Блондинка на выданье

Фридрихович, фактический владелец журнала. Так что сиди, и помалкивай, а то я тебе устрою бенц. « Желтуха » расходится одним тиражом, второй они редко печатают, а у нас три тиража в двух странах разлетаются. Усёк момент? Тебе деньги не нужны?

- Денег мне даст папа-банкир, - нахохлился парнишка, - а я просто хочу имя себе создать.

- Какой же ты ещё наивный, - вздохнула я, - послушай, Кирилл, почему ты пошёл именно в журналистику? Почему на экономический не отправился? Если твой отец банкир, то тебе надо продолжить династию.

- Этим мой старший брат занимается, - неожиданно разоткровенничался Кирилл, - а я в цифрах вообще ничего не понимаю, мне просто хочется сделать себе имя на скандальных статьях.

- Понятно, - оживилась я, - а у меня идея. Только сначала я ею с Генрихом поделюсь. Хорошо?

- Хорошо, - воодушевлённо протянул Кирилл, - а я стану знаменитым?

- Обязательно, - принялась я за пирожное, - попробую уговорить Генриха на этот проект, - съела свой десерт, выпила кофе, и отправилась к геникологу.

На улицу началась самая настоящая метель, и я закуталась в воротник своего пальто.

Не так давно, прогуливаясь с Максом по универмагу в поисках свитера для него, я наткнулась на красивейшее пальто.

Чёрное, кожаное, длинное, с пушистой опушкой на воротнике, до невероятного роскошное, если не сказать, шикарное. Оно было выставлено в двух экземплярах, чёрное и красное, и, конечно, я оба потащила в примерочную, померила, и теперь поочерёдно их одеваю.

Ветер кидал позёмку под ноги, которая тут же таяла, и я, стуча шпильками, добежала до своей машины. Красный джип приветливо мигнул фарами, я села за руль, и медленно тронулась.

В этом красивом пальто только одно неудобство: полы мешаются, когда сидишь за рулём.

Вообще, такое пальто предпочтительнее носить жёнам олигархов, которые ничего в своей жизни не делают. В салон красоты они ездят с шофёром, по магазинам тоже. А простой женщине такое одеяние не по карману, да и не оденет рабочая с фабрики длинное пальто. Почему?

Я так и представляю себе картину: выходит усталая после работы женщина на улицу. Топает в длинном пальто до остановки, на подножке автобуса ей на полы обязательно наступят, потом оттопчат в самом автобусе, и в итоге пальто можно будет смело выбрасывать. Оно не практично.

А я стала жертвой моды, и теперь запихиваю полы под себя, чтобы не мешались.

Исаак Наумович принял меня почти сразу, осмотрел, и вздохнул:

- С вами полный порядок, милая Эвива. К чему была такая срочность?

- Я хочу родить малыша, - сказала я, умостившись на стуле, - через какое время после окончания приёма таблеток может наступить беременность?

- Примерно месяца через три, - сказал Исаак Наумович, - организм должен отойти от этой химии.

- Понятно, - протянула я.

- Но ведь у вас уже есть трое детей, - сказал доктор, - многовато для нашего времени.

- Я люблю детей, - улыбнулась я.

- Рожать у меня будете?

- Конечно, - я засмеялась, - только об этом ещё рановато говорить, я даже не беременная, только задумываю.

- Отлично, - кивнул Исаак Наумович, - тогда приходите, когда забеременеете. У вас всё в норме, и показания УЗИ хорошие.

Доктора я покинула, довольная сверх всякой меры, села в машину, достала из сумочки сигарету, щёлкнула зажигалкой, и втянула в себя дым. Зазвонил мобильный, я вынула из кармашка сумки телефон, и нажала на кнопку. Номер был незнакомый.

- Слушаю, говорите.

- Викуль, привет, - услышала я смутно знакомый голос.

- Привет, - осторожно ответила я, ещё не узнавая собеседника.

- Это Танька Митросян. Ты меня помнишь? Я дочь лучшей подруги Ксении Михайловны, твоей свекрови.

- Ксения Михайловна мне давно не свекровь, - сквозь зубы ответила я, - я с Эдиком развелась.

- Но почему? – поразилась Таня, - он же такой мужчина!

- Он идиот, во всём слушающийся свою авторитарную мамашу, к тому же уверенный в собственной гениальности.

- Он действительно талантливый, - голос Тани стал неожиданно сухим.

- Танюш, в чём дело, собственно? – подозрительно осведомилась я, - ты в него не влюблена, часом? Тогда флаг тебе в руки, барабан на шею. Только влюблённая по уши баба не видит очевидного! У неё розовые очки на носу! Кстати, а то ты не знаешь, что я с Эдькой развелась! Прекрасно знаешь, и ломаешь комедию. Чего тебе надо?

- Во-первых, моя мать напрочь разругалась с Ксенией Михайловной. А то ты не помнишь, что мы к вам в последнее время не ходили.

- Помню, - пришлось мне признать.

- А раз помнишь, то чего глупые вопросы задаёшь?

- Так что тебе нужно? – в который раз повторила я.

- Ты от меня избавиться хочешь? – с напором спросила Татьяна, и я искренне за неё порадовалась. Что она находится на том конце провода, а то я бы ей заехала, если бы она находилась в непосредственной близости.

Объясню. С Танькой я никогда не общалась, и сейчас совершенно не понимаю, за каким лядом она мне позвонила.

Она отвратительная особа, наглая, дерзкая, никогда не думающая о людях.

- Хороша! – гневно воскликнула Татьяна, - в кои-то веки ей лучшая подруга позвонила, а она нос воротит.

- У меня только одна лучшая подруга – Зоечка Храмовцева, - рявкнула я.

- Эта рыжая стерва?! – возмущённо воскликнула Танька.

- Что ты сказала?!!! – озверела я.

- Ладно, извини, - пробурчала Татьяна, - я вообще-то о помощи попросить хотела. Ты ведь мне не откажешь? Ты же добрая.

Вот, если бы она не добавила последней фразы, я бы ей точно отказала.

- Что там у тебя? – свирепо осведомилась я.

- Пожалуйста, приезжай завтра вот этому адресу, - она

продиктовала название улицы, - это очень важно, я тебе на месте объясню.

И мне ничего не оставалось, кроме как согласиться, записать адрес, и на этом она отвязалась.

Швырнув трубку в сумку, я поехала домой, было уже поздно. Зимой рано темнеет, и я ехала осторожно, буквально тащилась, и при въезде увидела, что дом ярко освещён.

Заведя машину в подземный гараж, я выбралась на улицу, где в это время выла метель, и ветер бросал колкие снежинки в лицо. Можно было пройти по лестнице на кухню, но в последнее время там заклинивает замок, и я решила войти через парадный вход.

Я сделала несколько шагов к лестнице, входная дверь распахнулась, и мне на встречу бросились пекинесы, Симка и Себастьян, мопс Чарли, шпиц Людовик, Камилла, изящная пуделиха на тонких лапах, Жека, полуводолаз, полуалабай, и кошки.

Я едва успела отскочить, собаки радостно понеслись по снегу, а кошки задёргали хвостами. Кешак присел на лапах, а Манечка побежала ко мне. Кошки выходят на улицу лишь прогулки ради, а для тех целей, для каких собаки выбегают, у них поставлен лоток. Что уж тут сделаешь, если они такие избалованные? Переучивать их мне радости не доставит, не могу смотреть, как страдает скотинка. И потом, не найдя лотка, они устроят туалет под ближайшим диваном.

И тут же возникает вопрос: а мне это надо? Легче лоток поставить.

Маняшка поставила на меня свои маленькие лапки, и я поспешила подхватить любимицу. Манечка замурзилась, стала тереться мне о лицо. Кешка стоял в стороне, а шиншилла

Маус, Кляксич, чёрный котище с рыжими глазами, Маркиза, шотландская вислоухая, стали играться между собой.

Только Карлуша, перс невероятной толщины, с ленивым видом уселся на снегу. Последний так отъелся, что он даже не реагирует, когда Манины котята по нему носятся.

- Как день прошёл? – спросила Анфиса Сергеевна, зябко кутаясь в шаль.

- Как всегда, бурно, - засмеялась я, отпуская кошку, и вынимая из сумки сигареты.

- Викуль, я Максу скажу, - воскликнула моя свекровь, - курить вредно.

- Решили стать вредной свекровью? – засмеялась я.

- Детка, ты же знаешь, что ты для меня не просто жена внука, ты для меня как внучка. Давай, заходи, и туши сигарету, Макс уже дома, и может увидеть. Я не хочу, чтобы вы поругались.