесят пять
Вчера мама уехала в командировку на всю неделю,
оставив ряд банальных указаний - поливать цветы, убирать
в квартире, разбирать почту.
А сегодня в час ночи припёрся Макс. Пьяный в
стельку. Сказать, что изначально я была ошарашена, это
ничего не сказать. В конце концов, он пьёт-то крайне
редко, а до такого состояния не напивался никогда.
С горем пополам я затащила его в квартиру,
стараясь не привлекать внимания соседей, а затем в
свою комнату.
И вот Макс, накачанный под завязку, лежит на
моей кровати и пьяно смотрит на меня, а я сижу
рядом и неодобрительно смотрю на него.
- Ты такая красивая, - вдруг произносит он.
Я грустно усмехаюсь и качаю головой.
- Что-то ты совсем хороший, - говорю. - Ну и
зачем же ты так напился, как последняя свинья, можно
узнать?
- Говорят, алкоголь помогает решить проблемы, -
заплетаясь языком, отвечает он.
- И как, помог?
Качает головой. Я киваю. Глупо было надеяться на
один лишь алкоголь.
Он вдруг берёт меня за руку и, ласково поглаживая
костяшки пальцев, говорит:
- Ань, прости меня.
- За что?
- Не знаю… До того, как пил, помнил.
Я горько улыбаюсь.
- Вот видишь, какие-то проблемы алкоголь всё же
решил.
Но Макс, оставаясь всё таким же пьяно-серьёзным,
проговаривает:
- Я люблю тебя.
Я печально усмехаюсь.
- Спи, Ромео.
Через пять минут он уже сладко посапывает на
моей кровати.
Я стелю себе рядом, на полу, и ложусь. Долго
смотрю в потолок, думая о том, какого чёрта Макс
сегодня устроил, и что такого могло случиться, что
он так напился.
Ближе к трём утра проваливаюсь в тяжёлый
беспокойный сон.
Пятьдесят шесть
Утром следующего дня я просыпаюсь намного раньше
Макса. Я уже успела посидеть в Интернете, принять
душ, выкурить целую пачку сигарет, выпить три чашки
чая с бергамотом и сижу на кухне, курю, когда он,
изрядно помятый, сонный и несчастный, приходит сюда.
Я достаю заранее приготовленную таблетку аспирина,
наливаю в стакан воды и ставлю перед ним на стол.
Затем делаю кофе.
- Должно помочь, - говорю я, имея в виду таблетку.
- Ты специалист, да?
- Вроде того, - пожимаю плечами, я не обращая
внимания на сарказм.
- Ты злишься? - осторожно спрашивает он, выпив
таблетку. Я усмехаюсь.
- Нет.
- Почему? Я вчера напился, пришёл к тебе в час
ночи, вёл себя, как последний идиот. Тут есть из-за
чего беситься.
- Кстати, вёл ты себя вполне прилично, - говорю.
- А то, что напился… - Я пожимаю плечами. - Со всеми
бывает.
Ставлю перед ним большую чашку кофе и сажусь
напротив. Достаю из пачки сигарету и закуриваю. Мы
сидим молча, и я понимаю, что ни черта объяснять он
мне не собирается. Тогда нарушаю тишину первой:
- Что пил? - спрашиваю.
- Сначала пиво… потом водку.