Вечеринка с продолжением

—Сказка кончилась, — повторил Игорь, словно запихивая девушку в заросли десятков, сотен, миллионов кактусов, смешной фразой: «Он влюбился и загадал желание — никогда не пожалеть об этом».

Игоря никто еще так неуклюже и так благодарно не целовал.

—Браво, переводишься из подготовительного в первый класс. Досрочно. Тема следующего урока: «Поцелуи». Можешь до завтра усиленно заниматься теорией по художественной литературе.

—Точно до завтра? — не сумела поддержать игру Эльза.

Она прижималась к Игорю не кокетливо, не возбуждающе, а как-то отчаянно крепко, будто они были детским строительным конструктором. И живая его деталь по имени Эльза доказывала детали по имени Игорь полное, абсолютное совпадение мельчайших выемок и выступов на бесчувственных, словно пластмассовых телах. Игорь понял ее и не спешил освободиться, хотя подобные объятия удовольствием не одаривали.

В конце концов Эльза спасла его. Она действительно вынудила Игоря не киснуть, а добросовестно заняться делом любви и преуспеть так, как можно только мечтать в самом начале, пока реальные препятствия и трудности еще не вспугнули порыв. Когда он хотел Галку? Год назад, век назад, всегда, никогда? У него была Эльза, она у него есть, с него довольно. Он единственный, потому что другие к ней не прикасались; он несравненный, потому что не с кем сравнивать; он любимый, потому что любимый. Ведь она у него тоже первая девственница. Его, конечно, еще и старые впечатления не утомили, а она взяла и презентовала ему новое. Умница, девочка. «Точно завтра?..» Ей это важно. И Игорь, оторвав от себя Эльзу, подул на ее лиловое, распухшее от побоев личико:

— Обязательно завтра. Дольше я без тебя не выдержу.

Дома Игорь Малеев шарахнулся от сулившей немедленный разогрев ужина матери и вознамерившегося провести собственное дознание отца, заперся в своей комнате и растянулся на узкой кровати.

То, от чего так приятно отвлекла его Эльза, опять появилось, но теперь не в нем, а будто рядом с ним. Однако, несмотря на некоторую отстраненность, терзало по-прежнему. Итак, милиция в курсе, что он, как это славно полковник выразился, не племянник венценосного дяди. А интересно, ярлыки для тех, кто собирался, прикормив племянника, выйти через него на этого самого дядю и за взятки выбивать заказы, кредиты, льготы, у ментов тоже есть? В постели у Игоря все получается и с женщинами, и с девушками, как выяснилось, тоже. А вот в бизнесе… Игорь Малеев вдруг почувствовал себя слабым и уязвимым. Да, он крутится, что-то продает — покупает — меняет, но уже давно сообразил, какая ерунда его офис, машина, наличка, какой мизер. Он-то, наивный, верил, что только в родимой стране и при социализме нельзя ничего сверх средней, черт знает кем установленной нормы добиться. Нет, нигде, ни при каких обстоятельствах, никогда. Игорь Малеев так нуждался в настоящем дядюшке при власти! Наверное, Эльзе, для которой лишние колготки — проблема, он еще может показаться не слишком позорным мужиком. А куда бы отпихнула его Галка носком туфельки невообразимой стоимости под зад, дойди до нее правда? Эльза вообще-то девочка классная. Испинанная, избитая, потрясенная, а отдавалась увлеченно. Игорь раньше хихикал, когда измочаленные герои боевиков вместо того, чтобы раны зализывать, предавались сексу… О, опять его повело, и опять не туда. Эльза корчила из себя девушку Галкиного круга, Игорь — парня малеевского ближайшего окружения. И разве в обстоятельствах стремительного превращения их стараний в напрасную трату дней не символична случившаяся близость?

Нет, Игорь не всегда имел склонность к такого рода мыслительному эквилибру. Еще совсем недавно в его голове, как маршалы перед выходом императора, то есть вот-вот готовой посетить младого гения идеи, раскланивались друг с другом пышно-нарядные планы. В общем, «если спать — то с королевой, если красть — то миллиард», но лучше пару-тройку. И с первым кредитором самозванцу Игорю повезло. Он важно уверил самонадеянного деятеля, что дядя дозрел до готовности выслушать краткую речь, рассмотреть документы и принять дань уважения, но не деньгами, а приличной долей в стоящем деле. Со своей стороны всемогущий Малеев-старший вложит в него бесценное нематериальное участие. Имени Игоря упоминать не нужно, смущаться показной холодностью дяди тоже: стиль поведения в таких кабинетах не рядовых умов дело. А робкий бизнесмен — извращение. И ведь сошло, видно, мужик действительно оказался Малееву полезен. На радостях он простил Игорю немалый должок, оплатив таким образом удачное посредничество.

А вот у второго якобы протеже Игоря ничего с Малеевым не получилось. Он не слишком убивался, но назначил срок возврата ссуженной племяннику суммы. А мелкий бизнес Игоря процветать упорно не желал. Словом, приближались неприятности.

Тут Вадик, напарник, то бишь коммерческий директор Игоревой фирмы, и предложил ему аферу. Он подрабатывал забавным способом: раз в месяц, сразу после чьего-то звонка, ездил на вокзал, забирал из камеры хранения кейс и передавал его какому-то мужчине. Мужчина расплачивался с ним долларами. Звонки были началом тайных начал: времени хватало только на дорогу плюс пятнадцать минут на пробки. Если таковых не случалось, Вадик сидел в машине до оговоренного часа. Юная бесшабашность, однако, приманивает везение, не предполагая, что за него судьбой приходится рассчитываться. Однажды кейс оказался не с кодовым замком, а с обыкновенным, к которому подошли ключи от старого немецкого портфеля. Вадик не удержался и в тягомотные минуты ожидания превысил курьерские полномочия. Сильно и стандартно превысил. Кейс наполняли шестьдесят тысяч долларов. С тех пор бедняга лишился покоя и приобрел навязчивую идею смыться с очередным поступлением. Не оригинально, да. Но разве деньги и то, что они сулят, могут быть оригинальными? Правда, Вадик боялся, что его разыщут и убьют. Он почему-то решил, что мужчина, небрежно принимающий у него кейс, тоже не хозяин. Слишком небрежничал с такими суммами, что ли?

—Зачем два разносчика-то нужны? — засомневался Игорь.

—Парням, которые вертят зелеными деньгами, виднее, — сказал Вадик.

Он предлагал подменить купюры бумагой, используя связи дяди Игоря, быстро превратить их в рубли, а потом каждый сам за себя. Идиот, разумеется. Но с чего бы Игорю, у которого горела под ногами подожженная кредиторами земля, было отказываться? Он мог и долларами расквитаться. А Вадику предстояло сматываться так поспешно, что отправленного Игоревым воображением в загранкомандировку Малеева он все равно не дождется. Да ладно, с валютой нигде не пропадет.

Предприимчивые ребятки нарезали гору бумажек нужного формата, сложили их пачками, верх и низ прикрыли настоящими деньгами из карманов Игоря, перетянули аптекарскими резинками по чужому сценарию, набили в махровую наволочку и набрались терпения. Наконец вновь случился кейс с банальными запорами.

Вадик, опасно нервничая, вел машину. Игорь, более тупой, нежели спокойный, осуществлял подмену, сидя сзади на полу. На сей раз в кейсе оказалось всего тридцать тысяч долларов, а этого и одному Игорю едва хватало. Он тогда не думал, все получилось машинально. Вынул подушку из второй, «чистой» наволочки, сложил туда фальшивые пачки. Из своего пакета достал два тома Агаты Кристи, которые обещал дать почитать секретарше, и вместе с подушкой сунул в кейс. Наволочку с настоящими долларами убрал в пакет и прошептал:

— Готово. Тормози.

Опрометью выскочив из «девятки», Игорь благополучно смешался с понурой от жары толпой. «Вор у вора шапку украл», — язвил его внутренний голос, но скоро смолк.

Накупив всякой снеди, Игорь Малеев оказался у Гали Савельевой. Он искал какой-нибудь укромный уголок в чужом шикарном доме. Наконец, узнав о существовании свирепой Кэролайн Маркизовны, сообразил, что сука никому не позволит приблизиться к своей еде. Он успел без помех вскрыть пару упаковок «Пэди-гри», зарыть в корм доллары, вновь запаять полиэтиленовые края с помощью зажигалки и задвинуть резко подорожавший «мясной рацион» подальше в кухонный шкаф. Игорь очень волновался и очень спешил. Выпустил догиню, убедился, что с ней шутки плохи, и ушел.