Славное море. Первая волна

— Холодная, а кругом жизнь,— возразил Сергей.

— Какая там жизнь! Бедность одна. Ни одной ле­сники.

— В степи тоже леса нет.

— Там зато трава, цветы.

— А тут разве цветов нет?

Сергей отыскал и стал срывать   редкие   незабудки.

— Вот, гляди! Только их сейчас мало. Говорят, они цветут раньше, сразу как растает снег.

Полоса снега была обведена каймой мокрой земли, а рядом с ней, у самого края, тихо покачивались жел­тые венчики полярных маков.

— Вот еще и маки, — горячился Сергей.—Земля, она хоть и холодная, а своя, русская. Сколько русских лю­дей высаживалось здесь с моря! Челюскин, Василий и Мария Прончищевы, Харитон и Димитрий Лаптевы, Толь и Шмидт. Вот еще четверо нас пришло. Может, оттого теплей и еще радостней на этой земле станет.

Внизу лежал поселок, почти город, блестя тесовыми крышами. Над трубами электростанции и завода клуби­лись дымки, поднимались вверх, быстро таяли в совер­шенно прозрачном воздухе. В заливе дремали баржи, теплоход «Полярный», две крупные шхуны. Неторопливо ползали катера.

А за молом, за узкой стрелкой полуострова Русано­ва расстилалось море — зеленое до самого горизонта. Оттуда, из-за Караульных Камней, вырвался малень­кий желтый катер. Волна открытого моря старалась положить его то на один, то на другой борт. Но он, как игрушечный ванька-встанька, немедленно становился вертикально. Катер ворвался в бухту. На тихой воде он сам образовывал волны, которые узкими усиками разбегались за его кормой.

Геннадий нарвал букет полярных цветов. «Пошлю их маме, — решил он. — Пусть порадуется». Обнюхал их со всех сторон и уверенно сказал:

— Морским ветром пахнут.

— Ничем они не пахнут, — заметил Антон. — Тут мо­рем и без них пахнет. А цветы здесь совсем без запаха.

— А без фантазии ты человек, Антон, — упрекнул его Сергей. — Ну и пусть без запаха. Зато яркие, солнца в них много.

— Вот яркие — это правда, — спокойно согласился Антон. — Солнца в них точно много.

...Когда они спустились вниз, катер уже стоял у при­чала. С него сошла девушка, что-то крикнула оставше­муся старшине и, махнув рукой, торопливо пошла к тянувшейся вдоль причала дороге.

— Ой, ребята, это же Зоя! — крикнул Юсуп и, не оглядываясь, заспешил ей навстречу.

Остальные последовали за ним. Хотя Сергей Алфе­ров постоянно старался казаться ниже, сейчас он, неза­метно для самого себя, выпрямился во весь свой рост. Антон Сахно на ходу несколько раз поправлял затей­ливую прическу.

Девушка была одета в морскую форму: аккуратную, в меру длинную юбку и черный двубортный пиджак с ярко начищенными морскими пуговицами с якорями. Из-под пиджака выглядывала беленькая блузка. Пыш­ные каштановые волосы недлинно подрезаны и концами едва касаются ворота пиджака; пухлые щеки на круг­лом лице девушки загорели. Но и через плотный загар пробивался здоровый румянец.

— Здравствуй, Зоенька! — первым приветствовал ее Юсуп. — Здравствуй, полярница!

— О-о, южане! — заметно обрадовалась им Зоя.— Я не думала, что все нынче придете.

— Что вы! Как можно было так думать! Мы же кад­ровые матросы, — заверил ее Сергей.

— А вы новенький? — спросила она Геннадия и сама подала ему руку.

— Так точно! — чтобы преодолеть свое постоянное смущение, чеканно ответил Геннадий. И неожиданно для себя и ребят левой рукой подал Зое букет цветов.

Щеки девушки зарумянились еще пуще. Она при­няла цветы, но, немного смущенная, тихо сказала:

— Незнакомой девушке цветы?

— А это от всех нас, — нашелся Геннадий.

Сделано это было к месту, без фальши, и все заулы­бались. В эту минуту каждый подумал, что так оно и есть: они собрали для Зои букет и передать его пору­чили новому матросу, чтобы был верный повод позна­комить их.

Зоя поднесла к лицу цветы и спрятала за ними округленный с ямочкой посредине подбородок. Из-за цветов Геннадий видел теперь только ее острый, чуть вздернутый нос, большие голубые глаза и широкий загорелый лоб. «Очень хорошая, — подумал он. — Если б сфотографировать ее сейчас».

— Вы и нынче плаваете, Зоенька? — спросил Антон.

— Плаваю, а как же? Такая судьба наша моряц­кая. На днях уходим к Тюленьим островам.

Ребята снова повернули за ней в поселок и прово­дили ее до самого дома.

— Кто она? — спросил на обратном пути Геннадий.

— Зоя Карпова, радистка, со шхуны «Заря», — меч­тательно ответил Антон. — Это девушка! И ростом не­величка, и годами нестара, а в море плавает, как рыбка.

— Она здесь выросла, — сказал Сергей. — Мы в прошлом году вместе снимали с мели пароход «Дель­фин».

Уже на теплоходе Геннадий снова вспомнил девушку со шхуны «Заря» и долго думал о ней и о себе: «Пер­вый раз в жизни сделал подарок девушке, и то отдал то, что предназначалось матери».

ГЛАВА ШЕСТАЯ

I

На третьи сутки рано утром к теплоходу, легонько урча, подошел желтый портовый катер.

На палубу поднялся начальник порта, маленький круглолобый и неожиданно стремительный человек. Он не шел по палубе, а катился, и за ним, шумя, летели по­лы тонкого черного плаща.

Капитан встретил его па палубе.

Находившемуся на вахте Геннадию удалось слышать весь разговор.

Начальник порта стоял перед капитаном, высоко за­прокинув голову, будто глядя на мачту. Капитан был высоким человеком и сейчас, из деликатности, старался как-то сжаться, чтобы казаться меньше.

— Чем вы нас обрадуете?

— Вы, наверно, видели в заливе Черского полузато­нувшую баржу? — заторопился начальник порта.

— Да уж как не видеть...

— Мешает? Верно?

— Как прыщ на глазу, — согласился капитан.— Большой караван не каждый теперь провести может.

— На вас-то мы, положим, надеялись, — польстил ему начальник. — А теперь надо срочно убирать.

— В добрый час. Великое дело совершите.

— Вот я потому и приехал к вам.

— Разве на это требуется мое разрешение? — уди­вился капитан.

— Нет, разрешения достаточно моего, — немного сму­тился начальник порта. — А только без вас нам баржи не поднять.

— Но что я могу сделать?

— Что всегда делают. Откачать воду, поднять и привести в порт.

— Да я же не Эпрои!

— У нас в порту, Сергей Петрович, тоже нет команды Эпрона. Да и вообще в порту сейчас нет ни одного свободного буксира. Все в расходе. А вслед за вами идут караваны пароходов «Алдан», «Пятилетка».

Капитан выпрямился и стоял высокий и молчаливый. Начальник порта отошел немного назад.   Так   ему легче было смотреть на высокого капитана снизу вверх:

— Сергей Петрович, да вам и работы только на два часа. Пробоину мы заделали, осталось лишь воду вы­качать, а баржа сама всплывет.

Разговор заинтересовал Геннадия. Он решил по­дойти ближе, но было уже поздно.

— Хорошо! — согласился капитан. — Через час пой­дем в залив Черского.

Такое решение капитана разочаровало молодого м ряка. Кораблю плыть бы в просторы океана, к бело кромке вечных льдов,   открывать   неизученные   земли А тут поднимай баржу почти у самого берега! Да это легко могли бы сделать морские чернорабочие — порто­вые буксиры.

Начальник порта поблагодарил капитана и уехал на берег, но через полчаса снова вернулся на теплоход. А ровно через час «Полярный» выскользнул из бухты двинулся в залив.

Не имея на буксире тяжелого   каравана,   теилохо шел быстро. В безветрии лениво летали чайки, не обра щавшие внимания на одинокое судно.   Но вымпел г флагштоке быстро идущего корабля трепетал и бился, будто для него одного дул свежий ветер. Берег тороп­ливо уходил назад, и только дальние горы,   казалос шли вслед за кораблем.

Через полтора часа подошли к полузатонувшей бар же. Она, видно, шла в небольшом караване последней. При неумелом развороте всего каравана се сильно по­несло на берег и ударило о подводные камни. Получив пробоину, баржа затонула. Из воды торчали только над­стройка, совсем невысокая бортовая кромка и палуба.

«Полярный» осторожно стал рядом. Капитан вмест с начальником порта обследовал баржу.