Славное море. Первая волна

Капитан приказал Геннадию и Антону Сахно вскрыть палубу баржи, а мотористы под командой Сергея Ал­ферова перебросили в трюм баржи широкие водоот­ливные трубы.

часа. Пробоину мы заделали, осталось лишь воду вы­качать, а баржа сама всплывет.

Разговор заинтересовал Геннадия. Он решил по­дойти ближе, но было уже поздно.

— Хорошо! — согласился капитан. — Через час пой­дем в залив Черского.

Такое решение капитана разочаровало молодого мо­ряка. Кораблю плыть бы в просторы океана, к белой кромке вечных льдов, открывать неизученные земли. А тут поднимай баржу почти у самого берега! Да это легко могли бы сделать морские чернорабочие — порто-вые буксиры.

Начальник порта поблагодарил капитана и уехал на берег, но через полчаса снова вернулся на теплоход. А ровно через час «Полярный» выскользнул из бухты и двинулся в залив.

Не имея на буксире тяжелого каравана, теплоход шел быстро. В безветрии лениво летали чайки, не обра­щавшие внимания на одинокое судно. Но вымпел па флагштоке быстро идущего корабля трепетал и бился, будто для него одного дул свежий ветер. Берег тороп­ливо уходил назад, и только дальние горы, казалось, шли вслед за кораблем.

Через полтора часа подошли к полузатонувшей бар­же. Она, видно, шла в небольшом караване последней. При неумелом развороте всего каравана ее сильно по­несло на берег и ударило о подводные камни. Получив пробоину, баржа затонула. Из воды торчали только над­стройка, совсем невысокая бортовая кромка и палуба.

«Полярный» осторожно стал рядом. Капитан вместе с начальником порта обследовал баржу.

Капитан приказал Геннадию и Антону Сахно вскрыть палубу баржи, а мотористы под командой Сергея Ал­ферова перебросили в трюм баржи широкие водоот­ливные трубы.

Загудели моторы, и две широкие двенадцатидюнмо-вые трубы, тяжело вздохнув, погнали воду из трюма за борт.

— Могуче работают! — от души восхищался началь­ник порта. — Через час твоя техника, Сергей Петрович, сделает все, что от нее требуется. Баржа всплывет сама.

— Вы полагаете?

Лицо капитана выражало серьезную озабоченность. Он не был уверен, что рабочие порта хорошо заделали пробоину, но проверить это теперь уже не хватало вре­мени.

Вообще капитан любил вести дело, которое начинал, сам. А если и приходилось заканчивать работы, начатые другими, он всегда старался лично проверить их с са­мого начала.

Круглый и подвижный начальник порта, довольный, что ему удалось убедить такого несговорчивого капи­тана, чувствовал себя превосходно. Он пытался развесе­лить и капитана, но веселого разговора не состоялось Тот не принимал его шуток и увел начальника в свою к а юту.

Наблюдать за моторами остались только матросы.

На теплоходе стихли голоса. Теперь матросы слушали только, как шумит льющаяся за борт баржи вода.

С берега прилетела одинокая чайка, покружила над неподвижным теплоходом и баржей, протяжно крикнула и, разочарованная, улетела обратно.

II

Сергей Алферов потянулся и лег на краю полуразоб­ранной палубы. Геннадий оглянулся на теплоход, посмот­рел на лежащего Сергея, подумал и лег на спину.

Через палубу стало слышно, как равномерно стучит о борт морская волна.

Вот оно, полярное арктическое небо, небо края земли! Он видит его не в кино, не на журнальных картинках, а воочию, прямо над головой. И чем больше он смотрит, тем больше оно кажется не похожим на синее небо Лено-горска. Темная синь здесь как бы подернута белесой пе­леной.

Жаль, что он не присматривался к нему раньше. Та­ким ли оно было вчера?

Не подымаясь и не поворачиваясь, он сказал Алфе­рову:

— Видишь, небо какое белесое? Сергей отозвался не сразу.

— Вижу. Вроде в легком инее.

— Это в нем, должно быть, полярные льды отра­жаются.

— Ох, и мечтатель ты, Генка! Что тебе небо, зеркало, что ли?

— Конечно, не зеркало. Тогда бы льды целиком от­разились в нем. А так блеск от льдов рассеивается в воз­духе, вот небо и кажется белесым. Ведь над лесом, на­пример, небо всегда кажется темнее, над полями свет­лее. А тут же сколько льдов! Океан целый.

— А-а, может, и так, — спокойно согласился Сергей.

Его занимали совсем другие мысли. Вот он попла­вает еще год в Арктике, а потом обязательно уйдет в торговый флот. Полярнику там не откажут. Он получит мореходку, а с ней, как с путевым листом, откроются дороги во все моря.

— Ив Кейптаун попадешь?

Сергей не нашел в этом вопросе ничего коварного и охотно ответил:

— Обязательно. Туда много дорог ведет.

— Ты больше мечтатель, — в раздумье сказал Генна­дий. — Тебя вроде дальше заносит.

— Я не мечтаю, я планирую. А это, товарищ матрос, не одно и то же.

Слышно было, как открылась дверь каюты капитана. Матросы быстро встали, сожалея, что разговор пре­рвался так не вовремя.

На борт теплохода вышли помощники капитана, старший механик и боцман, но на баржу спустились только капитан и начальник порта.

— Ну вот, а вы говорили, что баржа уже всплыла,— недовольно сказал капитан. — Ваш оптимизм нас под­водит.

Начальник порта озадаченно почесал висок, молча потоптался на одном месте и неуверенно приказал:

— Замерить воду в барже!

На «Полярном» привыкли выполнять распоряжения только своего начальства, поэтому никто не двинулся с

места.

— Серов, замерить воду! — распорядился капитан, быстро скрыв мелькнувшую на губах улыбку.

— Есть замерить воду! — бойко и вместе с тем с достоинством, как подобает матросу первоклассного корабля, ответил Геннадий и прыгнул прямо в черную воду баржи на уголь.

Он сделал замеры в четырех местах, недовольно по­качал головой и уже не так бойко сообщил:

— Сорок и пятьдесят сантиметров.

— Вот видите, — обрадовался начальник порта,— уже только сорок сантиметров!

— Боюсь, что эти сорок сантиметров нам придется качать всю навигацию.

В голосе капитана звучала всем заметная тревога. Он спустился на нижнюю палубу, и за ним шаром скатился начальник порта.

— Что вы, Сергей Петрович! Вы не верите в силу ваших насосов? — попытался он поправить настроение капитана.

— Верю, потому и тревожусь.

Геннадий тоже разделял опасения капитана. Он-то осмотрел стенки баржи. Они, правда, сантиметров на десять выше уровня воды были мокрыми, но разве мож­но поверить, чтобы такие могучие насосы почти за два часа так мало убрали воды? Похоже, что вода совсем не убывала. А стенки баржи могло оплескать взволно­ванной водой, когда в баржу сбрасывали водоотливные трубы.

Он набрался храбрости в присутствии чужого началь­ства, но по-уставному чеканно обратился:

— Товарищ капитан, похоже, что вода не убывает.

— Я так и знал! — вырвалось у капитана.

— Что? Не может быть! — заторопился встрево­женный начальник порта и машинально стал вытирать платком еще не успевшее вспотеть широкое, скуластое лицо.

— Серов, замерить уровень воды в барже и в море!—приказал капитан, на минуту забыв о началь­нике порта.

Геннадий замерил высоту сухих бортов баржи изнутри и снаружи и, расстроенный, молча развел ру­ками.

— Я не понимаю ваших жестов, — рассердился капи­тан. — Докладывайте!

— Уровень воды в барже и в море одинаков.

— Я так и знал, — качнув головой, теперь уже спо­койно повторил капитан. Вынул из кармана трубку, не торопясь доложил табаку, закурил.

— Вот так поработали,— вырвалось у стоявшего у борта Сергея Алферова.

III

Начальник порта прижимал белый платок к уже густо вспотевшему лбу.

— Теперь вижу, не удалось дело. Баржу нам не под­нять. Можно уходить, Сергей Петрович.

— Ну, нет...

Капитан пыхнул знакомыми колечками синего дымка из трубки и рукой разогнал их в разные стороны.

— Раз дело начато, надо довести его до конца.

Он тут же вызвал Юсупа Шалаева, отдыхавшего после вахты, а боцману приказал доставить водолазный костюм.