Страница 118 из 140
РАССКАЗ О ВЕРБЛЮДЕ И ЛИСЕ Верблюд, от старости едва живой, Приплелся как-то раз на водопой. Над ним кружилось множество ворон, Глядя, что, мол, вот-вот подохнет он. Под шкурой дряхлой, на костях его Ни жира не осталось, ничего Иль мало так, что, не боясь волков, Бесстрашно пасся он среди холмов. Иссохли на спине его горбы, И плакал он под тяжестью судьбы. Однажды молвила ему лиса: «О ты, пустыни гордость и краса! Отрекшийся от роскоши земной. Довольный лишь колючкою одной, Ведь «кораблем пустынь» тебя зовет Арабский и египетский народ! Так что ж ты ходишь, тощий и больной, С облезлой и израненной спиной? Ты муравья не тронешь, знаю я, Кто ж раздавил тебя, как муравья?» Верблюд ей: «Слушай про мою беду: У изверга я в рабстве, как в аду. Мое горит и стонет существо, Лишь вспомню, ненавистного, его. Соль на горбах измученных моих Вывозит он из копей соляных. Страшнее муки нет, я говорю, Когда меня он тянет за ноздрю! А ноша так тяжка, что мочи нет, Она слону сломала бы хребет. Когда я, обессилев, упаду, Оп палкой бьет меня — и я опять иду. Невыносима, нестерпима боль, Когда мне в раны попадает соль. Когда ж реву я с горя, как труба, Ни бог меня не слышит, ни судьба. Лиса сказала: «О тебе скорбя, Найду я хитрый выход для тебя. Меж городом и копью соляной Поток, ты знаешь, льется водяной. Войдешь в поток — и сразу в воду ляг. Как соль растает у тебя в тюках, Ты из водьг тогда легко вставай И весело до города шагай!» Верблюд сказал: «Ну, друг, благодарю! Теперь-то я его перехитрю!» И в тот же день, тяжелый соляной Свой груз таща, он стал перед рекой. Но мысль его погонщик разгадал. И как же он беднягу наказал? Горбы его от соли облегчил И соль кошмой и шерстью заменил. Такой предвидеть гнусности не мог,— Вошел верблюд в поток и в воду лег. Но еле встал, не ждал такой беды,— Груз удесятерился от воды. Едва-едва он брел под зноем дня, Лисицу ненавистную кляня: «Кошма и шерсть — отягчены водой И тяжелее клади соляной. Пусть подлая советчица умрет И род ее проклятый пропадет! О, только бы мне дотащить кошму. Я голову до неба подыму!» * Вина мне, кравчий! Славы, красоты Лишь те достойны, чьи сердца чисты. Дай силу мне для покоренья львов И отведи от западни врагов. Приди, певец веселый! Чанг настрой И новую мне громко песню спой! Мой лев — в вине, на дне златой касы, Лев этот шкуру обдерет с лисы. РАССКАЗ О ПРАВДОЛЮБЦЕ, КОТОРЫЙ БЛАГОДАРЯ НЕПРАВОТЕ ЛЖЕЦОВ ОБЪЕЗДИЛ МНОГО СТРАН И ДОКАЗАЛ МИРУ ПРАВОТУ СВОИХ СЛОВ Какой-то шах в один из мирных дней Созвал к себе на пир своих друзей. И попросил по очереди шах Их рассказать о разных чудесах, Чем знаменит тот или этот край. И, как сладкоречивый попугай, Один сказал: «Пришлось увидеть мне Чудовище в арабской стороне, По виду — как верблюд с одним горбом, И с крыльями, и обросло пером, Но не летает, ничего на нем Не возят, а питается огнем. Как феникс, он, хватая на лету, Глотает падающую звезду. Но мигом пламя в глотке птицы той Становится прохладною водой». Дослушали рассказчика, потом Все рассмеялись: «Ты б сидел молчком! Крылатого верблюда в мире нет. И птиц таких, — хоть весь объезди свет,— Огнем питающихся, не найдешь. Рассказ твой — просто выдумка и ложь!» Он клялся им. Они смеялись. Он, Собранье оглядев, был поражен Тем, что вот тут — вокруг — друзья сидят И на него с презрением глядят. Хоть, как свеча, согнулся от стыда, Он с места взвился пламенем тогда И прочь ушел, крутясь, как вихрь степей, Гонимый вдаль обидою своей. В Багдад примчался и: s последних сил И на базаре страуса купил. Вернулся он домой лишь через год И прямо к шаху страуса ведет. Тем правоту свою он доказал. И обнял шах его и так сказал: «Ты прав был, друг мой, что ни говори, Так из-за туч не видим мы зари!» Но хоть враждебна искреннему ложь,— Знаток вещей тончайших, — помни все ж: Ты тайн своих не выпускай из рук, Дабы не испытать безмерных мук, Чтоб доказательства для них найти И попусту не тратить год пути. * Дай, виночерпий, чашу мне испить, Чтоб с сердца все следы тщеславья смыть! Приди, певец! Под рокот струнных струй Спой мне нава, но с правдой согласуй! Да будет кривде горестный удел, А правде — счастье в завершенье дел!