Страница 16 из 64
появление новенькой. В конце концов, одним идиотом
больше, одним меньше - не имеет значения. Но меня
радует возможность говорить на отвлечённые темы, не
задумываясь над сказанным. Не хочется, чтобы кто-нибудь
узнал, что в любую секунду у меня может вывернуть наизнанку пустой желудок.
Звенит звонок, и мы заходим в класс. Новенькая на
первый урок опаздывает. Заходит через пятнадцать минут
после звонка, перед этим робко постучавшись в дверь.
Вы бы знали, что это за создание. Длинные, очень
светлые волосы, глаза огромные серо-зелёные, ноги
бесконечно длинные, а юбка непозволительно короткая.
Она неуверенно улыбается и тихо произносит:
- Извините, я опоздала. Можно войти?
Этот ангелок пока не знает, что наша Зытова -
крепкий орешек. Большие глазки и мелодичные голоски
на неё не действуют.
- Новенькая, - неодобрительно произносит она и
цокает языком. Однако не отчитывает. И у нашей
Максимилианы Фёдоровны есть сердце. - Как тебя зовут?
- Юлиана. Юлиана Смирнова.
- Что ещё за хрень? - выдыхает Вера тихо, так,
чтоб её никто не услышал.
- Тебе тоже кажется, что этой штуке здесь не место?
- спрашиваю.
- Думаю, нам всем так кажется, - бормочет Лера с
задней парты.
Юлиана Смирнова тем временем проходит к
последней парте, по пути одаривая всех дружелюбными
улыбками. Ира кривится.
- Как думаете, она действительно такой божий одуван,
как кажется? - спрашивает.
- Если это не так, - говорю, - Зытова её наверняка
раскусила. Она таких насквозь видит.
- Матёрая стерва, - усмехается Лера. - Рыбак рыбака…
Пятьдесят два
Весна выдалась удивительно тёплой, поэтому снег
растаял быстро, но на улицах уже сухо. Так как
близятся конец четверти и весенние каникулы, а погода
как никогда благоприятствует, было решено отправится
всем классом в лес на пикник. Угадайте же, кто был
автор это замечательной идеи? Конечно же, Юлиана
Смирнова. И Арина Викторовна, наша Арина Викторовна,
которая ненавидит сплочённость, коллективы, пикники и
лес, вдруг согласилась. Хотя раньше ей были до фонаря
даже приказы директора. А та, я вам скажу, тётка
волевая.
Думаю, всё дело в том, что Юлиана Смирнова не
приказывает. Она лишь предлагает, мягко и ненавязчиво
промывая мозги, намекая, что послушать её будет лучшим
решением в вашей жизни. И подкрепляет всё это
хорошей порцией лести, ангельской терпимостью и
мнимым дружелюбием. Такое оружие, да в опытных
руках - немного-немало, орудие смерти.
В общем, за два дня до каникул, в пятницу, мы,
как добропорядочные идиоты, плетёмся в лес во главе
с Ариной Викторовной и Альбертом Николаевичем.
Где-то к трём мы на месте. Парни сразу прини-
маются за розжиг костра, девчонки шепчутся друг с
другом, фотографируют всё вокруг и ржут, как лошади.
Вера читает какую-то книгу, Ира перебегает от Андрея
к Марку, а Лера, удалившись подальше, сидит на
прелой земле и курит. Я подхожу к ней, молча сажусь
рядом и тоже закуриваю.
- Почему Георгий, Лер? - спрашиваю я, разрывая
тишину.
Она, нисколько не удивлённая, отвечает:
- Он хорош в постели.
- А если серьёзно?
- А если серьёзно… Люблю его, Ань. Люблю и всё.
- А Макс тогда тебе зачем?
- Его тоже люблю.
Я смотрю на неё.
- Неплохо ты устроилась.
- Хорошо устроилась, - кивает она, глубоко затягивается
и поворачивает голову. Смотрит на меня, не мигая. Так
не смотрят девушки семнадцати лет. Так смотрят старухи.
Измождённые, нагруженные печальным жизненным опытом
старухи.
- Не говори ему, - шепчет она.
- Скажи сама, - пожимаю плечами я.
- Нет, - качает головой она. - Не могу. И ты не
говори.
- Тогда тони во лжи, - пожимаю плечами я и уже
не смотрю на неё. Встаю, кидаю окурок на землю,
затаптываю его и ухожу.
Ко мне подбегает Юлиана и я мысленно закатываю
глаза. Только блондинки мне здесь не хватало.
- Ты же Аня, верно? - щебечет она.
- И что с того? - спрашиваю я, не сбавляя шага.
Она тащится за мной.
- Я видела, что общаешься с парнем. Максимом.
Вы вроде как дружите.
Она умолкает и я смотрю на неё.
- Не дружим.
- Да нет, я уверена, что дружите, - мотает она
белокурой головой.
- И что с того? - повторяю я.
- Я подумала, может, ты знаешь, как мне… ну…
- Закадрить его, - заканчиваю я.
- Ну, можно и так сказать…
- У него есть девушка.
- Я знаю, но…
- Тебе до фонаря, - вновь заканчиваю за неё я.
Больно уж стеснительная особа.
- Не то что бы, но…
- Хорошо, послушай, - говорю я, прерывая её
блеяние. - Ты Лере и в подмётки не годишься, так
что можешь ни на что не рассчитывать.
Я ухожу дальше, а она остаётся. Ну не идиотка
ли?
Иду всю дальше в лес, пока не натыкаюсь на
Макса. Он стоит, прижавшись спиной к дереву, курит.
Подхожу ближе, он смотрит на меня, внимательно,
изучающе, но молчит. Тогда первой заговариваю я:
- Ты прямо-таки эпидемия какая-то. Смирнова тоже
заражена. С ума по тебе сходит.
Он усмехается.
- Меня не интересует Смирнова.
- А что так? - спрашиваю я и встаю напротив него.
- Ноги, грудь, задница. Волосы длинные, белокурые. Всё
при ней.
- Слишком просто, - говорит он, будто это всё
объясняет. - Слишком проста эта Смирнова.
- А ты, значит, лёгких путей не ищешь.
Он медленно выдыхает дым.
- И ты - явное тому доказательство.
- Я буду считать это комплиментом.
- Считай, - кидает окурок на землю и медленно
приближается ко мне.
- Лера тебе изменяет, - выпаливаю я, чтобы отвлечь
его… и себя.
Но его это, кажется, нисколько не волнует. Он
всё так же спокоен, и стоит уже вплотную ко мне.
- Пусть, - пожимает плечами он.
- Тебе плевать?
- Мне не нужна Лера.
- Юлиана? - пытаюсь ехидничать я, но получается
плохо, его пальцы зарываются в мои волосы, перебирая
пряди, и я не могу придумать ни одной причины,
чтобы остановить его.
- Опять мимо, - усмехается он и наклоняется ко
мне, но не целует, что вызывает у меня… разочарование.
Тогда я сама тянусь к нему, и его губы наконец-
таки накрывают мои. У меня вырывается облегчённый
вздох прямо в его рот от ощущения его близости, его
губ… Ноги не держат меня и я с силой вжимаюсь
спиной в дерево.
Я никогда, никогда, никогда не знала, что такое
чувствовать. Дышать. До того, как появился Макс. Я
никогда, никогда, никогда не жила раньше. И я этого
не осознавала. Я по глупости считала, что моё «ничего»
лучше всего прочего. Лучше любых чувств, от ненависти
до любви. Как же я ошибалась.
Неожиданно раздается шорох и приближаются чьи-то
голоса. Мы с Максом отрываемся друг от друга и
осматриваемся.
- Это что, Фирсов? - шепчет он.
- А с ним, похоже, Арина Викторовна, - так же
тихо замечаю я.
По звукам становится понятно, чем они тут собираются
заниматься. Макс поражённо таращится на меня, и мы в
один голос произносим:
- Охренеть.
Макс берёт меня за руку и мы, осторожно, чтобы нас
не услышали, пробираемся к поляне. Моя заледеневшая
рука слегка подрагивает в его тёплой ладони и быстро
согревается.
Подходя к месту, где расположились одноклассники,
мы расцепляем руки.
Пятьдесят три
Я смотрю на Макса, прижимающего к себе Леру.
Они сидят поодаль от костра, Лера что-то тихо ему
рассказывает, тот иногда кивает или улыбается. Изредка
кидает взгляды на меня.
- Я вот понять не могу, - говорит Верка мне на